— А где она сейчас, наша крошка-баронесса? — поинтересовалась я.

— Собирается к отлету, я разрешил ей набрать шкатулку украшений для приданого. — Похоже, мой дракон жадностью тоже не страдал.

— Я искупаюсь вон за тем пригорочком, а потом загляну к ней в пещеру, — решила я.

— Не позволяй ей увлечь тебя выбором драгоценностей, — дальновидно посоветовал Эткин моей удаляющейся спине.

Купание удалось на славу. Придерживая одной рукой длинные волосы, с которых капала вода, я направилась в пещеру, намереваясь выпросить у Анабели хоть какое-нибудь мало-мальское полотенце. Но, к моему величайшему разочарованию, эти планы изначально оказались обреченными на провал. Баронессе было не до меня. Девушка сидела на огромной куче золота, чуть не до пояса закопавшись в разнообразные ювелирные украшения. Перед не знающей меры кокеткой стояла небольшая шкатулка, с горкой наполненная драгоценными побрякушками. На хорошеньком личике Анабели запечатлелось выражение величайшего страдания. Мое нежданное появление вдохнуло в баронессу новые силы, и увлекательный процесс сортировки драконьих сокровищ немедленно возобновился.

— Вот, — с жалобной патетикой возвестила юная воительница скалки, демонстрируя два умопомрачительно шикарных алмазных ожерелья, — мой любимый цвет, мой любимый размер. Никак не могу выбрать одно из двух…

Я снисходительно хмыкнула:

— А зачем выбирать? Забирай оба, Эткин не будет против.

— Да-а-а-а-а, — плаксиво протянула Анабель, — не получается. Смотри.

Она положила в шкатулку одно ожерелье и с трудом закрыла крышку. Открыла крышку. Вынула ожерелье, положила в шкатулку второе ожерелье, плотно утрамбовав его в груду уже имеющихся там колец, цепочек и диадем. Опять нажала на крышку и с трудом застегнула замочек шкатулки. Я заинтересованно наблюдала за упаковочными манипуляциями беленьких ручек.

— Видишь, — девушка сердито шмыгнула носом. — Закрывается.

— Конечно, вижу.

— Теперь смотри сюда. — Анабель открыла шкатулку и положила в нее оба ожерелья разом. Потом нажала на крышку. Дерево протестующее заскрипело. Замочек категорически не хотел закрываться никаким возможным образом.

— Видишь? — разочарованно взвыла Анабель. — Оба не входят, а выбрать одно я не могу.

Я несколько мгновений как зачарованная таращилась на несчастную шкатулку, потом меня вдруг осенило, и я хлопнула себя по лбу:

— Анабель, ты мыслишь как блондинка. Если ожерелья не входят в шкатулку, и ты не желаешь уменьшить количество украшений, то, следовательно — что нужно сделать?

— Что? — девушка непонимающе вытаращила голубые глаза и открыла розовый рот.

Я ухватила баронессу за руку и, несмотря на ее усиленное сопротивление, выволокла из груды золота, уводя в угол пещеры.

— Нужно взять шкатулку большего размера, — торжествующе закончила я и указала на огромный дубовый сундук, скромно притулившийся за рядом вычурных, неподъемных алебастровых статуй.

Анабель просияла:

— Спасительница! — Она сначала повисла на моей шее, а потом энергично принялась наполнять новую «шкатулочку».

— Что здесь происходит? — Эткин засунул голову в пещеру, потрясенно наблюдая за девушкой.

— Ну, ты же сам разрешил мне набрать украшений! — Анабель не отрывалась от увлекательного занятия, а сундук, похоже, оказался бездонным.

— Одну шкатулку, — осторожно уточнил дракон, благоразумно сохраняя безопасную дистанцию между собой и девушкой со скалкой.

— Одну, одну, — мило улыбнулась Анабель. — Ульрика посоветовала взять именно эту шкатулку.

По нахмуренной морде Эткина стало заметно, что он мысленно прикинул приблизительный вес доверху наполненной «шкатулки».

— Мама-а-а-а, грыжа мне обеспечена, — только и смог обреченно простонать несчастный дракон, картинно сползая по стенке пещеры.

Под шумок я незаметно ретировалась из злополучной сокровищницы от греха подальше.

Я прождала полчаса, прождала час, но сборам Анабели не было видно ни конца, ни краю. Эткин, вместе со мной отбывавший добровольное заключение на полюбившемся нам пригорке, что-то монотонно бубнил себе под нос. Пытаясь немного скрасить скучное ожидание, я прислушалась.

— Пресвятые боги, только бы ей не пришла идея взять с собой одну из статуй…

В следующий миг со стороны пещеры донесся ужасный грохот и брань, в девичьем исполнении поистине устрашающая. Дракон испугано ойкнул и прикрыл голову передними лапами.

— Статую поволокла, — насмешливо резюмировала я, краем глаза наблюдая за реакцией Эткина.

— Кажется да, — жертвенно вздохнул дракон, трепетно ощупывая ожидаемое место прогнозируемой грыжи.

— Ох, кому-то жена достанется. — Я решительно встала. — Вот что, владельцы всех сокровищ мира, пойду-ка я вперед, а вы догоните на бреющем полете.

— С таким грузом не летать, а ползать, — сердито парировал Эткин.

— Ничего-ничего, считай это тренировкой, максимально приближенной к боевым условиям. — Утешение получилось так себе — больше смахивающим на издевательство.

— Если встречу Ринецею — десантирую ей на голову нашу крошку-баронессу вместе с сундуком, — мстительно пообещал дракон, опасливо приглядываясь к огромным тучам пыли, поднявшимся над входом в пещеру. — Думаю, что против бронебойной скалки ей долго не продержаться…

— Слушай, а чего это она там вытворяет? — Я пыталась угадать действия Анабели.

— Похоже, заначку мою нашла, — вымученно улыбнулся претендент на роль тяжеловоза.

— Какую?

— Полный комплект брони для боевой горгульи — из литого золота!

Я громко присвистнула:

— Ну, это у вас теперь надолго затянется. Ты как хочешь, а я пошла пешком.

— Скоро увидимся, — мрачно пообещал дракон, но особого энтузиазма в его голосе я что-то не расслышала.

К счастью, обратный путь к замку Кардиньяк стал намного короче и быстрее, потому что шла я уже знакомой мне дорогой, не утруждая себя поисками каких-то неведомых пещер. В отличие от ног, голова в этом процесс оказалась не задействованной. Этим фактом незамедлительно воспользовались различные запутанные мысли, оккупировавшие и без того перегруженные мозги. Создавшаяся ситуация сильно напоминала шахматную доску, заполненную различными фигурами, каждая из которых вела свою самостоятельную партию. При этом я уверенно склонялась к версии, что сами игроки, ловкими движениями пальцев переставлявшие фигурки с клетки на клетку, до сих пор оставались в тени. Почему я так решила? Да просто при детальном рассмотрении всех разыгранных комбинаций становилось ясно, что наша зарвавшаяся демоница, пусть даже обладающая огромной магической силой, явно не в состоянии провернуть в одиночку столь масштабные акции. Более того, вспоминая воистину невероятный рассказ Генриха, я не смогла логически увязать с какой-либо из враждующих сторон ингвов, Оружейницу, меч «Разящая игла» и еще много чего. Ну, не укладывались они в макет обрисованной мною схемы мироздания. Добро и Зло, черное и белое — вот эти силы разграничивались четко. Но при этом во всей хрупкой конструкции моих выводов и домыслов постоянно проскальзывало почти не ощутимое, но фатально-решающее присутствие какой-то неопределенной третьей силы. Не Свет, не Тьма — всесильный полумрак какой-то. Для полного понимания и последующего анализа ситуации мне элементарно не хватало фактов. Оставалось запастись терпением и ждать развития странной игры противостояния сил, в которую втянули меня и, совершенно не случайно, — моих друзей. Может быть, этого пока не понимали и не замечали Эткин, Ланс, Огвур и Генрих, но все происходящее с ними весьма очевидно связано с тем главным событием, суть которого мне еще только предстояло постигнуть в будущем. И я мысленно пообещала себе — любой ценой раскрыть замыслы таинственных игроков, вывести их на чистую воду и заставить играть на выгодных мне условиях. Возможно, я нашла излишне самонадеянное решение. Но, в конце-то концов, наверно, недаром сама королева Смерть приходилась мне родной бабушкой. Поэтому становилось понятным, что, если я когда-нибудь и умру, то явно не от скромности или нерешительности.