Мысль о возможности попытаться спастись даже не появилась в этом стремительном вихре. Она была наивной сама по себе. Они даже не успеют поднять стволы своих автоматов, как их тела будут разорваны в клочья сгустками раскаленной плазмы...

Здоровяк быстро направил на них оружие и нажал на спусковой крючок. В одно это мгновенье подтвердились самые мрачные догадки, которые Олег только мог себе представить. И если раньше оставался хоть какой-то маленький шанс на то, что все это ошибка или случайность, которую можно объяснить, то сейчас все стало предельно ясно...

Внутри Соколова все оборвалось... Если до этого он отчетливо чувствовал, как в его тело выстреливает адреналин, то теперь Олег так же резко почувствовал как его сердце и все процессы в теле, мгновенно остановились...

Но ничего не произошло. Вояка явно несколько раз нажал на курок. Выстрелов не последовало. Соколов увидел, как издевательски медленно от пятьсот пятого отделяется севшая батарея и падает на листву, а рука военного в этот момент тянется к ячейке защитного костюма за новой.

Когда раньше Олег, еще будучи далеким от Индигирки и всего этого дерьма, смотрел фильмы, то обычно в такие моменты появлялась красивая нарезка, сопровождаемая мелодичной музыкой, символизирующая собой всю жизнь, пробегающую перед глазами... На самомже деле никакие картинки и воспоминания "всей жизни" перед глазами не промелькнули. В эту короткую секунду сознание просто отключилось, оставив тело смотреть в дуло своей смерти остекленевшими глазами... Но стоило севшей батарее пятьсот пятого упасть на землю, как оно тут же вернулось и, словно извиняясь за свое отключение, с удвоенной силой заорало: "Беги!!!"

- Бежим, лять!!! - вторил своему внутреннему крику Соколов, и, сам не понимая как, резко сорвался с места. От набранного разгона ему показалось, что он бьет сам себя по заднице пятками своих же ботинок.

Самойлов, видимо переживший за эту секунду нечто подобное, подскочил с таким же ускорением, и оба парня рьяно рванули вдоль здания, подальше от контрольного шпиля, стада инфицированных, и вояки, перезаряжающего плазмокал.

"Мы же теперь не можем слышать, о чем они говорят!!! - крутились мысли в голове Олега, пока он стремительно переставлял ноги. - А они?! Они ведь могут! "Вепри" же до четырех каналов одновременно прослушивают! Вот дерьмо... От них не скрыться, и Владимира не предупредить! И Казюку наверняка тоже..."

За спиной раздался омерзительный звук выстрелов. Соколов буквально кожей почувствовал приближение смертоносных сгустков, и быстро плюхнулся на задницу. В этот же момент над его головой мелькнула очередь плазменных зарядов, влепившаяся в аккуратно сложенную треугольником пирамиду снятых ведущих катков протяжного механизма ленты транспортировки породы.

Тащимый дальше по земле силой инерции Соколов тоже врезался в нее следом за ними. Плазма мгновенно разрушила металл изделий, и его мелкие раскаленные брызги попали на ноги парня, где за сотую долю секунды прожгли брюки и впеклись в плоть.

Олег вскрикнул от боли, но решил не прекращать движение. Резко перекатившись в сторону по залежалой листве, он чудом избежал попадания еще одной очереди, которая прошила то место, где он только что был.

Самойлов обогнул пирамиду с другой стороны, и оказался сейчас отрезанным от Олега. Но это было ему только на руку, так как он вышел из зоны видимости здоровяка.

- К воротам!!! Беги к воротам! - крикнул Глеб, махнув рукой в нужную сторону, потом потянулся к рации и добавил, - Ухо, заводи, заводи БТР!!!

В эту секунду раздался резкий стальной звон, и один из стопки катков, лежащих рядом с головой Глеба, взлетел в воздух, вращаясь, словно подброшенная монетка.

Самойлов резко пригнулся и окончательно скрылся из поля зрения Соколова. Зато было отчетливо видно, как с высокой стены периметра в воздухе мгновенно возникают бледно-голубые черточки выстрелов гауссовки.

Нелепо перебирая руками и ногами, которые проскальзывали на мокрой осенней листве, Соколов продолжил свое бегство, слыша, как следом за ним с треском разлетается стена, вдоль которой он движется. В ногах была дикая боль, словно кто-то медленно продавливал мышцы десятком раскаленных гвоздей в разных местах.

"Ничего страшного! Беги, беги, это всего лишь мелкие ожоги! - кричал ему внутренний голос. - Беги!.. Но рация у Глеба, я как БТР найду?! Как?!.. Что, ворота не помнишь где, беги к воротам!.. Вдруг уедет?!.. Тогда у тебя один вариант – добежать, пока не уедет!.."

Стрелять по медленно движущимся инфицированным и двум молодым здоровым парням, спасающим свои жизни, было явно не равносильным занятием. Соколов понимал, что только одно может спасти его от попадания, это непрерывное и непредсказуемое движение.

Сумев, наконец, выпрямиться, он резко отскочил от стены и рванул к ближайшему углу, чтобы уйти с линии огня. Времени на то, чтобы обернуться и посмотреть на происходящее за его спиной, попросту не было.

Мимо пронеслось еще несколько зарядов, один из которых прошел в опасной близости от ребер Соколова. Парень тут же схватился за обожженный бок, в который начала впекаться потекшая синтетическая ткань разгрузочного жилета вместе со сгоревшей одеждой, и невольно сложился пополам от боли, что в очередной раз спасло его от гибели.

Еще порция плазмы прошла над его головой, но на этот раз не так близко. Олег всего лишь почувствовал, как спеклась часть его грязных волос на голове под шапкой. Сдавленно вскрикнув, он запнулся о большую покрышку тяжелого грузовика, лежащую рядом с забором из стальной сетки, и по инерции перелетел через нее.

Дикая боль в обожженном боку и ногах ввергла его в бешенство.

- Сдохни, сука! - завопил он, и, буквально бросив автомат на покрышку, нажал на крючок.

Семьдесят четвертый послушно огрызнулся, посылая в пространство перед собой десяток пуль. Соколов быстро подтянул себя к подпрыгивающему на покрышке оружию и попытался все-таки разглядеть свою цель. Разогнанное адреналином зрение на удивление быстро отыскало очертания массивной фигуры вояки, стоящей посреди широкой дороги и целящейся в него.

Недолго думая, Олег направил ствол в ноги военному и продолжил стрелять. Он понимал, что не сможет нанести серьезного урона защитному костюму, но ему больше ничего не оставалось. Еще секунда, и плазма попросту разорвет покрышку и его вместе с ней.

Отдача древнего автомата делала свое дело. С каждым патроном ствол подкидывало все выше и выше. Поэтому получилось так, что большая часть его пуль попала в цель. Фигура военного, сливающаяся с окружающим фоном и уже практически не различимая в опускающихся сумерках, несколько раз дернулась и попятилась. Конечно, здоровяк вряд ли испугался сильных толчков, от попадания пуль, но толком прицелиться, тем не менее, ему не удалось. Ответные выстрелы лишь взрыли землю в нескольких метрах от позиции Соколова.

Расстреляв магазин, автомат замер. Соколов готов был поклясться, что слышит приглушенный разозленный мат вояки, вырывающийся из шлема. "Эх, лять, мне бы твою плазму!.. Ты бы уже по частям на земле валялся!.." - подумал Олег, и, борясь с болью, снова вскочил на ноги.

В этот момент военный направил на него ствол оружия, но выстрелить так и не успел, потому что в него вцепилась пара тонких, исхудавших рук.

Здоровяк наотмашь ударил подкравшегося к нему инфицированного кулаком в голову. Раздался глухой хруст переломанных костей, и тело плюхнулось на колени, упершись руками в землю.

Боль резкой вспышкой пронзила бок Соколова, заставив его проматериться сквозь стиснутые зубы. Он наконец-то почувствовал отчетливый запах горелой плоти. "Давай давай, не время раскисать, беги! - мысленно подогнал он себя. - Раз на ногах стоишь, значит, все в порядке, потом разберемся что там с тобой, беги чтоб тебя!.."

Тем временем к военному приблизилось около десятка инфицированных, от которых он вынужден был отбиваться. Олегу показалось, что уже все свободное пространство восьмерки заполнено их исхудалыми телами, которые движутся на звуки выстрелов, словно кто-то неведомый открыл ворота, за которыми прятались тысячи этих тварей.