Рядом с незыблемой башней появилась аллея, ведущая к большой арене. Сгусток воли основателя изменил наше местоположение, и теперь мы зависли прямо над этой ареной, которая оказалась местом, где существо делилось своими знаниями магии. Но судя по тому, что было занято всего несколько процентов от расположенных тут мест, чтобы попасть сюда, требовалось пройти строгий отбор.

– И пусть само существо не могло творить магию как раньше, его это не расстраивало, ведь при необходимости сам мир был в его власти. Если б оно захотело, горы стали бы равнинами, а моря пересохли, но, согласно хроникам, подобного оно не желало.

Старик вновь изменил место, где мы находились. Теперь мы были не просто сторонними наблюдателями, а сидели среди зрителей на арене, хотя этому месту больше бы подошло название «амфитеатр». На нас никто не обращал внимания. Но даже если бы это оказалось не так, рассказ старика был слишком важен, чтобы я испытывал дискомфорт от подобной мелочи.

Постаравшись рассмотреть того, кого именовали существом и правителем мира, я не преуспел. Его силуэт был размыт, мне никак не удавалось увидеть какие-либо детали.

– В этот момент своей жизни для окружающих он казался богом, мудрым и добрым. Однако среди тех, кому он начал передавать свои знания и с кем общался ради любопытства, оказался тот самый выживший. До того как вернуться в родной город, этот человек принял имя Безымянный и начал искать похожих на него носителей метки судьбы. Его питала лютая ненависть, назвать его хорошим не смог бы никто, но для него это было неважно.

Старик, называющий себя кусочком воли основателя, повернулся направо. Я проследил за его взглядом и увидел всё того же юношу, который совсем недавно для меня покинул этот город. Для него же прошло несколько веков.

Безымянный прилежно записывал мудрость правителя мира. Делал он это не обычными писчими принадлежностями, а переносил мысли сразу в кристалл памяти, зажатый у него в левой руке. Внешне он выглядел как приличный студент, желающий лишь одного – впитать как можно больше знаний. Его глаза не пылали ненавистью, он, наоборот, смотрел на правителя мира с обожанием.

Тем временем старик продолжил:

– Чтобы найти похожих на себя людей, Безымянный уничтожал города, а иногда и страны. Причём он делал это не своими руками, а использовал заёмную силу мира через специальные, кровавые ритуалы, разработанные им лично. Он не стал новым творцом магии, но научился использовать несколько трюков на основе системы, созданной правителем мира. Так он собрал несколько десятков существ, отмеченных пока что не пробудившимися метками судьбы. А после стёр себе память и направился сюда, чтобы обрести ещё больше силы, поделиться с новыми соратниками, а в конце отомстить.

Я по-прежнему не перебивал старика, хотя иногда он прыгал с темы на тему. Но я улавливал смысл сказанного, а значит, время вопросов ещё не пришло.

– Можно резонно спросить – кто же стал ему помогать, если почти все его соратники появились в результате насилия? Но так сложилось, что именно он был вторым по силе существом в мире Марог. Поэтому ему были вынуждены повиноваться. Второй логичный вопрос – как человек, пусть и с какой-то там меткой, может победить правителя целого мира?

Мы снова оказались в космосе, на этот раз намного дальше от Марога. Иллюзия, созданная стариком, продолжала изменяться. Я увидел, как со всех сторон к планете Марог без перерыва движутся потоки серой эфемерной энергии.

– Ответ на это является самым важным в истории о правителе мира. Всё дело в том, что правитель, как и следует из его титула, владеет силами лишь одного мира, а вот существа, отмеченные меткой судьбы, могут стать проводниками силы всего мироздания! На краткий миг подчинить себе невообразимую мощь, состоящую из частиц бесчисленного множества миров!

Возникла пауза, рассказчик запыхался. Не знаю, как это возможно с неодушевлённым созданием, по сути, являющимся инструментом, созданным руками древнего мага, но выглядел старик именно так.

В наступившей тишине я не стал молчать, решив слегка поторопить его:

– Раз метка судьбы обладает такой властью и могуществом, то зачем всё остальное? Зачем подготовка? Зачем союзники? – Затем слегка отклонился от истории старика, вернувшись к реальности и своей судьбе. – Да и не чувствую я в себе связи с мирозданием.

Сгорбившийся старик вдруг резко расправил плечи, его глаза вспыхнули фанатичным огнём, и он, еле сдерживаясь, произнёс:

– Подожди, подожди, мы почти подошли к настоящему, но перед этим стоит осознать прошлое!

В целом я был не прочь узнать завершение истории про правителя мира, но резкое изменение настроения старика мне не понравилось.

– Когда Безымянный осознал, кто он и какими возможностями обладает, когда понял, что у остальных метки судьбы находятся в спящем состоянии, тогда он решился напасть, но перед этим уже создал совет древних. Безымянный предполагал, что они смогут объединить метки судьбы, а значит, и силы, но из этого ничего не вышло. В совет же могли вступить лишь те, кто обладал меткой и одновременно силой. Поняв бесполезность союзников, Безымянный не отказался от своего плана, он впитал в себя силу мироздания и атаковал правителя мира, после чего умер.

Ближе к середине рассказа я примерно предполагал, куда именно клонит старик, поэтому стоило ему косвенно подтвердить мои домыслы, как я спросил.

– Умер?

Огонь в его глазах к этому времени почти исчез.

– Да, не существует человека, способного выдержать столь великую силу. Любой, кто решит её использовать, умрёт. – Глядя мне в глаза, он продолжил, медленно проговаривая слова: – Почти любой.

Это был первый раз с начала разговора, когда старик столь явно начал играть словами. Я не выдержал и довольно резко произнёс:

– Не стоит затягивать, мы не в театре, и нагнетать дальше нет смысла, я и так тебя внимательно слушаю. Ну же!

– Тени!

Его глаза вновь вспыхнули. Ненависть сквозила в его крике. Казалось, каждая клеточка, каждая частичка этого, по сути, неживого существа пропитана ненавистью к одному-единственному слову «Тени».

– Безымянный выиграл битву, но война идёт до сих пор. Мститель решил выжить, он попытался использовать столько сил, чтобы хватило победить, но при этом не сжечь свою душу. Ему почти удалось. В итоге осталось два полутрупа. Один практически полностью утратил власть над миром, второй частично потерял связь с мирозданием.

Я догадался, к чему он клонит, и перевёл взгляд на место, где мне показывали теневую планету, а старик продолжал:

– В момент поражения и победы они поняли друг друга лучше любых возлюбленных. Оказалось, что их многое связывает. Оба хотят жить, оба являются злобными мстительными монстрами, уже не имеющими ничего общего с людьми. И тогда они объединились, соединили свои искалеченные сознания, чтобы благодаря осколкам старых сил породить мир Теней.

– У них получилось.

Я не спрашивал, я утверждал. Слова сами вырвались из меня, а количество вложенной мною в них ненависти практически не уступало стариковской.

– Да, у них получилось, но Марог отверг их до того, как мерзкое творение окутало мир. Марог выкинул их за свои пределы. Пусть бессознательный мир и не был способен напасть напрямую, но откинуть мерзкое порождение больных рассудков вовне ему хватило сил. К тому же оставались другие носители метки судьбы, которые после исчезновения магических оков стали свободными. Безымянный понимал, что не готов к прямому противостоянию и поэтому принял изгнание. Но последнее – это лишь догадки, в том мире, – старик указал рукой на теневую планету, – никто из живых не был. Нам также неизвестно, новое ли это существо или кто-то из двух чудовищ взял верх.

Не глядя на старика, задал ему вопрос, ответ на который и так известен, но я должен был услышать его от кого-то ещё, помимо своего сознания.

– И теперь они хотят вернуться обратно?

Я не смотрел на старика, но был уверен, что сейчас его лицо исказилось в безумной улыбке. Пауза длилась не более двух секунд, после чего старик, выплёвывая слова, прокричал: