— Перезаряди пистолет! — напомнила одна из ангелов. — Никаких игл со снотворным — лучше сразу поставь разрывные — на всякий. Есть?

— Обижаешь!

Послушался, и прямо при ней перезарядил своего «Орла». Обманул, разрывных не было, были обычные. Но и так сойдёт. Ждать, когда ещё и боеприпас принесут — не хочу.

— Всё, мы пошли. Будь умничкой! — воздушный поцелуй.

— И вам не болеть.

Створка за спиной поехала на место.

— Командор — ЦПУ, ситуация в шестьдесят шестом? — итоговая перекличка.

Ответил мужской голос ответственного оператора:

— Всё согласно плана, Командор. Все, кто внутри, отошли на расстояние не менее ста метров от внешней створки.

— Понял. Связь с Принцем.

— Есть. Командор, ты на линии.

Отдельно себе подключать линию не стал. Если надо из ЦПУ космодрома поговорю.

— Аджай, я Командор. Твои условия выполнены. Я жду. Створка на месте. Я один, без охраны, но предупреждаю, при попытке кого-то кроме тебя подойти с той стороны последует аварийное открытие кингстонов, и вам будет вброшено несколько сот тысяч кубов сернокислых паров. Это не смертельно, но ворвутся мои девочки, и порешат всех, кто хоть что-то пытался.

— Спасибо за предупреждение… Хм… Командор, но мы и правда будем соблюдать все договорённости, это излишне.

— Осторожность лишней не бывает.

— Конечно. Потому и говорю, спасибо за предупреждение. Я иду. Один.

Я отключился. Снова ЦПУ:

— Визуальный контроль. Доклад.

— Всё по прежнему! — ответил оператор. — Он один, приближается медленно.

— Заложники?

— Во всех трёх куполах — без изменений. Но рядом с ними прибавилось вооружённой охраны. Вооружение то же, подручные средства — доски, трубы, осколки туалетных кабин.

— Туалетных кабин… Грязные животные! — Я противно скривился. В Индии… Да и Пакистан не далеко ушёл, я имею в виду на Земле, нет туалетов. Они есть, но НЕ ДОМА. Потому, что это грязное место. Которое убирать западло, даже если он твой личный. Это делают у них только специальные отверженные — особая каста. Всем иным связываться с мусором и говном нельзя, потому они бегают срать в общественные сортиры, которые в дичайшем по санитарии состоянии. А то, особенно в частном секторе и в трущобах, просто делают своё дело на улице, или под ближайшим кустом. Конечно, я сейчас озвучил общепринятую страшилку, Индия большая, и везде сильно по-разному, но они всё равно по природе все грязнули — менталитет у людей такой. При этом мыться любят, ходят чистенькие… Но всё равно грязнули. Наверное, это была ошибка, селить их всем скопом по национальному или этническому признаку. Надо было всех в разные ангары запихивать, чтобы максимум вместе была одна семья. А разные семьи — в разные места, ангаров хватает. И связь отключать надо было сразу, врубать подавители на полную, чтоб не могли сговориться. А теперь, получается, индо-пакистанская мафия организовала три дивизии военного времени, а то и все пять, и даже без оружия захватывает людей и ставит условия. Ну, нет ни у кого из нас такого опыта — кто б мог заранее предполагать! Но теперь буду знать, и я, и руководство, кто принимает решения. И принцип «разделяй и властвуй» не так и плох, как кажется спустя века!

Медленный подъём внешней атмосферной створки. Чтобы не снесло атмосферным порывом плита идёт по специальным направляющим. Да так, чтобы могла под своим весом рухнуть в случае чего — а значит, вверх механизм будет тащить медленно, тяжёлая. Но через минуту створка поднялась на высоту человеческого роста, после чего в ЦПУ её остановили. Разумеется, это мы поднимаем створки, у тех, кто в ангаре, нет контура управления, даже аварийное опускание и поднятие (на случай прорыва) отключили. Чел вошёл, после чего створка поползла вниз, но уже веселее. Я поднял руку ладонью к нему — жди. И только когда загорелся сигнал закрытия и герметизации, активировал подавители и показал, можно.

Вошедший подошёл ко мне. Встал метрах в десяти.

— Привет. Ты — Хуан с непроизносимой фамилией?

Что могу сказать? Типичный… Индус. Или индиец? Для нас это одно и то же. А что корни из Пакистана — так на Венере не каждый на карте покажет, где это. Все они там одинаковые. Это я знаю такие слова, как «белуджи», «пуштуны», «бенгальцы» и прочие ругательные, а для Венеры в целом они все индусы, и всё! Кстати сами диаспоры это понимают и не обижаются. Рост… На полголовы ниже меня. Телосложение суховатое, но по виду жилистый — спортом занимался. Впрочем, как и все венериане, у нас это обязательно, вопрос лишь каким спортом. Да-да, из-за девяти десятых «жэ». Это не треть, как на Марсе, где все, кто не носит с детства специально разработанных утяжелителей для укрепления опорной системы, становятся длиннобудыдыми тощими уродами, которые не могут покинуть планету — хана им будет и у нас, и тем более на Земле. Но всё же и на Венере физические нагрузки обязательны, а родился и вырос Договаривающийся Принц здесь. Одет стильно, брюки и рубашка, деловой такой чел, но видно, что одежда давно не менялась — помялась и испачкалась. Тут как бы… Складское помещение, незнамо сколько пустовавшее, из резерва, и перед тем, как запихнуть сюда людей, никто его от пыли и грязи не чистил. Так что от сеньора не воняло (только по́том, но то дело привычное), но видок так себе. А вот глаза…

Да, глаза выдавали в стоящем передо мной хищника, и хищника опытного. Совсем не намного старше, нет и тридцати, но было видно, что он из той породы, что порвёт всех, кто стоит на пути. Мой типаж, только с такими и работаю. Указал ему ладонью на стулья:

— Я Хуан с непроизносимой фамилией. Прошу. Или будешь документы проверять?

Он окинул меня взглядом… Скажем так, просвечивал, как до этого я его. Пришёл к выводу, что это так, я не вру, согласился.

— Да, конечно. Давай присядем.

Сели. Какое-то время помолчали. Он продолжал оценивать меня, я — его. Наконец, мне надоело, решил поторопить:

— Я тебя слушаю. Только коротко.

— В нашей культуре не принято говорить сразу о деле. Принято поговорить о погоде, урожае… Как поживают родственники.

Улыбки на лице нет, но этот сучок меня просто проверял. Ага, предварительно выбешивая, как я отреагирую.

— Ты можешь поговорить о погоде и видах на урожай, — доброжелательно кивнул я. — Но только я тебя пристрелю и дам команду к общему штурму.

Смутился, ибо я вновь ни капли не врал, и он это своим шестым чувством почувствовал. Видите, как здорово быть искренним и говорить людям правду?

— И погибнут заложники? — попробовал пробросить в ответ.

— Да и дьявол с ними! — пожал плечами я. — У меня несколько иная задача. Я — пиарщик, по связи с общественностью. И моя задача запугать врагов Венеры тотальным беспределом. Обменяем два десятка жизней наших на три десятка тысяч ваших, чтобы впредь остальные боялись? Неплохой размен, мне нравится такая математика.

Я ведь вновь совершенно не врал. И этот скот всё чувствовал. Настрой дурачиться сразу пропал.

— Это я, лично, расстреливал родственников Мухариба и его братвы, — на всякий случай подлил я масла на факел. — Ты видел ту трансляцию?

— Есть кто-то, кто её не видел? — Он поёжился.

— Это для понимания, что я, конечно, человек, который на этой планете принимает решения, меня слушаются. Но вот цели и задачи мне поставлены совсем не те, что, например, антитеррору. Чтобы ты понимал, что есть моменты, когда я торгуюсь, а есть, когда торг не уместен — даже не слышу некоторых предложений, не то, что их обсуждать.

— Насколько мы знаем, ты склонен держать слово. — Новый проброс. — Мы пока ещё не нашли подтверждений того, что ты что-то кому-то прямо пообещал, и не выполнил.

— Я много не договариваю. — Я улыбнулся самой кошмарной своей улыбкой.

— Не страшно. Мы заставим тебя произнести чёткую формулировку. Чтобы не осталось выбора.

— Мой выбор может отменить Фрейя. Или королева, когда очнётся.

— Не страшно, — покачал он головой. — Если отменит — это будет выглядеть некрасиво, урон репутации. Зачем ронять собственную репутацию там, где можно не ронять?