Я повернулась к дивану, чтобы спросить, но закрыла рот прежде, чем слова слетели с губ. Я только что вторглась в частную жизнь Хантера, заглянув в его телефон, и как бы сильно мне ни хотелось узнать о Нелл, я не могла заставить себя спросить.
Хантер, как всегда, скрывал свое прошлое. В течение последнего месяца я была терпелива, ожидая, когда он расскажет о своей семье и жизни в Чикаго, но я мало что узнала, потому что мы так мало времени проводили разговаривая.
Мы проводили вечера, развлекая Коби, и моему сыну было наплевать на воспитание Хантера, его карьеру или генеалогическое древо. А после того, как Коби засыпал, мне тоже было все равно. Я была гораздо больше озабочена тем, чтобы раздеть Хантера, чем глубокими, проникновенными разговорами о его работе или воспитании.
Кто такая Нелл и почему она угрожала Хантеру?
Я была его девушкой, но понятия не имела.
— Мейзи, ты опаздываешь.
— Хм? — Я вышла из оцепенения и сосредоточилась на Хантере. — О, точно. Пока.
Я вышла за дверь и, обогнув офис, направилась к парковке в оцепенении. Забравшись в грузовик Хантера и отрегулировав сиденье, я выехала на шоссе и направилась к выставочному комплексу, все еще в тумане.
Мои мысли застряли на этом сообщении.
Была ли Нелл его старой подругой? Может быть, коллегой из Чикаго? Боже, могла ли Нелл быть его бывшей женой? Мысль о том, что другая женщина клянется Хантеру в вечной любви, заставила мой желудок скрутиться.
Сообщение и таинственная Нелл раздражали, но не так сильно, как тот факт, что я поставила себя в такое странное положение. Я собиралась представить Хантера своим друзьям и семье сегодня вечером, я собиралась полностью ввести его в свою жизнь, хотя я едва знала его.
Дерьмо. Я даже не знала, чем он зарабатывает на жизнь.
Я спросила его сегодня: «Как прошел твой день?»
Он сказал: «Хорошо. А как прошел твой?»
Я спросила: «Произошло ли сегодня на работе что-нибудь интересное?»
Он сказал: «Нет. Было скучно. Было что-нибудь интересное сегодня здесь?»
И это было все.
Мы говорили обо мне, мотеле и Коби. Моя жизнь и мои занятия всегда были приоритетом для него.
Было ли это странно? То, что я не знала, чем он занимается на работе? Да. Но до сегодняшнего дня это меня не беспокоило. Я узнавала другие вещи о Хантере, которые казались… более важными. Я узнала, что он менял голоса, когда читал рассказы Коби. Я узнала, что у него аллергия на моллюсков. Я узнала, что не проходило и дня, чтобы он не говорил мне, что я особенная.
Но сегодня вечером все менялось.
Хантер сказал, что он полностью серьезен. Он обещал, что у нас все серьезно. Так что ему действительно пора было начать делиться чем-то большим.
Мой лимит времени на любопытные вопросы только что истек.
Я была так отвлечена, думая обо всем, что хотела спросить, что, когда зазвонил мой телефон, я даже не посмотрела кто звонит, прежде чем нажать «Принять» и прижать его к уху.
— Спасибо, что позвонили в гостиницу «Биттеррут». Это Мейзи, чем я могу вам сегодня помочь?
— Вы можете начать с рассказа о том, как вы убили Эверетта Карлсона.
Моя рука сжала руль так, что побелели костяшки пальцев.
Репортерша.
— Без комментариев, — сказала я сквозь стиснутые зубы, затем нажала отбой.
Гнев сменился тревогой, и я сунула телефон обратно в сумочку, прежде чем вдавить ногу в акселератор. Нарушение скоростного режима не помогло, и я все еще была расстроена к тому времени, когда припарковалась на стоянке у ярмарочного комплекса.
Я протопала через посыпанную гравием парковку к арене. Было еще рано, родео должно было начаться только через два часа, но все участники были здесь, ухаживали за своими лошадьми и слонялись вокруг. Миновав стоянку для участников, заполненную трейлерами и большими грузовиками, я прошла через арочный вход в выставочный комплекс.
Металлические трибуны возвышались высоко надо мной, и я могла видеть фрагменты широкой грунтовой арены на другой стороне. Под трибунами располагались ряды закрытых киосков и один пивной сад9 в конце ряда.
Я, не теряя времени, направился прямо к своей матери.
— Что случилось? — спросила она, когда я бросила свою сумочку и пирожные на прилавок ее киоска. Сегодня ее клуб квилтинга продавал выпечку, чтобы собрать деньги для центра для пожилых людей, и она попросила меня помочь ей подготовиться до начала родео.
Я посмотрела мимо нее на кассу и увидела целую толпу членов ее клуба, раскладывающих выпечку по подносам.
— Ничего. Я в порядке, — солгала я.
— Мейзи Энн, — сказала она.
Я вздохнула и открыла свою коробку с брауни. Достав самый большой кусок, который смогла найти, я сняла целлофан и засунула брауни в рот. Мне нужен был шоколад, прежде чем рассказать маме о телефонном звонке той репортерши.
Мама нахмурилась, пока я жевала, затем повернулась и направилась к холодильнику. Она достала кока-колу и принесла ее мне, пока я откусывал кусочек номер два.
Я проглотила его, затем открыла банку с содовой, запивая брауни шипучим напитком.
— Спасибо.
— Конечно. — Она оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что мы одни. — Итак, что случилось? Что-то с Хантером?
Я пожала плечами, но ничего не ответила. Прежде чем я пожалуюсь ей на свои проблемы с секретностью Хантера, я хотела сначала обсудить их с ним. Так что она просто получит тираду о любопытной репортерше.
— Мне звонила репортерша.
Мама ахнула.
— Нет. Только не снова.
— Ага, — кивнула я. — Она настойчива. Прошло больше месяца, а она так и не остановилась.
— Кто она такая?
— Я не знаю, черт возьми. Я продолжаю вешать трубку.
— Молодец, — сказала она. — Просто дай этому еще немного времени. Я уверена, что ей скоро надоест и она перестанет. А если этого не произойдет, тебе, возможно, придется заехать в офис шерифа.
— Да. Я надеюсь, что ты права и до этого не дойдет, но, если так будет продолжаться и дальше, я расскажу Майло или Джессу.
— Хорошо. — Она похлопала меня по руке. — Хантер приведет Коби сегодня вечером?
Я кивнула и вернулась к своему брауни, на этот раз откусив кусочек нормального размера. Затем я обошла киоск сбоку и вошла в узкую дверь, улыбаясь и здороваясь со всеми дамами, которые выгружали печенье, пироги и еще больше брауни.
Без промедления я приступила к работе. Потому что работа — это хорошо. Работа означала, что я не смогла бы зациклится на сообщении Хантера, его тайной работе или на том, почему этот глупая репортерша так настаивала на вопросе «Как я убила Эверетта?».
Через полтора часа я почувствовала себя лучше. Каждый дюйм прилавка был завален сладостями, и «Мамин клуб» перешел в режим полномасштабных сплетен.
— Вы слышали, что они разводятся? — прошептала одна из женщин.
— Спустя тридцать четыре года? — ахнула другая.
— Я слышала, что она изменяла.
— Нееееет. — Это шокировало весь клуб.
Я просто покачала головой и продолжила загружать кассу наличными. Они сплетничали о моем школьном учителе математики, который ушел на пенсию и у жены которого последние шесть месяцев был тайный роман с моим школьным учителем естествознания, который так же ушел на пенсию. Я знала это, потому что они сняли комнату в мотеле для одного из своих жарких свиданий. Лично я была рада, что мистер Палермо вышвырнул свою жену на обочину. Он был хорошим мужчиной и заслуживал лучшего.
Я вздохнула, загружая кассовый аппарат купюрами.
Развод Палермо был бы не единственной темой сегодняшних сплетен. Ежегодное родео занимало второе место после школьных футбольных матчей по посещаемости среди местных жителей. Здесь собрался бы почти весь округ. Все приходили, чтобы насладиться мероприятием и посплетничать о своих соседях.
Брауни, которое я съела ранее, не очень хорошо легло в моем встревоженном желудке. Что они скажут обо мне и Хантере? Как мои друзья отреагируют на моего тайного парня?
