– Договорились, лучезарная моя!

Я тихонько зарычала – от злости, бессилия, страха, раздражения – на миг прикрыла глаза, вдохнула поглубже, будто пытаясь надышаться перед смертью… А потом прыгнула в пугающую бездну, молясь всем богам сразу.

Долететь до другого края трещины не представлялось возможным, но ровно на полпути меня поймал прыгнувший навстречу Рэйес. Одной рукой он крепко прижал меня к себе, а второй держался, как за веревку, за ярко-зеленый энергетический поток, который обвивал ладонь Рэйеса подобно паутинке.

Мы лишь на миг застыли в воздухе, а потом начали падать – ровнехонько в подставленную раскрытую пасть выжидающего Чистильщика. Я вцепилась в рубашку Рэйеса, как утопающий, с отчаянием глянула на его лицо – такое серьезное, самоуверенное. Не было в его глазах ни паники, ни ужаса, ни сомнений. Одно лишь бесконечное спокойствие и – веселье. Это странное веселье жутко диссонировало с обстановкой, но это была не сумасшедшая развесёлость, а просто восторг человека, не сомневающегося в своем успехе и умеющего получать удовольствие от всего происходящего. Вообще от всего.

– Хочу оказаться в инквизиции Генерального Штаба! – громко крикнул Рэйес. – Да будет так!

Как раз в этот момент я увидела, что над нами сомкнулись челюсти Чистильщика, но за мгновенье до того, как упасть глубже в глотку твари, я почувствовала, что пространство вокруг закружилось-завертелось и стремительно начало меняться, буквально выплевывая нас из сновидения.

«Выплюнуло» нас в лабораторию Генерального Штаба, в какой-то из многочисленных кабинетов лекарского крыла, судя по устойчивому запаху медикаментов, сотне баночкам-склянкам с разноцветными жидкостями на полках и странного вида жужжащим приборам на столах.

В небольшом помещении находилась только одна девушка лет двадцати, с длинными темными волосами, забранными в высокий хвост, в белом лекарском халате с отличительной эмблемой инквизиции, вышитой фиолетовой нитью. Девушка подпрыгнула от неожиданности, глядя на нас, свалившихся непонятно откуда на пол.

В этот раз мне немножко повезло: наконец-то не Рэйес упал на меня, а я – на него. Если только можно было назвать везением мое полудохлое состояние. Ну, хотя бы посадка была мягкой, и без мелодичного хруста моих ребер.

Рэйес быстро вскочил на ноги, одним движением руки смахнул с ближайшего стола всё его содержимое и водрузил меня на стол. Ловко так, я сама не поняла, в какой момент он подхватил меня на руки – а вот он уже бережно укладывал меня на стол, отпинывая мешающиеся под ногами упавшие колбочки.

– Кто вы такой, молодой человек? – строгим голосом спросила девушка. – Что вы тут делаете? И как сюда попали? Это закрытая лаборатория!

Смотрела девушка только на моего спутника, очевидно, не замечая меня, так как в сумрачном состоянии я оставалась невидимой для обычных людей. Смотрела и не понимала, с чем или с кем там возится свалившийся с потолка мужчина.

– Спи, – не глядя на лекаря, сказал Рэйес. – Мешаешь.

Девушка тут же застыла на месте, а потом тихонечко обмякла, медленно опустившись на пол и сладко засопев.

Я, хоть и была едва живой по ощущениям, а сил удивиться и вскинуть брови у меня хватило.

Ого! Вот это уровень мастерства! Так легко и просто усыплять окружающих одним только словом? Не каждый мастер сновидений способен на такой фокус.

Я попробовала сесть, но Рэйес настойчиво надавил ладонью мне на грудь, чтобы я не могла встать.

– Лежи и не двигайся. Ты серьезно ранена.

– Да не так уж и серьезно… – вяло пробормотала я.

Снова попробовала сесть, но Рэйес неожиданно резко и громко рявкнул:

– Лежи и не двигайся, я сказал! Делай, что говорю.

Грозно так рявкнул – я аж заткнулась и оставила попытки принять сидячее положение. То ли от неожиданного напора, то ли прочувствовав настрой Рэйеса.

Он был необычайно серьезным, куда-то вмиг улетучилась его веселость.

– Проклятье! Как тебя лечить? – возмущённо восклицал он, склонившись надо моей раной в боку, от которой уже начало расползаться подозрительное темное пятно.

– А в чем проблема? – вяло ворочая языком, спросила я. – Мы вроде в лекарском крыле. Очень удобно – все снадобья под рукой.

Рэйес на эмоциях швырнул первую попавшуюся под руку стеклянную банку в дальнюю стену, и та разбилась, окропив осколками пол и ближайший стол.

– Я в курсе, я нарочно ради этого сюда и телепортировал нас, чтобы как можно скорее оказать тебе помощь. Снадобья под рукой, а толку от них? Они действуют только на тело, которого у тебя нет. Я на тебя лью, а жидкость просто сквозь тело проливается, видишь? – сказал Рэйес, демонстративно опрокидывая бутылку с желтой жидкостью над моей раной. – И известные мне заклинания тоже не работают. А рана ядовитая, Чистильщик нарочно тебя травмировал, он именно в тебя, метил, по наущению этого, как его там… Темного Странника, да? В общем, в тебя прыснули необычайно высокую дозу яда. И его нужно вывести из организма как можно быстрее.

Я со стоном прикрыла глаза.

Ах ты ж… Как чудесно и безоблачно складывается мой рабочий день, я прям в полном восторге. Знала бы, чем обернётся мое прибытие в академию, – вообще бы не просыпалась! И пусть бы там без меня разбирались с ожившими кошмарами…

Яд, кажется, начал стремительно разливаться по телу, потому что мне прямо на глазах становилось всё хуже и хуже. Еще и ожоги болели, кожа горела, я горела изнутри и снаружи, смотрела в белый потолок и была даже не в силах попытаться позвать на помощь кого-то из родственников, работающих в Штабе. Ох…

Кто-нибудь… Что-нибудь… Ну помогите же, ну хоть чем-нибудь!!

Сквозь пелену лихорадочного состояния услышала голос Рэйеса:

– Кобай, ты мне нужен. Немедленно!

И через секунду над моим ухом раздался уже знакомый тоненький голосочек морской свинки:

– Что тут у нас? Ой, что тут нас!! Это же полное катастрофэо! Где твои мозги, Рэюшка? Где твои мозги, я тебя спрашиваю? Вы где швирлялись, что ты до такого состояния довел нашу морковку?!

Я всё-таки нашла в себе силы повернуть голову и уставиться на фамильяра Рэйеса. Зверёк шустро помыл лапки в миске с жидкостью, похожей на спирт, нацепил на себя белую тряпичную салфетку, повязав ее на манер фартука, воздел лапки к верху, сделал вид, будто натягивает на них невидимые лекарские перчатки, повернулся ко мне и грозно пропищал, обращаясь к Рэйесу и выжидательно протянув к нему лапку:

– Сестра, скальпель. Будем резать!

– Какая сестра? – мой глаз нервно дернулся, я попробовала отползти в сторону, но взвыла от боли. – Какой еще, мать твою четырежды через дилмонову задницу, скальпель?!!

– И скотч, – как ни в чем не бывало продолжил Кобай. – Или изоленту. А то пациент излишне активен и болтлив.

– Знаешь, мне вдруг жутко захотелось шашлык из морской свинки, – зло процедила я сквозь зубы. – Уверена, он меня моментально вылечит.

– Кобай, давай к делу, – грубо оборвал Рэйес, он сейчас был необычайно серьезен. – Мне нужна твоя помощь.

Теперь уже он протянул руку к фамильяру и требовательно произнес:

– Дай мне твой волос.

– А чо я-то сразу? – фамильяр скрестил лапки на груди и отвернулся с высокомерным видом. – Чо меня-то швирлять? Вон у нее сколько волос – бери у нее сколько хочешь, раз тебе волосы нужны! Ей они точно не нужны, если она шашлык из морской свинки хочет!

Потом зверек хитро глянул на меня и заговорщическим голосом предложил Рэйесу:

– А давай ее налысо побреем?..

– Дай мне твой волос, – настойчиво повторил Рэйес, игнорируя мое возмущенное рычание. – Ты знаешь, зачем. И знаешь, что дать его ты должен добровольно, я силой взять не могу.

Кобай совсем по-человечески закатил глазки, проворчал что-то неразборчивое на тему «нетерпеливых людишек», а потом ущипнул себя, выдирая волосок со своего бока. И протянул его своему хозяину.

– Держи, изверг. Тебе лишь бы меня общипать!..