— А что, у нас нет никого, кто бы справился вместо них? — прервал я речь докладчика.

Члены совбеза переглянулись.

— А кто? — спросил отвечающий за это генерал, назначенный временно исполняющим обязанности столичного военного округа. — Война же. Гражданским там не место. Хотя это и не задача армии, но у меня нет никого на эту роль.

— Киньте клич среди волонтёрских организаций, — предложил вариант я. — Привлеките туда представителей Востока, но с венерианскими паспортами, кого в городе не тронули. Пусть они контактируют со своими и налаживают мосты. А то получается, мы их кормим, а они на нас бросаются. Да, мы враги, их туда поместившие, с нами на одном гектаре по нужде западло присесть, не то, что слушаться. И даже здравые идеи по налаживанию быта в штыки. А со своими у них хоть какой-то диалог возможен! Их волонтёры объяснят, что не надо уничтожать туалетные кабинки — их привезли, чтобы они сами от своего говна не задохнулись. Ну, сеньоры, включайте, наконец, фантазию и голову, как надо работать. А с наших — исключительно охрана и безопасность.

— Хуан, ты не к тем обращаешься, — осадил меня сеньор Серхио, почтивший нас, наконец, сегодня присутствием. Он исполнял обязанности премьер-министра вместо находящегося в бегах племянника Адальберто Торреса. Неофициально, конечно, но его в экономическом и социальном блоке правительства все слушались, а силовики подчиняются напрямую Фрейе, его дочери. — Это армия, вояки. У них свои задачи, и они с ними справляются. А вот ты, как умник и стратег, мог о таком и ранее подумать и озаботиться. Время было, они четвёртый день там разворачиваются.

Ранее, ещё с неделю назад, я бы нахамил ему и затаил обиду. Сейчас же было плевать. Я трахаю его дочь (обеих, но сейчас о старшей), меня слушается вся та махина, приводящая в движение процессы за окном, а он — всего лишь ОЧЕНЬ талантливый бухгалтер, пытающийся постфактум запрыгнуть на уплывающий корабль под названием «власть Венеры после мятежа». Где он был сразу после снятия осады, когда мы зашивались? Нет, я без претензий — он нужен, и сейчас сеньор на своём месте, и неплохо справляется. Просто ему обидно, вот и тявкает. Он ко мне нежно и трепетно всю жизнь относился, а теперь я в момент выше него взлетел — как бы вы на его месте себя чувствовали? А его никто на Венере никогда не слушался! Вообще никогда! И вообще никто. И её величество этому всячески прямо и косвенно способствовала. Так что пусть тявкает, собака лает — караван идёт, я всё равно круче.

— Сеньор Серхио, проконтролируйте пожалуйста этот вопрос, — «мягко» улыбнулся я ему в ответ. Оправдываться нельзя — заклюют сразу. А вот взвалить на него это дерьмо — сам виноват. — У вас же есть связи с благотворительными организациями, а также с различными культурными автономиями? У её превосходительства совершенно точно были, и вам подчиняется часть её аппарата.

Сирене лучше. Жить будет. На днях выведут из комы. Но работать пока не сможет, и этот волжский перец пока тянет её хозяйство, как муж и как единственный оставшийся на плаву человек команды королевы.

— Да, пап, найди там адекватных, пусть пришлют людей, — сгладила вопрос Фрейя, затушив наш цирк — не время для мелких склок. — Намекни, если придут родственники тех, у кого рыльце в пушку, но без крови — рассмотрим индивидуальные ходатайства относительно высылки.

— Хорошо, ваше высочество, — скрипнул зубами сеньор.

— Как там кстати дела на экономических фронтах? — продолжила переводить тему принцесса.

— … Таким образом мы прошли по самому краю. Ещё б чуть-чуть, и всё посыпалось. Но система выдержала, и, считаю, это победа. Наша победа, команды твоей матери, — уточнил он. — Провинции живут как ни в чём не бывало. Налоги собираются. Суды судят. Преступники отбывают наказание. Дальние гарнизоны несут службу. В Полонии тихо, как и в Самаре, хотя я ждал, что там могут начаться шевеления. И после освобождения, практически все купола начинают нормально работать и функционировать. Вот, запустили почти все государственные службы и институты, — закончил довольно долгий доклад сеньор, с подробностями. — Но это не значит, что всё хорошо. Проблемы у нас только начинаются. Ибо наш главный торговый партнёр разгромлен. Опущу, что разгромлен нами — но огромное количество товаров, которое предполагалось доставить на его территорию для дальнейшей переработки и продажи, отправлять некуда. Спрос на Земле есть, и в итоге мы всё равно их продадим, но нужно время для настраивания логистики и инфраструктуры оплаты… А для некоторой номенклатуры и мощностей для переработки вместо выбывших. И на это время на планете будет простаивать большое количество производств, и миллионы рабочих останутся без средств к существованию.

— Насколько критическая ситуация с простоями и потерями? — А это я. — Бизнес, собственник предприятий, что под ударом, жужжит? Что-то мутит? Готов к переговорам?

— Нет, — покачал сеньор головой. — Не «жужжит», — усмехнулся с этого слова. — Но есть нюанс. Крупный бизнес выдержит десяток таких испытаний. Но есть представители среднего сектора, и даже мелкие подрядчики, кто сам не справится. У них нет такой подушки, как у кланов. И с этим надо что-то делать, причём срочно.

— Денег в бюджете нет, — покачала головой Фрейя. — Есть, но мы не знаем, какой будет приход налогов в следующем квартале и году. И нет понимания, скольких придётся их поддерживать. И предсказать, что будет, сложно. — И умоляющий взгляд на папочку. Дескать, ты умный, прикрой, спаси, найди выход. По твоей части. И я был уверен, выход у сеньора в загашнике есть, и даже не одна папочка по этому вопросу, но и у меня мысли по поводу имелись.

— А что если нам ВРЕМЕННО осуществить выкуп таких предприятий? Причём, чтобы не было мухлежа с национализацией убытков, выкупаем только прибыльные по балансу компании, которые просто лишились работы из-за обвала заказов, но с перспективой? А деньги на это возьмём, например, у кланов Сальвадор, Торрес и Сантос? За счёт реализации их имущества?

Национализация и конфискация. Неприятный вопрос. У присутствовавших представителей экономического блока от него зубы судорогой свело. И у Фрейи тоже.

— Мы же собирались ПОЛНОСТЬЮ конфисковать всё их имущество, разве нет? — продолжал вонять сеньорам я, как клоп. Да, неудобно хороших людей последнего лишать. Но вы обещали. И ты, и твой папочка. Согласились, НАДО додавить, и хоть раз в жизни реально конфисковать что-то у людей с правильными лицами. Снова завяли помидоры, и готовы «понять и простить»? Самим не тошно?

— Это интересный вопрос, — вдруг согласился со мной сеньор. — А когда заработает бизнес — продавать назад?

— Ага, — кивнул я. — А чтобы вышло с одной стороны дешевле казне, и чтоб с гарантией обратного выкупа как устаканится, выкуп будет не за полную стоимость, а за часть. Но с обязательством отдать назад за эти же деньги, не более… Плюс оплата простоя. Последнюю можно даже в рассрочку. Да может и вообще всё в рассрочку — надо подумать. Мы же взяли на себя самое сложное — оплата простоя оборудования и содержания квалифицированных рабочих за счёт бюджета. Так что отдают пусть с процентами, но предприятия мы также полностью возвращаем, без «кидалова». Либо, если они откажутся выкупать обратно, получаем оборудование по неполной цене, и когда экономика оживёт, устраиваем на их поле уже свой бизнес. С «блэк-джеком» и контрактницами.

— А этой рассрочкой типа дадим им оборотные средства? — понял меня сеньор.

— Ну вы же сказали, что они маленькие. У маленьких никогда денег нет. А те, что дадим за бизнес, могут частично пропить.

— Подход должен быть индивидуальный. Не общий. Каждый такой бизнес должен отдельно рассматриваться, — погрузился в вычисления сеньор Серхио. — Где б людей на всё это взять, чтоб без махинаций прошло?..

— А я не говорил, что будет легко. — Я усмехнулся. — Но это выход же, согласитесь?

Фрейя встретилась глазами и нахмурила брови: «Хуан, прошу, не надо задирать отца. Мы на одной стороне, все разборки потом, не на совещании». Маякнул ей, что хорошо, не буду.