— Простите, как вас зовут?

— Николай Николаевич. Я комендант студенческого общежития.

— Очень приятно. Павел Тарасович. Кто-то пострадал в результате драки?

— Да, — показала мне несколько ссадин на ладони одна из студенток.

— А мне ухо порвала, вот, — показала мне запачканную кровью шею и футболку вторая. — А ещё, она мне клок волос выдрала.

— Большой? — спросил я сочувственно. — Можно взглянуть?

В волосах ничего не было видно. Где там что вырвано? Ни черта не разберёшь. Специально тщательно искал травму на глазах у коменданта, чтобы он убедился в моей беспристрастности. Не нашел, к счастью.

А вот ухо — это серьёзно. Не сообразив сразу, откуда шла кровь, я только с близкого расстояния разглядел, что это из-под серьги накапало.

— Товарищи, нет ли у вас здесь аптечки? — обратился я к милиционерам.

— Зачем?

— Хочу обработать повреждение.

— Ну, пожалуйста, — хитро посмотрел на меня капитан и кивнул одному из сотрудников.

Мне выдали картонную коробку с содержимым, похожим на автомобильную аптечку. Оторвав кусок ваты, смочил его перекисью водорода и попросил вторую студентку снять серьгу. Собственноручно смыл ей кровь с мочки уха, а потом с шеи. Жестом пригласил коменданта, грудью вставшего на защиту студенток, посмотреть: прокол под серьгу был несомненно надорван, но на доли миллиметра.

— Новосёлова, там же нет ничего, — обескураженно проговорил он.

— Чуток есть, — остановил я его. — Видите, покраснение вокруг… Видимо, серьга зацепилась за что-то, может за волосы, и от резкого рывка прокол надорвался чуть-чуть.

— Покажите! — встал из-за стола капитан и встал с нами рядом. — Не вижу ничего. Подойди к окну, — попросил он Новосёлову.

Сотрудники втроём рассматривали повреждение, двое высказались, что ничего нет. Один сказал, что что-то есть.

— Есть зеркало? — повернулась Новосёлова к подруге, та с сожалением развела руками.

— У меня есть, — поспешно полезла Диана в сумочку и протянула ей круглое зеркальце.

Та долго разглядывала свою мочку, потом молча вернула зеркало Диане.

— Я так понимаю, что серьёзных последствий для здоровья эта драка не имеет, — взглянул я на коменданта. — Возможно, если принести извинения, — показал я на девушек, глядя на Диану, — инцидент будет исчерпан? Как вы на это смотрите? — посмотрел я на коменданта и милиционеров.

— На мой взгляд, это верное решение, — высказался капитан.

— Да что уж там, — махнул рукой комендант. — Раз травм нет…

— А вас устроит извинение? — обратился я к обеим студенткам.

Те переглянулись растерянно между собой и одновременно пожали плечами. Молчание — знак согласия, — решил я и жестом пригласил Диану в центр кабинета.

— Я прошу прощения, — сделав шаг вперёд начала Диана, — за то, что не сдержалась и вцепилась в волосы Ирины Новосёловой, когда она висла на моём муже, пытаясь вложить свою грудь в его…

— Всё, всё, всё. Достаточно, — поспешил я остановить её, пока она не наговорила лишнего и драка не продолжилась, уже по инициативе гражданки Новоселовой. — Девушки, извинения приняты? — повернулся я к студенткам.

— Приняты, приняты, — ответил за них комендант и взяв их за предплечья, вывел из кабинета. Правда, тут же вернулся обратно. — Поймите меня правильно, я не мог не отреагировать, — протянул он руку по очереди всем мужчинам на прощанье.

Радостный Фирдаус последовал его примеру и, попрощавшись с милиционерами, вывел Диану.

— Ну, спасибо, товарищи, — с облегчением проговорил я, глядя на сотрудников. — С меня причитается. Не хватало ещё, чтоб жена иностранного подданного у нас в кутузке оказалась, — не сдержался я и улыбнулся, представив себе эту картину.

— Это с меня причитается, — сел за свой стол расслабившийся капитан. — Позвонили, сказали отпустить, а тут этот… комендант. А лихо вы с неё все следы смыли, — начал смеяться он. — Я только обработаю!..

— Ну, ладно, я пошёл, доведу их до дома, пока они ещё куда-нибудь не влипли. Хороший парень девке достался, вот она и ревнует… Спасибо вам, мужики, — улыбаясь, протянул им всем руку, прощаясь.

Эль Хажжи ждали меня.

— Подбросите домой? — спросил я.

— Конечно, — с готовностью открыл передо мной дверцу машины Фирдаус.

Диана села сзади и насупилась.

— И чем мы так недовольны? — спросил я, оглянувшись назад. — Что тебя в кутузку не посадили?

— Да причём здесь кутузка? — вспылила Дианка. — Надо было этой гадине глаза выцарапать!

— Диан, надо учиться разруливать такие ситуации без последствий, понимаешь, о чём я?

— Что я, не могу уже наказать нахалку, которая на моего мужа лезет, как обезьяна на пальму за бананом?

— Можешь. Но надо делать это красиво, интеллигентно, чтобы никому в голову не пришло вызывать милицию. Понимаешь?

— Не очень, — обиженно уставилась на меня сестра. — Ты скажи конкретно, как?

— Чтобы не оставалось следов.

— Не понимаю. Как?

— Ну… как? К примеру, очень обидно и унизительно, когда человека бьют по лицу.

— Ты сейчас научишь! — озабоченно воскликнул Фирдаус.

— Нет, нет. Всё нормально, — улыбнувшись, взглянул я на него. — Бить по лицу можно по-разному. Главное — без следов. Даже простой пощёчиной, если промазать, можно рассечь губу. Это уже статья. Бить надо чем-то мягким, перчатками, например. Это будет так же унизительно и оскорбительно, но без последствий. Вообще. Понимаешь? С гордой осанкой, как царица, подошла, ударила по щеке перчатками или газетой, да тем же платком, посмотрела убийственным взглядом и всё. И ни одна соперница больше к Фирдаусу близко не подойдёт. Побоится.

— Пра-аавда? — повеселела Дианка.

— Правда-правда, — заверил я ее, посматривая на Фирдауса. Тот закатил глаза, показывая, что ему все эти женские бои за его персону и их разнообразные стили вообще не упали. Правда, не рассчитал, что Диана в зеркало это увидит. Неопытный еще семьянин, начинающий.

— Не, Фирдаус, а что я, должна была никак не реагировать, что эта шалава на тебе повисла? — тут же снова включила форсаж притихшая было Диана.

— Ну, вообще-то, это тоже вариант, — сказал я, — если человеку до конца доверяешь, то можно чуток и потерпеть. Не бросать же ему эту девчонку оземь. Была бы лягушонкой, еще был бы смысл, но в данном случае в царевну она от такого точно не обратится. Да и Фирдаус все же не Иван-царевич…

— А? Какой еще лягушонкой? — ошалело спросил ливанско-подданный, прекрасно выучивший русский язык, но не овладевший еще нашим фольклором.

Москва.

Приехали к моему дому, предложил Эль Хажжам подняться. Но Фирдаус сослался на дела, извинился и они уехали. Сказал, что отцу торопится отзвониться, и так в милиции много времени потеряли. Помахал им рукой, и, качая головой, пошел к лифту. Хоть бы Диана свой горячий темперамент придержала немного! Я же ее знаю — небось, натрепала там в Светкиной компании с три короба про сладкую жизнь за границей и про своего восточного принца, а потом вдруг удивляется, что кто-то полез к нему грудью прижиматься. Скромнее быть не пробовала? Не могла вспомнить, по какому поводу девчонки собирались? Вовсе не обсудить ее супружеский выбор, а отметить решение Светки и Лехи пожениться… Вот и сидела бы, слушала, нахваливала бы Светку, да рассказывала бы истории из их детства. Но нет, это совсем не про Диану…

Мишка взволнованно сообщил, что капитан Баранов ждёт звонка. Тут же набрал Васю, поблагодарил. Рассказал, как дело было. Посмеялись с ним. Хорошо смеяться, когда всё уже позади. А в отделении-то мне не до смеха было. Поблагодарил его еще раз за поддержку.

Положив трубку, рассказал Мишке, что Диана учудила.

— Эта может, — на полном серьёзе заявил друг и начал вспоминать школьные годы. С какой-то даже ностальгией, хотя времени совсем ничего прошло.

Раздался звонок телефона, и я взял трубку. Очень серьёзная и вежливая женщина попросила к телефону Михаила Андреевича. Воскресенье, вечер… Удивлённый Миша взял трубку, а я встал рядом. Были у меня определенные ожидания… Михаил Андреевич… Ну-ну…