— Сынок, что ни делается, всё к лучшему. Пусть она сейчас тебя бросит, чем когда вы уже женаты будете и дети появятся. Ты же всё время будешь в разъездах, в командировках, в экспедициях. У тебя работа такая. Если не принимает этого сейчас, то и потом не примет. А куда ты из археологии уйдёшь? — она потрепала его по голове. — Считай это испытанием, чтобы не наделать ошибок.

— То есть, мама, ты думаешь, что она не вернется? — испугался Иван.

Мать сразу же себя иначе повела.

— Ну, кто его знает, сынок, может и вернется! — сказала она, сообразив, что сын полагает, что их отношения с Ксюшей еще не закончились…

Иван благодарно взглянул на мать и покивал головой, мол, спасибо, что веришь!

— Я пойду, а то, вдруг, малыши проснутся, — засобиралась Ирина Леонидовна. — Если что, приходи, ты же знаешь, что я рядом, — показала она рукой на стену, за которой была квартира Ивлевых.

Приехали с женой домой, она сразу к детям поспешила. А я смотрю, звонок кто-то тёплым шарфом замотал. Не одному мне его звон не нравится. Занёс покупки прямо в коробках в большую комнату, чтоб не мешались, всё равно, раскладывать их ещё некуда.

— После ремонта надо будет шкафы дополнительные покупать, — произнёс я мысли вслух.

— А я с соседкой с шестого этажа договорился, — вдруг заявил Загит, — Галия завтра с утра к ней на работу подъедет, стенку выбирать.

— Спасибо, а как вы договорились? Она же на работе целыми днями.

— Так у меня её телефон рабочий остался с прошлого раза, когда кроватку покупали.

Ну Загит даёт! — подумал я, улыбаясь.

Тут на кухню зашла жена с озабоченным видом и плюхнулась на табуретку прямо передо мной.

— Ксюша от Ивана ушла, — проговорила она очень расстроенно.

— Вот те раз, — огорчился я. — Не захотела ждать, значит, из командировки…

— Что теперь будет? — с беспокойством спросила Галия.

— Ты, главное, не расстраивайся сильно, — взял я её за руку. — Надеюсь, милые бранятся, только тешатся и мы ещё погуляем на их свадьбе.

— Правда? — с надеждой спросила жена.

— Ну а почему нет? Сколько их видел вместе, они друг другу очень подходили. И близко такого ощущения не было, когда Иван с Линой ходил.

— Мне так Ксюшу жалко, — призналась Галия. — Она так надеялась на семью, детишек…

— Будем надеяться, всё у неё ещё будет.

Тут по дому разнёсся крик ликования.

— О! Сегодня же последняя игра, — спохватился Загит. — Пошли хоккей смотреть, — позвал он меня.

— Да что там смотреть? Серию и так, и так уже продули.

— Где твой азарт? — расстроился тесть. — До последнего надо верить в победу!

И мы с ним сели смотреть хоккей. Хотя, душа была не на месте из-за расставания Ивана с Ксюшей. А у меня к тому же задача от Захарова: найти место под будущий музейный комплекс под Москвой. А к кому, как не к соседу-археологу с этим вопросом идти? Не спешил к нему за консультацией обращаться, других дел полно было, но уверен был, что в любой момент приду и всю нужную мне информацию получу, успеется до его отъезда в Болгарию. А тут на тебе, получи, фашист, гранату! Сейчас Ваня как уйдёт в депрессию или запой, и свои все планы насчёт загранкомандировки пустит коту под хвост, и мои…

С другой стороны, с учетом того, что его девушка бросила, бессердечно как-то к нему за советом идти… Он же весь на нервах.

Но все же решился — есть же совет, при подобного рода проблемах загружать мозг другими вещами, тогда легче их переживать. Пойду, загружу его мозг своими проблемами, отвлеку от сердечных переживаний…

Как оказалось, пошёл к соседу вовремя: судя по уровню водки в бутылке, стоящей на столе, пару стопок он уже успел махнуть. Задержался бы еще минут на двадцать, и обсуждать важный вопрос уже было бы не с кем. С профессиональной точки зрения, потому как закуски на столе я не увидел.

— Давай, дружище, — поднял я предложенный им стопарик, — чтобы вы с Ксюшей как можно легче перенесли свой первый семейный кризис.

Он, бедный, аж подавился и закашлялся.

— Она ушла! — выдал он расстроенно.

— Ну и что? — возразил я. — Так бывает. Все ссорятся. Потом мирятся. Мне все же кажется, что у вас есть к друг другу чувства, вам ещё рано расходиться.

— И что я должен делать? От командировки отказаться? — с горечью спросил он.

— Нет, конечно. Это твоя работа, карьера. Это то, что обеспечит будущее благосостояние твоей семьи. Как ты от этого откажешься?

— А она почему этого не понимает? — внимательно посмотрел он на меня.

— Есть женщины, которым надо всё контролировать, что можно и что нельзя. У меня тёща такая. Ей надо, чтобы муж и дети были рядом, на виду. Чтобы никто, не посоветовавшись с ней, самостоятельные решения не принимал. С такими людьми окружающим очень тяжело. И если муж с характером ещё может противостоять такой жене, то дети абсолютно беззащитны и, став взрослыми, предпочитают бежать из отчего дома, лишь бы вырваться из-под диктата матери.

— И что ты хочешь сказать? Что Ксюша такая?

— Откуда я знаю? — удивился я. — Кто с ней жил, я или ты?

— Я не замечал ничего такого до того, как появился этот вопрос с командировкой…

— Ну, значит, ещё не всё потеряно. Нужно мягко показать ей, что это решение ты не изменишь потому, что оно на пользу вашей семье. Но при этом она не должна чувствовать себя ненужной и брошенной.

— Она же сама ушла, — возразил мне Иван.

— Ну и что? Ты же мог и не дать ей уйти.

— Это как?

— Так. Встал в дверях. Не пущу и всё. Ты мне нужна. Я тебя люблю. Она бы может злилась, что не пускаешь, но одновременно, раз ты уверен, что она тебя любит, видела, что ты ее тоже любишь и настроен решительно, не хочешь ее терять. Любой нормальной женщине такое приятно, не понравится только, если чувств настоящих к мужчине нет. Ты же мужик, и должен демонстрировать мужское поведение. Высоки шансы, что и помирились бы тут же. Ну а если совсем не готова мириться, и рвется из квартиры, то тогда уже и пропускать придется, конечно. Но это тоже важный знак, что ты, возможно, переоценил ее чувства к тебе. Хотя… на вашей ранней стадии отношений, учитывая, как вы душа в душу жили, и то, что это первая серьезная ссора, сработало бы, думаю.

— Блин… Ну, уже поздно.

— Ничего не поздно. Можно по-другому показать, что она тебе нужна. Ты знаешь, где она живёт?

— Конечно.

— Вот пиши ей письма. Вот сразу, как приедешь, письмо просто в почтовый ящик брось и из командировки пиши всё время.

— Что писать?

— Да всё равно что. Главное — внимание. Искренние чувства. Чтобы видела, что тебе плохо без нее, в разлуке. И из командировки ей пиши, фотки присылай, как ты там в поте лица копаешься во славу науки… Только не улыбайся. И никаких девушек рядом на фото. Она должна видеть, как ты без неё страдаешь.

Иван впервые за весь наш разговор улыбнулся.

— Авось, это все сработает, и она к тебе вернется, а потом и приспособится к твоим регулярным командировкам, — поспешил закрепить успех я. — Выйдет замуж, родит, переключит внимание с тебя на малыша и всё у вас будет нормально. Сама тебе чемодан ещё будет собирать в очередную поездку.

Тут послышался вой ликования отовсюду.

— Наши же играют, — спохватился Иван и поспешил включить телевизор.

Вскоре вернулась домой Ирина Леонидовна.

— Паша, мы детей искупали, — доложила она, внимательно приглядываясь к Ивану.

— Спасибо! — поблагодарил я и улыбнулся ей ободряюще. Она кивнула и скрылась на кухне.

Досмотрели второй тайм. В перерыве заметил, что Иван уже чувствует себя получше, и решил перейти к интересующему меня вопросу.

— Слушай, совет нужен от тебя, как специалиста. Тут предприятие, где я подрабатываю в комитете комсомола, решило культурно-досуговый комплекс организовать. Не спортивно-развлекательный, а именно культурно-образовательный с историческим уклоном. Короче, цель — продвигать культуру в массы и воспитывать патриотизм. Нужен какой-то бесхозный замок или кремль, который можно было бы восстановить, сделать музей и вокруг организовать разные общества любителей старины. Есть задумка, в частности, восстановить технологию производства средневековых доспехов, устраивать праздники с турнирами.