Он затем – привык внутри искать

Долгий холод в форточке – у Бога,

Что глотает ужас – по домам

На девятый вал – искусства срока.

Этот ужас – слитый в глубине

Сам тебе, как тождество упрёка

Видит позу Бога и – в себе

Сам он – ноль от лучшего уму.

Сам стоит и вынимает – догму,

Где застрял ты временем – один,

Думая – над ночью у порога,

Словно тысяч поз – от господина.

Он – для явной каторги немел,

Ждал девятый вал и – этим строго

Сам заставил жизнь к себе – прильнуть,

Чтобы сон улучшить – для людей.

Сам обрёл свой искус – на глазах,

Где девятым словом – на пороге

Ты искал свой смерти – приговор,

Словно ноль в искусстве – по уму.

Тысячи молитв опять – к тому

Пробегали в стать нам – иллюзорно,

Сном закрыв ту форточку – вину,

И оставив летний холм – вестей.

Эта страсть, как видимое – вдаль

Душу роет – к внутреннему Богу,

Нам – в девятый вал идти, туда,

Где и ты стоял – внутри пером.

Где искал свой ноль и память – нам,

Где ты был никем, как эталон,

Что уносит слов – девятый вал,

А потом приходит – умирать,

Забегая к личности – в нутро,

Ослабляя солнце – за природой,

Что и форточка для имени – его,

В тень культуры, падая там – строго.

Не утверждай, что непрошен

Для удовольствия – между веков,

Не говори – в этом прошлом,

Что ты однажды – обнял облака,

Забыв любовью – проблемы ложные,

Задумав лично – их совесть слёз,

О том, чтоб жить – здесь,

Не забегая личностью – о бытие.

Софизму прочили – мотивы пользы,

Как словом прошлого – уносит свет,

Им отражая – реальность новую

Ты говоришь, что фобий нет.

Что смыслом сказана – здесь

Не вся программа, как ответ,

Не этим возрастом – ей ты обнял

Систему слова нам, где был – один,

Ты весь закован взглядом – их,

Как вечность схожей – пасти,

То утро множит нам – один ответ,

Та месть уложена – грести свою

Проблему в самости, где ты не понят,

Не знал, что весь один – ты

На философском опыте – исхожен,

Так страху подошли – немые взгляды,

Там видит сон ночной, что бытие

Не в возраст отдаляет – здесь

Проблему в надобном, а только

Увидит мир идей – от этой тьмы.

За страхом ты не говорил – уму,

Как сложный неба – возраст,

Летал к софистике и – был ему

Проглочен жаждой – ввысь,

Всё чувствуя, как солнце в нас,

Как аргумент – просторной жизни

И этим берег сил – нетленно

Ты обожаешь, словно факт.

Где возрасту не шли – пародии,

Им просто нету сил – найти приют,

А ты стоишь, где мелкий шаг – ума

Твой берег истинной – приметы вида,

Твой оберег и – точно, потому -

Ты вжался, напоследок – от седин,

Что дух седой и мудрости – вина,

Когда на возраст философии – видна

Одна модель софистики – немой,

Одна ступень – искусственного Рима,

Где только шагу – смотрит неземной

Культуры образ, принимая свод.

Ты в безобразии излил – ему умом

Творящий свет и – долгое начало,

Ты был избит – от мудрости потом,

Как нежилое общество – вокруг,

Но таял в глубине – потёртого ума

Твой смертный образ – повторения мук,

Твой дух искусства – в видимой красе,

Как только форма отойдёт – к уму,

И станет там – приглядывать ему

За духом от софистики – прямой,

Где сон морали – нежит нам любовь

И долгий поцелуй, оставив время.

Ты зачем пристрастился – к нему,

Из под точного юмора – лет,

Ты опять закрываешь – кайму

И ведёшь отношение – в прозе,

Чтобы думать насчёт – бытия

И от личной харизмы – робеть,

Где искусственный свет – не один

Познаётся, как ложная слабость?

Этот дух на пристрастии – ложь,

Эта вошь – из под каждой утробы

Поднимает наследие – в нас,

Чтобы думать – о пище Богов.

Чтобы слать исключительный – ад

По примеру – того же довольства,

Что им думало – тысячи слёз

На последнем веку – от руин.

Поднимает свой страх – бытие,

Открывает им точечный – позы,

Ретроградный сюжет – для ума

И от этого скромно – молчит,

Чтобы думать, как смерти – поток,

Чтобы совести звать – современность

И найти в этом – долгое я

По примеру – от старости, в нас.

Но и возраст – не движет рассвет,

Не сгибает отчётливо – льдины,

Где стоит поседевшей – красой

Удивление в страхе – от слов,

Что и мужество, спаянных роз,

От которых ты был бы – последний

В этом веке на смысл, указав,

Чтобы видеть свой духа – порок.

Им ты слышишь одно – удивление,

Им приятно ты воду – несёшь,

От любви, для искусства – прозрения,

Где бы стал ты – искать эту дрожь.

Но не видит внутри – осуждения

Твой порок, что и мания – притчи,

Только снова уносит – под страх

Иллюзорные ветры – в благах.

За деньгами, купаясь – в неволе,

За одной многоликой – тюрьмой

Ты несёшь – то несметное горе

И не тают им – вечные сны,

По которым твой мир – идеален,

Он – нечаянно встретил – полёт

В разночинном аду – от проталины,

Без которой ты – ложь и намёк.

Пристрастился к культуре – огня,

Точно смотришь – на удаль в меня,

Точно видишь – любви середину,

В дар – над пропастью смелой тоски.

Где нелётные образы – помнят

Твой сюжет иллюзорной – картины,

Твой полёт, что и время – за страхом,

От цены, для которой ты – раб.

На поголовном счету – не бывает

Предельно сложенной маски – вины,

Для однородной судьбы – отдыхает

Строение сложное, будто бы мы

Не стали мерить удачу и – время,

Не видим прошлое – в масках, затем,

А только падаем – в личности темя

За этим вымыслом – страхом, под тлен.

И эта удаль – твоя половина,

Твоей культуре – от масок вины

Тугая мудрость – над памятью ветра,

Где голова – не снимает свой вид.

Она стоит и о чём – то мечтает,