— Лоран, только не говори, что ты на диете, — фыркнула третья из девушек, полноватая, короткостриженая и неожиданно улыбчивая.

— Я стремлюсь к правильному питанию, и тебе, Шарло, это не помешает, — отозвалась блондинка.

— Не называй меня так! — вспыхнула короткостриженая. — А орехи я буду, — это предназначалось уже Жану.

Амири напряглась, когда полноватая, оказавшаяся аристократкой Шарлоттой ле Мид, улыбнулась некроманту, забирая себе разом горсть сладостей. Блондинка-Лоран поджала губы и отвернулась.

Альба ругнулась про себя — вот рано, рано сделала выводы! Теор говорил, что для менталиста важна наблюдательность, вот только Пришедшая сейчас пошла за лицами и позами, а надо было смотреть на вещи. У полноватой-то одежда хоть и простая, но добротная и зачарованная, и амулеты на шее висят…

Имя парня-теоретика Альба и не пыталась угадать — оно могло быть любым из трех оставшихся в списке. Подтянутый брюнет сидел около Лоран, слишком близко, чтобы это можно было назвать ничего не значащим… Хотя, вообще-то, это могло ничего и не знать. Можно было попробовать узнать, что их связывало — Альбе ведь с людьми еще жить вместе, возникнет еще какая-нибудь глупая ситуация… Но чтение эмоций в такой ситуации было как минимум некрасивым, а как максимум — чреватым вызовом на дуэль. Все же даже у теоретиков наверняка были свои способы понять, что их мысли и чувства кто-то пытается уловить.

— Будете? — Жан протянул орешки Амири с Альбой.

Целительница посмотрела так укоризненно, что некромант смутился. Пришедшая подавила желание рассмеяться. Во-первых потому, что у самой Ами на эти самые кафацские орешки была, как недавно выяснилось, аллергия, а, во-вторых, потому, что подруга явно ждала, что Жан именно ей первой предложит лакомство. И оба этих взаимоисключающих факта ясно читались во взгляде самой молодой магистрантки Зеленого Университета.

— Давай, — Свен заграбастал весь мешочек, немного рисуясь перед нахмурившимся теоретиком.

Сигурн, сделав очередной круг вокруг лавочек, наконец остановилась, обернувшись в сторону деревьев, откуда неожиданно резко взлетела сойка.

Альба проследила за взглядом подруги. Вроде бы не было никаких лишних звуков, никакого движения… Но напряглись уже и практики, и теоретики. Шарлота сплела простейший проявитель магии и запустила его в нужную сторону. Альба проследила за полетом плетения… Ничего, никаких отклонений. Да и ее зрение никакой магии рядом не показывало. Но при том ощущение чужого взгляда было ведь… Или это она придумывает? Несколько обнаруживающих присутствие кого-либо чар бросили и Свен, и Жан, и парень-теоретик — никакого толка.

Пришедшая подумала — и воспроизвела перед мысленным взором узор не самого простого, но надежного ментального поиска, раскинув его вокруг. Ответ пришел сразу — пара парней, чьи слепки разума казались ну очень похожими, неплохо потрудились в том, чтобы скрыть себя от взгляда, слуха и простой сканирующей магии, но вот свои разумы никто из них закрываться и не думал.

— Двое оставшихся наших товарищей-теоретиков — близнецы и шутники, так? — спросила Альба, пытаясь вспомнить повторяющиеся фамилии в списках магистрантов.

Сказала она это вроде бы для Сигурн, но больше для подошедших уже довольно близко парней. Пока аспирантка медлила с ответом, Альба продолжила:

— Потому что если к нам приближаются неустановленные адепты с неустановленными целями, находящиеся около дуба с разделенным стволом, то я буду считать это попыткой скрытого нападения.

— Можешь вызвать их на дуэль, — поддержал Свен, — будешь в своем праве. Приближение неустановленных лиц…

— Да ладно вам, ладно! — раздался никому не принадлежащий мужской голос.

Около молодого дерева с разветвленным стволом в воздухе появилось марево. Будь сейчас лето — его быть может никто и не заметил, но зимой, на третий день после Перелома, странное поведение воздуха притягивало взгляд, да и возглас раздавался именно оттуда. Спустя еще мгновение Альбе стали видны переплетения стальных и сине-красных нитей на месте марева, а еще через пару секунд около молодого дуба появились двое совершенно одинаковых парня с одинаковыми же белыми волосами.

Мантий на них не было, как и курток, а поверх штанов, рубах и жилеток, отличавшихся только цветами, было надето то, что заставило Альбу скрывать усмешку за приступом кашля. Тонкие кожаные полосы с темными латунными заклепками обхватывали тело каждого из парней от макушки до пяток, соединяясь друг с другом латунными же пряжками и образуя в целом что-то, очень похоже на костюм для специфических забав за закрытыми дверями.

— Как ты нас вычислила? — левый, у которого жилетка была зеленого цвета, подозрительно уставился сначала на Альбу, а потом на третьего теоретика, который выглядел неожиданно довольным. — Ты, Марек, все растрепал, так⁈

— Растрепал, растрепал! — поддержал его второй близнец в синей жилетке.

— Больно надо. Говорил же, что это плохая идея, — скучающим голосом отозвался теоретик, убрав с лица прядь длинных черных волос. — И к тому же — нет, я ничего не говорил. Это не спортивно.

— Ты сказала, значит, — «зеленый» близнец перевел взгляд на блондинку-Лоран.

Та лишь фыркнула.

— Мне нет дела до ваших идиотских выходок.

— Эта «идиотская выходка» — наша дипломная работа, — обиделся второй, синий, близнец, — доработаем в магистратуре, выйдем на рынок, раскрутимся — и заживем! А ты еще придешь к нам на работу устраиваться.

Лоран фыркнула еще раз.

— Ну так что, кто рассказал? — «зеленый» обвел глазами сидящих. — Ну скажите, нам это важно! Важно ведь добиться стабильной работы и постоянного эффекта, вычислить все возможные сбои, и…

— По вам безопасники плачут, — хмуро заметила Сигурн. — А если бы площадным кто-то бы пальнул? Щитов-то на вашей сбруе нет, так?

— У нас в голове защиты зато есть, успели бы поставить, — отмахнулся первый близнец, продолжая испытующе смотреть на собравшихся.

Его брат тем временем достал из кармана жилетки тонкие очки и молча водрузил на нос.

— И вообще, — продолжил «зеленый», — это были важные испытания нашего пробного образца. А то как в общагах пробуем, так сразу визги что подсматриваем, последний раз чуть в окно не выкинули, а как в учебных корпусах — так магистры или возмущаются, или вопросов много задают, ничего не сделать толком. Днем тут народу везде много, не проверишь даже заметили или нет, а нам спонтанные реакции нужны, полевое испытание.

— Из-за этих ваших «полевых испытаний» вас и вышибли из Гильдии Артефакторов, — несколько злорадно заметил третий теоретик, названный Мареком.

— Во-первых — не нас вышибли, а мы сами не захотели продолжать обучение, — вскинулся «зеленый» близнец, а во-вторых…

— Она — менталистка! — вдруг торжественно заявил его брат, убирая очки в карман.

— У меня, вообще-то, имя есть, — недовольно отозвалась Альба.

Ей чужой изучающий взгляд не нравился, хотя очевидно, что опасности не было, да и этих двоих «изобретателей» остальные теоретики явно знали.

— А, — «синий» близнец немного стушевался, — приношу свои извинения. Меня слишком увлекло желание узнать, где мы прокололись, и я забыл о правилах приличия. Кай де Вир.

— Грен де Ин, — эхом отозвался «зеленый» близнец, — и это наши настоящие имена родов, так получилось.

— Это длинная история, — кивнул «синий», продолжая смотреть на Альбу.

Оценивающий у него был такой взгляд. Свен придвинулся ближе и как бы невзначай дотронулся плеча Пришедшей, показывая, что он тут не просто так сидит.

— Свен де Стен, — проговорил прирожденный некромант, уже пару лет как полностью ушедший в стихийную магию.

Третий теоретик оказался Мареком ван Бромом, причем свою фамилию произносил так, словно был по меньшей мере королевских кровей. Словно на контрасте с ним Шарлотта своему имени рода уделила ничтожно мало внимания.

— Раскроешь тайну, — после официального знакомства начал Грен, смотря на Пришедшую, — Кай ведь прав, ты — менталистка, так? Мы слышали, что у вас тут были курсы…