– Конечно. И кто только этих бездельников в продавцы нанимает? – она помотала головой.

– Тебе в школу не пора? – уточнила бабушка.

Ал снова нахмурился и почувствовал, как у него устали брови.

– Если они работают в магазине, то и закрывают его. А значит, могут остаться бухать там на ночь, – произнес он на русском.

Бабушка извинилась перед своей знакомой и отвела Ала в сторону. Ему стало страшно, хотя страшнее подзатыльника он в жизни не получал. Но бабушка не закричала, а спросила:

– Хорошо, предположим, ты прав, и меня, никому не нужную старушку с рынка, захотели подставить. Что ты предлагаешь мне с этим делать?

Ал набрал полную грудь воздуха.

– Пойти в…

– Полицию?

– Для начала.

– Боже, Саш, мне там никто не поверит, – всплеснула руками бабушка. – Доказательств у меня нет, да если бы и были…

– Ты бы не попыталась, – прищурился Ал. – Пока папа бы не посоветовал сделать обратное.

Он понял, что перегнул. Но бабушка опять не стала кричать. Она прищурилась, как внук, и протянула:

– Ну тогда иди сам и разберись с теми, кто это сделал. Попытайся.

И Ал ушел. Бабушка наверняка подумала, что в школу, и была не права. Конечно, он не отправился разбираться с риелторами, но решил заскочить в магазин, надеясь увидеть там продавцов, которых все обвиняют и… что? Доказать их невиновность? Ал не знал, когда звякнул колокольчиком на двери.

Он заглядывал сюда несколько раз, бабушка говорила, что продукты тут некачественные – молочка просрочена, хлеб залежавшийся, но здесь были дешевые конфеты. Перед зданием стоял автомат с газировкой, работающий через раз, а холодильник с мороженным был всегда пуст. Надпись красными иероглифами на входе гласила: «Добро пожаловать», а звенящий на двери колокольчик оповещал о прибытии гостей. Один столик, который явно давно не протирали, посередине; несколько прилавков за кассой. Сейчас за ней стоял парень с осветленными волосами. Продавец был не один, второй парень, в очках и повыше, выглядел старше и стоял рядом за прилавком, играя в что-то, похожее на тетрис.

– Здравствуйте, – поздоровался Ал, слегка поклонившись, и прошел в магазин, словно выбирая, что ему взять.

С чего ему начать? Не спросить же в лоб: «Ребят, вы не поджигали прилавки на рынке через дорогу сегодня ночью? Нет? Ну ладно».

– Ухты, – парень с осветленными волосами перегнулся через стойку, от него пахло сигаретами. Он выставил вперед руку и схватил холодными пальцами Ала за подбородок. Тот настолько не ожидал этого жеста, что даже не сопротивлялся. – Красивые глазки. Момо, глянь-ка.

– Отпусти ребенка, – осадил его второй, лишь на секунду оторвавшись от игры, чтобы глянуть на Ала.

– А мне всегда люди с голубыми глазами казались странными, – продолжая улыбаться, протянул первый, так и не отпустив Ала. Взгляд у него был какой-то затуманенный. –У нас радужки черные, глубокие, а от ваших словно холодом тянет.

– Ну хоть не перегаром, – пробурчал Ал, вырываясь из костлявых пальцев и отступая на шаг.

Парень со светлыми волосами засмеялся.

– Чего хотел-то? – спросил второй.

– Я, – Ал замялся. Спросить у таких людей, не устаивали ли они пожар, уже не казалось чем-то странным. – Я хотел спросить, не видели ли вы тут ничего странного утром или вечером. На рынке через дорогу пожар случился.

– А я думал, у кого-то барбекю, – светловолосый подпер щеки руками.

– Нас уже приплели к этому? – поинтересовался Момо.

– Да, – признался Ал. – Так это не вы?

Парни за прилавком одновременно хмыкнули.

– Тебе промыли мозги, – светловолосый ткнул в Ала пальцем.

– Ю, – обратился к другу второй.

Ал подумал, какие странные у них имена.

– Мы только пришли, – повернулся Момо к Алу, отвлекаясь от игры. – Еще не успели ничего поджечь.

– А вечером ничего странного не видели?

– Вечером была не наша смена.

– А ты свое расследование завел? – снова улыбнулся Ю. – Типа этого, как его?

– Шерлока Холмса? – подсказал Ал.

– Точняк, – он щелкнул пальцами.

– А чья смена была вечером? – Ал снова повернулся к Момо.

– Мэги.

– Мэги-чан.

– Это имя? – не понял Ал. – Она что, иностранка?

Парни за прилавком переглянулись.

– А я думал, это фамилия, – хмыкнул Ю.

– Но внешность…

Они одновременно пожали плечами.

– Не приглядывался, – произнес Момо.

– Я тоже.

– Как можно не понять, азиат перед тобой или нет? – воскликнул Ал.

Ю с Момо снова пожали плечами. Ала взбесила эта синхронность.

– А что, она не в твоей школе занимается? – спросил Ю. – Ты не видел ее? Старшая далеко, а ты в средней, да? Она тут рядом.

– Она говорила, что занимается в музее, – поправил Момо.

У Ала что-то шевельнулось в памяти.

– Понятно, – Ал начал пятиться к выходу и поклонился. – Спасибо.

Он быстро выскочил из магазина, звякнув колокольчиком. До школы оставалось не так много времени, а ему еще нужно успеть поговорить кое с кем.

– Я к господину Шизуко, – произнес Ал, постучавшись в учительскую.

Учительница, открывшая дверь, выглядела удивленно, как и сам Шизуко, сидя в другой части комнаты за своим столом. Алу стало неловко, но он знал лишь одного человека, работающего раньше в музее Хигашиюри. Шизуко совладал с собой, приспустил маску с лица на подбородок и кивнул. Ал приблизился как можно ближе, чтобы их не слышали, и поклонился.

– Что-то случилось? – уточнил Шизуко.

– Нет, я просто хотел спросить, м-м, – учитель поднял бровь, и Ал решил спросить в лоб. – Вы не знаете Мэги-сан?

Вторая бровь Шизуко скрылась за челкой.

– Тебе девочка понравилась?

– Нет, – резко ответил Ал, ему вдруг стало жарко. – Насколько я знаю, она занимается в музее, а вы там раньше работали, вот и…

– Зачем она тебе? – Шизуко вновь приобрел равнодушно-спокойное выражение, и устремил взгляд в свой компьютер.

– Она может быть свидетельницей пожара на рынке, где работает моя бабушка, – тихо ответил Ал. Он не придумал достойную ложь и решил сказать правду, по крайней мере, большую ее часть.

– Пожара? Твоя бабушка в порядке? – Шизуко кликнул мышкой.

– Да, – заверил Ал. – Кто-то оставил зажигалку ночью, и случился пожар.

– Ты думаешь, что эта девушка была там ночью?

– Нет, она работала в магазине через дорогу вечером.

Шизуко отвлекся от компьютера и повернулся к Алу.

– Понимаете, с чего бы зажигалке случайно загораться именно ночью, если ее кто-то забыл?

– Думаешь, кто-то сделал это нарочно? – уточнил Шизуко.

Ал не почувствовал в его голосе насмешки, поэтому пожал плечами, но скорее в знак утверждения.

– И зачем кому-то это делать?

Ал снова пожал плечами.

– Бабушка знает о твоем расследовании? – учитель прищурился.

– Это не расследование, – чересчур эмоционально воскликнул Ал и тут же тише добавил: – Просто я спросил про свидетелей в магазине, когда зашел за конфетами. Там сказали про то, что Мэги-сан работала вечером после занятий в музее, и вот.

Он развел руками, как бы показывая, что оказался тут случайно. Шизуко спросил:

– Угостишь меня конфетами?

– Я их съел, – тут же соврал Ал. – Извините.

Шизуко хмыкнул и вернулся к компьютеру.

– К сожалению, я не знаю никакой Мэги-сан. Я работал экскурсоводом и мало кого запоминал по именам.

– Она может быть иностранкой.

– Иностранкой? – рука Шизуко замерла над мышкой.

– Просто имя у нее такое…

– В Японии есть фамилия Мэги, Александр.

– Ясно, – тут же ответил Ал. У него в кармане завибрировал телефон. – Ну, я, пожалуй, пойду.

Он поклонился, пока его не отругали за использование телефона в стенах школы, и вышел. В коридоре прочитал сообщение от бабушки: «Не задерживайся после школы, мне нужна будет твоя помощь».

Юдзуру поддержал его расследование и попросился пойти с Алом, когда тот отправится искать Мэги. Ал с радостью согласился, памятуя о разочаровании друга об упущенном приключении. А потом подумал, что, если Мэги окажется иностранкой, Юдзуру в этом приключении будет не место. Потому что одно дело, когда какая-то девчонка с европейским именем становится свидетелем несчастного случая, другое – когда она становится свидетелем после перестрелки людей с европейскими именами в храме.