Прямое слов – от мысли,

Прямую службу в чувствах,

Но только слепит – в ритме

Над месяцем – вампир.

Он стал для нас – изгоем

Под чёрной прахом – пищей,

Он ждёт, когда с тобою

Он будет жить – на воле,

Которую здесь сам – он

В веках – любви желает

И этим смотрит – в нищий

Позёмок – между стен.

Где в бытие – прошёл ты,

Оставил вечность – мыслью,

Где жил когда – то пришлым,

Утерянным нам – сном.

Но твой потомок – личный,

Как свет вампирской – жути

Сегодня верит – в право,

Что сам он – этот Бог.

Что видимой – на ужас

Природой в просьбе – личной,

Он стал тебе, как воздух

И выманил – всю суть

Примерной воли призрака,

Забыв внутри – приличие

И тон манеры – в притчах им

Ты выгибать умом – готов.

Так выгнет он всю – сущность,

Всю прошлую обиду – нам,

Где будет сном – убит он

И высмеян, как прошлый квант,

На мысли, как на пище

Из слов пародий – между тем,

Как этот строгий – сыщик

Стал сам тебе – вампиром он.

Где это существо – из грёз

Касалось маленькой руки,

Им что – то больно вжалось – нам,

Потрогав веки – между стиля

И сон настал, как день обид,

Как дух вампирской – чистоты,

Над вечностью, в которой ты

Тот видел счастья – уголок.

То исчезая между – строк,

То мучаясь в аду – вещей

Ты жил той сущностью – веков,

Ей мерил солнце – от огней.

Но сам противен – для других,

Поскольку ты – вампир ума,

Ты – долгий неба воли крик

И тянет – слабая волна,

Туда, где нет другому – слёз,

Где высмеял – твой искус лет

Картину – между честью слов

И в человеческой руке – обиды

Ты стал – нетленный для двоих,

Для умственных растрат – вокруг,

Где сон глотает – неба круг

И тянет вольностью – под мир.

Твоя интрига впала – в глубине,

Одной манерой думать ли – её

Ты хочешь счастьем, обрывая век

За поколением у пользы – для себя?

Тот сон асфальтовой манеры – весь

Достиг в глазах – искусственной зари,

То общество, что спало – от любви

Уходит вдаль, лишь думая – о них,

О тех, кто в поколении – имел

Серьёзный век, что хочет – иногда

Дать испытание отмеренности – лет,

То, что казалось счастьем – иногда.

И это входит в душу – от любви,

По той растрате – выемки тебя,

И эта пустота – раскрыта в них

В асфальтовой иллюзии – пройдя.

Интрига, за которую дрожишь

Не стала мерой истины – в глазах,

Но торг глотает прямо – в глубине

И там идёт – потворству сон и страх.

Ты выучил свой неземной – полёт,

Где дал ему – бесчисленное я,

Но тонкий шелест, думая войдёт

Внутри искусства права – отойдя

От вод модерна – личной простоты,

От ужаса, в котором стало – миру

Сегодня душно, будто бы – мечты

Застряли между берега – итогов.

Зашли – поймать свой сонный разговор,

Где ищет каждый ужасом – своим

Итоги поколения – над ним

И только думает о ролевой – тревоге.

Однажды стала мёртвой – для тебя

Та ужасом покрытая – дорога,

Тот свет из под асфальта – по себе,

Над новой бесконечностью – игрой.

Ты вышел, как интрига – у лица,

И стал ей миром – мёртвого испуга,

Где движет поколение – по кругу

Историю – в значительной беде.

Тогда по прошлому, внушает и поёт

Свой свет по очерёдности, играя -

Та воля привилегии – от рая

На каменных утёсах – мёртвых снов.

Там жило поколение – от судеб,

Там были словом на прочтении, увы,

Сегодня в каждом свете – не видны

Те длинные от ужаса – дороги.

Когда – из под чернеющей зари

Ты осушаешь воли – поводырь,

Когда от безопасности – роднит

Культура – малый толк на бытие,

Ты думаешь, как новость – обо мне,

Ты осуждаешь вечности – глаза,

Но поступая в чувствах – ты сказал,

Что будет осторожно в этом – жить

Твоя замочной скважины – мораль,

Где тают бесконечные – приметы,

Где ты устал – от ложного внутри

И только бытовые видишь – сны.

Над тем замком – подняли берега

Пути устойчивой прохлады – дорогой,

Но тянет идеальности – покой,

Чтобы обрадовать достаточно – примету.

Ей дать мужское общество – ума,

Им так же обрамляя волю – светом,

Ты сам искал – потёртые миры

И толком слова – видел эту тень.

В замочной скважине осталась – не твоя

Иллюзия дороги – в теле слов,

Но сон мужской харизмы, где глаза

Сегодня ожидает – ветром кровь.

Он дышит после утренней – зари,

Он ждёт поводыря и с этим – боль,

Что ночью остановит – шар земной

И станет прикасаться – от любви.

За словом были – мудрые шаги,

За тенью скважины – роились по уму

Твои морали – длинные враги

И ночью клали новое – к уму.

Ты опускаешь вечности – восторг,

Где ночь – та старая морали тень,

Где душит иллюзорностью – вода

И только тает – ролевому сну.

Что свет надолго, всматриваясь – ждёт

Твои мечты и поздний декаданс,

Что видит он – пародию от нот,

Где бегали искусством – по глазам

Спокойные шаги, опустошая весь

Не лучший ад, но новой былине,

Внутри замочной скважины – смотреть

Ту форму блага, повторяя здесь.

Номер из девятого восторга

Жил над верхней форточкой – твоей,

Номер – из далёкого упрёка -

Думал, что он новый – берег сил,

Но спадает в форточке – упрёка

Слабая от тишины – звезда,

Та, что пала в обществе – нелёгком

И достала мужество – сквозь сон.

Эта идентичная – дорога

Стала откровенной ношей – нам,

Словно душит позой – от пророка

Слов девятый вал – за берега,

Ноет палуба и численно – немного

Ты прошёл свой ужас – на руках,

Чтоб жила внутри – твоя истома,

Чтобы вышла к слову, как звезда.

Номер понимает – эту строку,

Номер выделяет сердце – нам,

Он, как ноль искусства – по умам

Ставит вольный умысел – не строго.