— Я вас понял, командор. Предлагаете перенять этот опыт для движения каравана? — шкипер задумался, уже не обращая внимания на облачко табачного дыма, витающее перед его лицом. — В таком случае мы может на несколько дней раньше прийти в Осхор. А как же с ресурсом гравитонов?

— Я всего лишь предложил один из вариантов, — пожав плечами, ответил я. — На корабле вы главный, а за товар отвечает Пенберти. Обсудите с ним моё предложение. Сами же видите, насколько запутанной становится ситуация. Через неделю всё междуречье заполыхает.

— Да, есть такая опасность, — кивнул Хубальд. — Хорошо, я посоветуюсь с Николем. Он человек разумный, но думает долго. Предположу, что через пару дней мы получим окончательный ответ.

К этому времени суета на палубе сама собой поутихла. Экипаж под бдительным присмотром боцмана занимался парусами и корабельными делами, чем воспользовался дон Ансело. Он вывел штурмовиков из трюма и начал с ними занятия по фехтованию.

Я подозвал к себе Тью, самозабвенно машущего палашом, и скинув кафтан, предложил ему дать несколько уроков по владению холодным оружием. Парень с радостью согласился и быстро снял свою куртку, перекинул её через лестничные перила и замер в стойке.

Палаш для него, конечно, был тяжеловат, но постоянные занятия по укреплению рук не прошли даром. Сейчас Тью держал клинок куда увереннее, чем на первых порах, но кончик то и дело клонился книзу.

Я вытянул кортик и постучал им о палаш.

— Какова твоя цель во время боя с противником?

— Быстрая победа с нанесением большего количества уколов или ударов, стремясь самому не получить их от противника, — Тью сделал шаг назад, разрывая дистанцию, умудрившись отбить кортик в сторону.

— В бою не существует выгодных и невыгодных действий, и все зависит от умелого или неумелого их применения, — напомнил я и сократил дистанцию, одновременно с этим поддевая клинок палаша вверх, но делая это медленно, чтобы Тью разглядел каждое движение. — Поэтому важно ежедневно отрабатывать тот или иной приём, оттачивая его до совершенства. Применяй двухтемповую атаку!

Денщик закусил губу и довольно умело провел прямую атаку, применив финт, чтобы выбить из моих рук кортик, и в то же время быстрым движением нанести укол своим клинком. Конечно, я без труда разгадал его замысел, контратаковав прямым же ударом. Острие кортика застыло у груди.

— Атака с переносом! — снова командую я и зорко смотрю, как действует паренёк, применяя обводящее движение клинка сверху над эфесом моего кортика. Неплохо, пусть и медленно. Рука сгибается и разгибается так, как и нужно для нанесения укола.

Опять отбиваю атаку, указав кончиком кортика, куда бы я нанес удар.

— Атака с действием на оружие! Захват! Батман! Нажим! Хорошо. Еще раз, и побыстрее, увалень!

Тью запыхтел, старательно выполняя те приемы, о которых я говорил. И сам, без подсказки, начал проводить повторные атаки, надвигаясь на меня. Перехожу в защиту, выполняя весь комплекс приёмов: отбив, отведение клинка, перехват. Почувствовав, что парень устал, я провёл сближение, чтобы он не смог действовать оружием, и остановил бой. Можно было эффектно выбить из руки палаш, но зачем расстраивать Тью?

— Неплохо, — я отсалютовал кортиком, разрезав со свистом воздух. — Продолжай укреплять кисти рук. Найди боцмана и попроси у него два ведра. Наполни их наполовину водой и держи на вытянутых руках настолько долго, насколько сможешь. Как только выпадет свободное время, тут же качай руки. Палаш для тебя еще тяжёл, но, если не будешь лениться, скоро сможешь вести бой гораздо дольше. Вместе со штурмовиками прогоняй комплекс всех физических упражнений. Я из тебя сделаю человека!

Тью расцвёл. Все-таки забавный он мальчишка. Готов выполнять любой мой приказ, лишь бы влиться в ряды штурмовиков. Ничего-ничего, еще Рича подговорю позаниматься с ним ножами. Вылеплю бойца-универсала, который любого низарита за пояс заткнет. Лишь бы сдуру не нарвался раньше времени на более умелый клинок или выстрел.

Ополоснув лицо и шею водой из хозяйственной бочки, стоявшей возле мачты, я заметил подходящего ко мне Михеля.

— Я могу заниматься с мальчишкой в свободное время, — сказал дон Ансело. — У тебя всё-таки ужасная техника владения клинком. Нет, ты её подтянул на приличный уровень, не спорю, но у меня сердце кровью обливается. До сих пор не могу понять, почему тебе не давали уроки фехтования в семье?

— Я был ленивым и непослушным, — вытерев подолом рубахи лицо, честными глазами смотрю на друга. — Не поверишь, меня больше всего интересовало море. Думал, зачем мне шпага, если когда-нибудь буду командовать большим фрегатом, на котором сорок-пятьдесят пушек, три сотни человек экипажа, мощные гравитоны.

— Поэтому пехота никогда не любила флотских, — ухмыльнулся Михель. — Пижонистые вы ребята. Ну так что скажешь? Если хочешь сделать из Тью головореза, то твоя методика более чем подходит для него.

— Дуэли с дворянами ему не грозят, — я задумался, вслушиваясь в гудение парусов, набравших ветер. — В таком случае незачем ему портить технику боя. Пусть он станет отчаянным рубакой, чем утонченным бретёром.

— Воля твоя, — дон Ансело хлопнул меня по плечу, нисколько не расстроившись.

Мы ещё некоторое время понаблюдали, как Тью, выпросивший два больших брезентовых ведра, наполнил одно из них речной водой и разлил пополам. После чего вытянул руки, держа ведра перед собой. Лицо его быстро исказилось от желания как можно дольше не опускать груз, но слабость кистей давала о себе знать. Матросы, свободные от вахты, подбадривали его.

— Четыре минуты, — щелкнув крышкой хронометра, произнес я, когда денщик чуть ли не со стоном опустил ведра на палубу. — Слабовато. Эй, юнга! На сегодня задание сделать десять подходов! Дай рукам отдохнуть, не хватайся сразу, а то к вечеру пупок развяжется.

— Слушаюсь, командор! — выдохнул Тью.

Я же вернулся в каюту, раскатал на столе карту нашего маршрута, любезно предоставленную шкипером. Рокана, как наиболее полноводная река в центральных провинциях, разрезала их на две половины, образуя вместе с важным притоком Эритией так называемое междуречье, где были сосредоточены большие лесные и пастбищные угодья. Пресловутые речные бароны, озаботившись своими древними привилегиями, решили бросить вызов королю, не сообразив, что находятся в стратегически невыгодном положении. Достаточно Аммару дать приказ, и войска легко спустятся по Рокане и Эритии к междуречью. Зажав мятежников с двух сторон, они начнут обстреливать из пушек бунтующие отряды, пока полностью не деморализуют их. А потом высадится десант и добьёт наемников, крестьян и баронские отряды самообороны, сжимая их подобно железным тискам, в которые попал деревянный брусок. Вот почему нам важно быстро миновать участок Роканы, чтобы не попасть в блокаду. Есть подозрение, что командующие войсками могут получить приказ на конфискацию всех судов для военных целей. Если проскочим — то спокойно отсидимся в Осхоре до окончания операции и вернёмся в Скайдру до проливных дождей.

Рокана протекает мимо предгорий и разделяется на два рукава, один из которых режет Сухие Холмы, а другой как раз направляется в Осхор и дальше в Грёзы. А соединяются они где-то в южных провинциях. Спящие Пещеры, получается, находятся между двух русел. До них добраться вполне можно и от Осхора, и от Грёз. Но экспедиция Котрила и барона Шаттима, по моему мнению, будет двигаться с востока через предгорья и Сухие Холмы. У них есть гравитоны, что существенно упрощает доставку людей, оборудования и оружия. Пока армия гоняется за бунтующими баронами междуречья, Котрил, сволочь, проскочит по воздуху прямо до некрополя. А вот в какую сторону он пойдёт потом — вопрос. Логично предположить, что воспользуется тем же способом — на летающем судне. Или ждать его в Грёзах? Оттуда спокойно на проходящем купеческом корабле можно направиться куда угодно. Лови-хватай, не достанешь. Дарсия огромная, есть где пересидеть смутное время. А потом как чёртик из табакерки вынырнет барон Шаттим и преподнесёт доказательство своей принадлежности к древнему роду королей.