Мне нужно скорее уйти, прежде чем я сделаю что-то, о чём пожалею. Всё для Мэрайи, женщины, которая, возможно, не заинтересована в том, чтобы увидеть меня когда-нибудь снова.

Мэрайя

Я рисую на салфетке во время короткого затишья на работе, когда мои мысли возвращаются к фотосессии. Эти воспоминания разожгли во мне желание снова рисовать. Раньше я всё время рисовала, но потом жизнь на этой монотонной работе взяла надо мной верх. Я не брала в руки карандаш и бумагу около года. Пятно растеклось в правом верхнем углу моей фотографии из-за пролитого кофе, о котором я даже не подозревала.

Вот, чёрт. Это пятно дополняет картину.

Звучит служебный звонок, я складываю рисунок и засовываю его в карман, прежде чем вернуться к стойке, чтобы принять заказ. Передав две чашки чёрного кофе, я снова погружаюсь в свои мысли. Но творческий фонтан вдохновения пропал.

Я уже говорила, что ненавижу эту работу? Я даже не пью этот чёртов кофе.

Снова звенит звонок, и я спешу выполнить ещё один заказ. Я даже не удосужилась взглянуть на лицо этого человека. Спустя столько времени работы они все сливаются в одно.

— Спасибо, — говорит мужчина, пока я передаю кофе через стойку.

Я замираю от услышанного звука. Подняв глаза, вижу лицо, которое соответствует знакомому голосу. Его тёмные глаза скользят по моему испачканному фартуку.

— П-пожалуйста, — говорю я, заикаясь как идиотка.

— Ты помнишь меня?

Мои щеки краснеют.

— Да. Фотосессия…

— Сэм, — говорит он, вытаскивая из кармана пузырёк глазных капель, намереваясь воспользоваться ими прямо в кофейне.

Это тот жуткий ассистент с фотосессии. Я облизываю губы, заправляя прядь волос за ухо и вымученно улыбаюсь. — Было приятно снова тебя увидеть, Сэм, но мне пора возвращаться к работе. Извини!

Я убегаю, прежде чем он успевает сказать что-нибудь ещё.

Он симпатичный, но меня не зацепил. Даже если бы он меня не пугал, у меня всё равно нет времени интересоваться им. Кроме того, общение между ним и Дэлом доставляло мне неудобства. Ну, неудобства в том что, это заставило меня хотеть Дэла ещё больше. Пока он не повернулся на сто восемьдесят градусов и не превратился в засранца, который едва смог попрощаться перед уходом. Я не знаю, чем я его разозлила, но никогда не собираюсь это выяснять.

Когда я оборачиваюсь, Сэма уже нет. Слава Богу.

— Этот парень оставил это тебе, — говорит моя коллега, протягивая мне фотографию. Это моя фотография, на которой я у него на коленях, а на обратной стороне фото его номер телефона. Я не могу скрыться от странного взгляда коллеги.

Положив фотографию в карман, я отхожу в сторону, в надежде избежать её взгляда и перевести дух, после неприятного общения, чтобы я смогла закончить оставшуюся часть этой дерьмовой смены и пойти домой.

Дэл

Зная её полное имя и адрес, я выяснил, что она работает в кофейне в центре города. Я наблюдаю за этим местом с парковки, сидя в своей машине, когда вижу, что оттуда выходит тот ублюдочный помощник. От злости я сжимаю пальцами руль, когда вижу хитрую ухмылку на его тупом лице.

Почему он здесь? Она видится с ним? Она никогда не подписывала контракт, согласно которому не будет общаться с этим идиотом, так что это возможно.

Я ударяю по рулю. Блядь.

Он проезжает мимо моей машины, не замечая меня, и я вздыхаю с облегчением. Я не хочу, чтобы Мэрайя знала, что я слежу за ней. Было бы забавно объяснять ей, что я здесь делаю.

Я ненавижу чувства, которые она вызвала во мне. Это то, чего я никогда не чувствовал со своей бывшей. Я просто хочу быть рядом с ней. Дышать с ней одним воздухом. Быть там же, где и она. Эта женщина поглотила меня.

Я выезжаю на главную улицу и еду домой. Возможно, когда я вернусь домой, то смогу чем-то занять свои мысли на некоторое время и отдохнуть от этих терзаний.

Похоже, ничего не помогает. Я пытаюсь что-нибудь посмотреть по Netflix, но провожу больше времени, пролистывая разные подборки с фильмами, вместо того, чтобы остановиться на чём-то конкретном. На ПК вышла новая игра, и мне очень хотелось в неё поиграть, но и она не удерживает моё внимание. Такое ощущение, что всё, что я делаю, — это для того, чтобы скоротать время до тех пор, пока я не смогу увидеть её снова, но этого никогда не произойдёт. Ну… до того пока я не решу стоит ли мне это делать.

В моей голове резко возникает идея, я хватаю ключи от машины и снова отправляюсь в путь. Уже почти полночь. Мне следовало бы лечь спать, но я не смогу заснуть, пока не сделаю это. Моя кожа покалывает, и в голове крутятся образы её великолепного лица. Как будто каждый щелчок камеры, который фиксировал нашу первую встречу, автоматически переносил все моменты того дня прямо в мой мозг.

Я хватаюсь за руль, сворачиваю на её улицу и смотрю в окна каждого дома, мимо которого проезжаю. Я ищу любые признаки того, что кто-то проснулся — мерцание телевизора, включённый свет в комнате, — но кажется, что весь район спит.

И это хорошо. Я бы не хотел, чтобы кто-нибудь настучал о том, что я собираюсь сделать.

Выключив фары, я съезжаю на бордюр возле её дома. Я могу только надеяться, что у неё нет камеры, направленной на эту сторону улицы. В наши дни большинство людей пользуются камерами дверных звонков, и мне следует держаться подальше, если она у неё есть.

Натянув перчатки на руки, я выхожу из машины и иду вдоль стены дома. Сегодня вечером даже сверчков нет. Мои ноги скользят по влажной траве, и я благодарен, что она поддерживает чистоту во дворе, так что мне не нужно беспокоиться о хрусте опавших листьев. Я обнаружил, что её задняя дверь не заперта, поэтому вошёл.

Свет выключен. Я ощупываю стену, пытаясь найти её спальню. Меня тянет к одной конкретной двери, как будто какая-то жизненная сила зовёт меня. Я останавливаюсь и прикасаюсь к дверной ручке, и моё сердце бешено колотится в груди, когда она поворачивается в моих руках.

Ночник рядом с кроватью излучает фиолетовый свет. Это единственное освещение в комнате. Она лежит спиной ко мне, и её длинные тёмные волосы рассыпались по подушке под её головой. Бесшумно подползаю к краю кровати и снимаю перчатку, чтобы провести кончиками пальцев по её прядям. Она этого не чувствует, а я да.

Простыня покрывает её тело, и мой взгляд ловит каждый восхитительный изгиб. Мой член упирается в молнию, удерживающую его. Мои руки движутся к покрывалу, словно ими завладела какая-то невидимая сущность. Мне очень хочется отодвинуть его и посмотреть, что скрывается под ним, но меня душит паника. Я останавливаюсь. Если бы она проснулась и увидела меня, всё бы закончилось, не успев начаться. Любая надежда приблизиться к ней будет разрушена.

Когда я возвращаю руки на место, мой взгляд переключается на её ванную комнату. Ещё один небольшой ночник освещает место над раковиной. Моя маленькая Венти³ боится темноты?

Я пробираюсь в ванную и осматриваю комнату. Мне нужно кончить, а я не хочу кончать на неё. Пока нет.

Мой взгляд останавливается на флаконе увлажняющего лосьона для тела, стоящего на раковине возле дозатора с мылом. Когда я откручиваю крышку, мой член пульсирует при мысли о том, что я собираюсь сделать. Я хочу кончить прямо в её лосьон, чтобы она могла наносить меня на свою кожу.

Носить меня.

Я освобождаю свой член и начинаю поглаживать себя. Мои мысли переключаются на грязные образы о ней, когда я откидываюсь спиной на стойку и смотрю на чистое совершенство, лежащее на кровати. Я представляю, каково было бы раздвинуть её ноги и уткнуться лицом в её тепло. Я хочу чтобы мой язык и подбородок были покрыты её возбуждением.

Интересно, как выглядит её киска? Я дрочу наращивая темп. Какая она? Уверен, тугая. Тёплая и чертовски влажная. Стараясь не издавать звуков, я увеличиваю скорость работы моей руки. Одна только мысль о ней заставляет мои яйца сжаться. Хватая флакон с лосьоном, я прижимаю головку члена к отверстию, следя за тем, чтобы оно располагалось так, чтобы не потерять ни капли. Стиснув зубы, я подавляю стон, наполняя бутылку своей спермой.