– Куда вперед? Опять вперед?! – раздался ропот из зала.

– Выражение такое. К делу отношения не имеет, – фёст-министр смутился, – меня раньше заставляли статьи про победу коммунизма писать, вот и осталось, товарищи… Извините. Господа… Правда, платили хорошо… – фёст-министр засмущался. – Вперед к победе демократии во всем мире! Ура, господа! – громко сказал он. Но зал его не поддержал, засомневался…

– А как двойник от настоящий отличать будем? Может, ему носит красный носки, или сделат его без волос?! – раздался голос из зала.

– Ну, как так? – расстроился фёст-министр. – Как лысый? Он же не похож будет тогда. Отличать просто – по запаху: если перегаром не прёт – значит, двойник. Всё очень просто… Двойника мы найдем в ближайшее время, просьба оказывать ему помощь и содействие по всем вопросам. И ещё. Уже поступают жалобы. Вы все, иностранные советники, работаете по своей специфике с профильными комитетами и министерствами, – фёст-министр сделал озабоченное лицо и хрюкнул, – Большая просьба: не пугать народ. Депутаты, министры… Они ведь тоже люди. Я, конечно, понимаю, что очень много там дремучих граждан, знают мало по своим темам, необразованные, но где других взять? Зато надёжные. У меня всё, – он обернулся к доктору Шулеру и причмокнул.

В президиуме сидел ещё один большой начальник. Без преувеличения можно сказать, что он являлся вторым человеком в стране, после доктора Шулера. Это был Секретарь, глава всей администрации Президента Филат Сергеевич: среднего роста, не худой, не толстый, с непримечательной внешностью, молчаливый и спокойный. Перед принятием любого важного решения Шулер обязательно с ним консультировался. Они внимательно выслушали фёст-министра. «А ведь поросёнок Швайник дело говорит, – тихо сказал Шулеру Секретарь. – Как это мне раньше в голову не пришло? Надо искать двойника.». Называть Хайдара «Швайником» начал Шулер: «Больно он на свинью похож. На маленькую, добрую свинку…».

– Спасибо, господин Хайдар! – громко сказал Шулер, обращаясь к фёст-министру, – Ошень хорошее предложение… Ищите! – и, обращаясь в зал:

– Прошу учест просьба фёст-министр. Надо относиться бережно к местному руководству этот страна. Не пугат. Не бранит. Действовать, преимущественно, из укрытий. Всем спасибо. Всем советник занят свой рабочий мест, – он грозно посмотрел в зал, – Виполнят!

Присутствующие неторопливо и размеренно потянулись к выходу. Только фёст-министр и его товарищи направились к президиуму.

– Доктор Шулер, – сказал фёст-министр, – вот, товарищи интересуются, – он плотоядно чмокнул, – когда же, наконец, начнётся приватизация? Мы готовы. И товарищ Бурдалис, – он показал на хитрого господина, – и, особенно, товарищ Рыжпейс.

– Ждём, – добавил Рыжпейс, – прям руки чешутся. Наконец-то приступить к выполнению ответственного, большого задания… А то всё больше трепотня какая-то…

– Ничего, ничего, ребятушки, – ответил Шулер, – скоро. Скоро начнётся настоящая работа, – он покровительственно похлопал Рыжпейса по плечу. И обращаясь к Секретарю, сказал:

– Застоялись офицеры!.. Ничего. Скоро им горячо придётся!..

Поскольку кухонька у Виктора Карповича была маленькая, ужинал он в комнате, у телевизора. Чтобы было удобнее смотреть, брал табуретку, ставил её перед креслом – единственным, комфортным сидением в квартире, а на ней уже накрывал себе незамысловатый ужин. Карпыч (все так его называли и очень редко Виктором Карпычем) был родом из небольшого сибирского городка. Как и все сибиряки очень любил пельмени. Когда варил их, обязательно клал в воду лист лаврушки и сыпал несколько горошин черного перца. Потом, пока пельмени варились, делал к ним свой любимый соус: наливал в блюдечко уксус и добавлял туда горчицу, всё это хорошенько перемешивая. Поставив на табуретку тарелку с горячими пельменями, добавив сливочного масла, он обильно посыпал их молотым черным перцем, подготавливал пакетик с майонезом, из которого выдавливал его на каждую пельмешку отдельно, уже подцепив её на вилку. Включив телевизор и приготовившись ужинать, он услышал звонок в дверь.

– Кто там? – недовольно спросил Карпыч, пытаясь разглядеть гостя в глазок.

– Сто грамм! С прицепом! Примешь? – раздался из-за двери знакомый голос.

Голос принадлежал Михаилу Потаповичу, двоюродному дяде Карпыча, который жил и работал в том же сибирском городке, откуда был родом и Карпыч. Отношения у них всегда были тёплые и дружеские, но не виделись они уже несколько лет, поэтому Карпыч, никак не ожидавший увидеть своего дядю, очень ему обрадовался. Быстро открыв дверь, Карпыч выскочил в коридор и обнял его.

– Здравствуй, дорогой! Как я рад тебя видеть. Что так внезапно, без звонка?! – они обнялись и расцеловались по русской традиции три раза.

– Да не мог я позвонить, – ответил Михаил Потапович, – у нас во всём городе телефоны отключили! Говорят за неуплату… Не знаю… А телеграмму не отбил, так точного адреса твоего нет… Добирался так, на авось…

– Ну, давай, медведь сибирский, заходи. Гостем будешь! – Карпыч оценивающе посмотрел на родственника. Михаил Потапович, действительно, слегка напоминал медведя: большого роста, мощная фигура, крепкий… Карпыч же, наоборот, роста был невысокого, среднего телосложения…

– Ну и видок у тебя… Прямо – медведь из леса с чемоданами! Немытый – в столицу! – Михаил Потапович улыбнулся… Он знал веселый нрав племянника и на его шутки не обижался. Но и сам за словом в карман не лез.

Карпыч еще раз оглядел гостя. Михаил Потапович действительно был похож на медведя средних лет… Ну и одет, конечно, не по столичному… На спине рюкзак, переживший не один поход, два больших чемодана, не современных, пластиковых, с колесиками, а старых, добротных, такие много могут выдержать… Глядя на них, сразу было видно, что они тяжелые. Подхватив чемоданы, зашли в квартиру.

– Да, – сказал Михаил Потапович, оглядевшись, – сразу видно, что свой первый миллион ты ещё не заработал. Скромненько у тебя, – увидев тарелку с пельменями, одиноко стоявшую на табуретке, он потянулся к чемоданам, – Ну ничего, сейчас мы тебя подкормим! – открыв чемодан, достал несколько банок. – Куда ставить прикажете, уважаемый? – спросил он, довольно улыбаясь.

Традиция эта идет, наверное, издавна… В гости с пустыми руками ездить как-то неудобно… Когда Михаил Потапович освободил оба чемодана и рюкзак, жизненного пространства в квартирке не осталось совсем. Всё было заставлено банками, пакетами, свертками, мешочками… Даже на обеих конфорках маленькой газовой плиты нагло стояли трехлитровые банки с солениями: огурцами и помидорами…

– Миш, – грустно произнес Карпыч, глядя на все это изобилие, – а ты не подумал, где я жить-то буду? – он ухмыльнулся. – Ты надолго приехал? Пока половину не съешь – не отпущу.

– А я-то тут причём? Это все супруга твоя переживает.

– Ты же знаешь, что у меня с ней разделение труда – она готовит, я ем!

– Она говорит: «Как там Витя? На одних пельменях, небось, сидит?! Надо ему витаминчиков обязательно!» Пришлось взять… Это называется: из нищей провинции – в богатую Москву! – Михаил Потапович сделал широкий жест рукой, как бы охватывая всё привезенное, – вот соления: грибочки белые маринованные, рыжики, маслята… Очень хорошо идут под охлажденную, хорошую водку…

– Миш! – подал голос Карпыч. – Ты разве не знаешь? Водка бывает или хорошая или очень хорошая!

– Если это водка – тогда да! Но это у вас в Москве… Знал бы ты, что у нас сейчас под видом водки продают…

– Да ты, Миш, не думай, что в Москве все так уж шикарно, – констатировал Карпыч.

– Давай уже с гостинцами разберемся, а потом и поболтаем… Завершая тему грибов, должен напомнить тебе, что грибы – это не еда, а закуска! И употребление их в отдельности от крепких напитков категорически запрещается! А то ты тут, в столице, может, забыл уже? Дальше… Сушеные грибочки… Потом идут овощи… Огурцы: солёные, маринованные, малосольные… Тоже, кстати, закуска… Но иногда можно и так… Хотя и не приветствуется… С помидорами, думаю, всё ясно… Баклажанная икра, кабачки, жаренные болгарские перцы, маринованный чеснок, жгучка, яблоки мочёные, маринованная слива: всё из своего сада-огорода… Домашнюю тушенку я брать не стал, но рыбу солёную навязали, тоже в банках, – Михаил Потапович хотел продолжать, но Карпыч его перебил.