— Тогда почему ты не пришел за мной, когда жил здесь в первый раз? И почему ты уехал только для того, чтобы вернуться?

Его большой палец очертил круг на моей обнаженной коже.

— Я все еще был привязан к Чикаго. Это был всего лишь отпуск на моей основной работе, и здешняя больница наняла меня только на временной основе. Я не пришел и не нашел тебя не потому, что знал, что снова уйду. В основном, я не хотел привносить все это дерьмо в твою жизнь.

— Почему в этот раз все было по-другому? Что изменилось?

— Я не планировал с тобой встречаться. Я планировал временно вернуться, пока Нелл не отступится, как и в прошлый раз. Но в тот день, когда я приехал в Прескотт, я увидел тебя в центре города. С этого момента я не мог оставаться в стороне. Потом ты пнула меня по яйцам, и я понял, что влюблен в тебя.

Я улыбнулась его шутке. Если бы я не чувствовала такого сильного притяжения между нами, я бы, возможно, усомнилась в его причинах, но как бы то ни было, я точно знала, что он чувствовал.

— Ты нужна мне, Мейзи. — Он придвинулся ближе. — Пожалуйста, поверь в это. Я знаю, я все испортил, но, пожалуйста, знай, я сделал все это для тебя. И я бы сделал это снова.

— Это полный пиздец, Хантер, — прошептала я. — Ты сводный брат Эверетта. Ты дядя Коби. Я просто… я не могу совершать все эти безумства. Я не могу раскрыть все секреты.

Он взял меня за руки.

— Я уже говорил тебе однажды, что уйду, только если ты меня заставишь. Я все еще имею это в виду. Я никуда не собираюсь уходить, но это твой выбор. Не пойми меня неправильно, я буду бороться. Я так просто от тебя не откажусь, но, если ты действительно не можешь справиться с этим, я уйду.

— Я люблю тебя, Хантер, — призналась я. — Но я тебе не доверяю.

— Я исправлюсь. Я докажу, что я единственный мужчина, который тебе когда-либо будет нужен, и я никогда, никогда больше ничего не буду от тебя скрывать.

Я не сомневалась в его решимости. Я сомневалась в своей способности снова доверять ему.

— Мне нужно время.

— Столько, сколько тебе нужно. Я буду здесь, когда ты будешь готова.

Я кивнула.

— Хорошо.

Он поднялся со ступеньки и наклонился, чтобы поцеловать меня в висок.

— Спокойной ночи.

Я смотрела на звезды, пока его шаги эхом отдавались вниз по лестнице и хрустели по гравию, когда он покинул последнюю ступеньку.

— Я люблю тебя, Мейзи. Скажи мне, что ты в это веришь.

Я не отрывала взгляда от неба.

— Я верю, Хантер. Я просто не знаю, могу ли я верить чему-то еще.

Глава 19

Мейзи

— Почему у тебя фамилия Фарадей, а не Карлсон?

Хантер усмехнулся в трубку.

— И тебе привет.

Я молчала, ожидая, что он ответит.

Прошло больше месяца с момента исповеди на лестнице Хантера, и за это время он дал мне пространство. И ответы. Всякий раз, когда мне в голову приходил какой-нибудь вопрос, я звонила и спрашивала. Вчера я дважды звонила с вопросами о его большой семье. Сегодня я хотел узнать о его фамилии.

— Фарадей — девичья фамилия моей мамы, — сказал он. — Я сменил ее с Карлсон на Фарадей перед поступлением в медицинскую школу, потому что не хотел ходить за папиными фалдами в его альма-матер.

— Значит, ты был Фарадеем, а Эверетт был Карлсоном, хотя он и не был биологическим сыном твоего отца?

— Верно. Нелл заставила Эверетта сменить фамилию, когда выходила замуж за папу. Она хотела, чтобы у всех в доме была одна фамилия. Эверетт ненавидел это, пока не поступил в колледж, но потом, я думаю, он решил, что это не так уж плохо. Он разбрасывался именем отца, как конфетами на параде. Я не знаю, имело ли это значение для Эверетта или нет, но я не хотел никаких поблажек от профессоров или администрации. Так я стал Хантером Фарадеем.

Мне нравилась гордость Хантера и то, что он хотел преуспеть благодаря своим собственным достижениям. Я сомневалась, что его учителя сделали бы его любимчиком, но было восхитительно, что он достаточно заботился о том, чтобы добиться успеха благодаря своим собственным заслугам.

— В каком колледже ты учился? — спросила я.

— На северо-западе. Там тоже есть медицинская школа.

В моем сознании возник образ молодого Хантера, прогуливающегося по кампусу. Бьюсь об заклад, девчонки были без ума от начинающего доктора с сексуальной прической. Моя улыбка погасла при мысленном образе рук другой женщины, трогающих его волосы. У нас с Хантером не было разговора о прошлых любовниках, потому что это была одна из областей, которая была мне на сто процентов неинтересна.

— Что-нибудь еще? — спросил он.

На данный момент у меня не было вопросов.

— Эм, нет. Пока.

— Ладно, — вздохнул он. — Пока.

Я повесила трубку и положила телефон на стойку в вестибюле. Его голос звучал грустно и одиноко. Должна ли я ему перезвонить? Может быть, пригласить его на ужин? Что он вообще ел в последнее время? Он готовил для себя или просто делал сэндвичи с арахисовым маслом и желе?

Хотя мне не нравилась мысль о том, что он будет питаться едой навынос, я не стала убирать свой телефон со стойки.

Как бы сильно я ни скучала по Хантеру, я не была готова принять его обратно.

Я все еще была слишком зла и разочарована.

Каждый раз, когда я думала о том, что он пришел в мое родильное отделение и не предупредил меня об одержимости Нелл, я краснела. Когда я представляла Хантера, живущего в Прескотте в течение года, работающего в больнице с моими друзьями, и не сказавшего мне об этом, мои руки сжимались в кулаки. Когда я вспоминала все ночи, когда он занимался со мной любовью и заключал меня в свои объятия, чтобы я заснула, горький привкус предательства наполнял мой рот.

Я не могла впустить Хантера обратно в свое сердце, пока эти чувства не исчезнут, что и стало причиной моих телефонных вопрос\ответ звонков вместо того, чтобы говорить с ним лично.

Я любила Хантера. Я скучала по Хантеру. Но он причинил мне боль, и теперь я держала его на расстоянии вытянутой руки.

В очередной раз мотель «Биттеррут» стал моим спасителем от эмоциональных потрясений в моей жизни. Я провела последний месяц, возвращаясь к своей обычной жизни до Хантера, надрывая задницу, чтобы закончить туристический сезон.

Заглянув в свою книгу бронирования, я пролистала страницы на выходные. Впервые за несколько месяцев там оказалась пара пустых комнат. Лето заканчивалось, и приближалась осень. Отдыхающие возвращались к работе, дети в школу, а я наслаждалась наступившим в начале сентября затишьем в работе мотеля.

Скоро начнется сезон охоты, и количество бронирований снова достигнет пика, но до тех пор у меня была пара недель, чтобы насладиться немного более медленным темпом. Я могла бы встретиться с Майло за нашим еженедельным кофе со сплетнями. По вечерам мы с Джиджи могли бы подолгу разговаривать по телефону. Я могла бы делать перерывы на обед с Хантером.

За исключением того, что я не встречалась с Хантером.

Прошло бы мое негодование быстрее, если бы мы проводили больше времени вместе? Найду ли я когда-нибудь то доверие, которого мне так не хватало? Может быть. Я вздохнула и прислонилась к стойке, подперев подбородок рукой. Моя убежденность держаться на расстоянии ослабевала.

— А ты как думаешь, Пикл?

Мой подрастающий щенок оторвал взгляд от сыромятной кожи, которую он грыз у моих ног. Его большие карие глаза моргнули один раз, прежде чем он вернулся к своему угощению.

— От тебя никакой помощи.

Не раздумывая, я подняла телефон.

Хантер ответил после первого гудка.

— Привет.

— Сегодня вечером я иду на футбольный матч. Это первый турнир в сезоне, и он всегда довольно веселый. Если ты собираешься на игру, то можешь сесть с нами. Я знаю, Коби это бы очень понравилось.

— А как насчет тебя? Тебе бы это понравилось?

Я кивнула.

— Я тебя не вижу, Блондиночка. Ты киваешь?

Я снова кивнула.

— Я собираюсь предположить, что это «да», и увидимся вечером. Пока.