У нее недостаточно данных, чтобы правильно рассчитать вероятности, поэтому она откладывает этот вопрос на потом. Ей нужно найти место для зарядки своих автоматов, тем более что их непрерывная работа будет залогом ее благополучия, как для непосредственной защиты, так и для того, чтобы она могла, если потребуется, хотя бы минимально подчиняться приказам Гурона Черное Сердце. Однако у Призрака нет карты, чтобы понять, с чего начать поиски, даже если предположить, что, учитывая изменения, которые она уже наблюдала, это судно все еще соответствует какой-либо карте. Она интересуется, есть ли среди членов экипажа те, кто готов ей помочь.

Постойте.

Гриза понимает, что не обновила свои логические файлы, чтобы отразить новую полученную информацию. Она все еще действует так, как будто находится на корабле Механикус, а это, несомненно, не так. Есть более прямой способ решить текущую проблему — тот, который никогда не сработает в ситуациях, к которым она привыкла, но который вполне уместен в ее нынешнем окружении.

Она отправляется в путь с новой решимостью, шагая в окружении своих бесстрашных телохранителей, и теперь она не избегает других, а ищет их. Она натыкается на небольшую группу членов экипажа, одетых в поношенную одежду, с худощавым телосложением тех, кого сформировал тяжелый труд, и у каждого на поясе клинок или пистолет. Они недоверчиво смотрят на нее, а на ее кастеланов — тем более, ведь они как насекомые по сравнению с могучими боевыми автоматонами.

— Кто ты такая? — спрашивает один из них. Он может быть их номинальным лидером, или просто самым любопытным, или тем, кто говорит первым, или, возможно, — учитывая силы, которым теперь посвящен этот корабль, — просто единственным, у кого остался нетронутый язык. Это не имеет значения.

— Я — инфокузнец Кибернетики Гриза Даллакс, и мне нужен отток дугового потока, — объявляет Гриза. — Кто из вас мне поможет?

Мужчина усмехается.

— Ну, ты можешь пойти…

Она стреляет в него.

У нее с собой гамма-пистолет. Это древнее и мощное оружие, которое само по себе заставит многих врагов задуматься. То же самое можно сказать и о ее левой руке, конец которой заключен в мощную силовую перчатку, схожую по силе с теми, которыми владеют ее подопечные. Гриза далеко не всегда способна защитить себя, но ее живучесть значительно повысится, если ее манипула будет работать на полную мощность.

Мужчина падает на спину и сгорает, не успев упасть на землю. Гриза борется с собственной биологической реакцией: желудок, который так долго питался одними лишь одобренными Механикус питательными батончиками, скручивается и грозит предать ее. Она никогда раньше не убивала хладнокровно, но здесь ее окружают враги, и сила — единственный язык, который многие из них понимают. Мало того, их убийство практически считается ее долгом. Главное, не убить кого-нибудь слишком ценного для Гурона Черное Сердце.

— Я повторю еще раз, — говорит она, и ее синтезатор голоса выравнивает слова. Мне нужен отток дугового потока. — Кто из вас поможет мне?

Трусливые члены экипажа направляют ее в небольшую камеру. Когда-то отток здесь использовался для подпитки энергоблоков лазпушек, но для ее целей его мощности вполне достаточно. Ей придется импровизировать с реагентами, необходимыми для обряда переноса энергии, и она возносит молитву Омниссии. Это не обеспечит ей надежной защиты от порочной движущей силы, которую может предложить этот корабль, но это все, что она может сделать. Подобная практика вызвала бы серьезные нарекания со стороны духовенства, но здесь она вне их досягаемости, и необходимость требует.

Когда она присоединяет первых две единицы из своей манипулы к оттоку, начинают выть сирены. Гризе знаком этот звук: предупреждение о скором переходе в варп. Она понимает, что не имеет ни малейшего представления о том, как корабли предателей и еретиков перемещаются по имматериуму. Используют ли они Навигаторов? Есть ли у них вообще поля Геллера? По всей видимости, должны, ведь иначе смертный экипаж, с которым она столкнулась, наверняка не пережил бы их последнее путешествие. Она не может поверить, что простое единение с такими темными силами — как будто простое единение является подходящим термином! — будет достаточно, чтобы гарантировать безопасность от беспрепятственной опасности неэкранированного варп-прыжка.

Перевод дается с трудом, и кажется, будто ее бионические и механические компоненты расшатываются под воздействием вибраций, которые не существуют нигде, кроме как внутри нее самой, но все заканчивается довольно быстро, и дальнейших осложнений не возникает. Еще десять минут она сохраняет бдительность, но все остается так, как должно быть, и она не слышит из камеры ничего, что свидетельствовало бы о том, что остальные обитатели судна поддались трансляционной болезни и пытаются убить друг друга.

Во всяком случае, не больше, чем раньше.

Гриза готовится к отдыху. Хотя ее биологический мозг усилен и дополнен кибернетическими усовершенствованиями, для оптимального функционирования ей все равно необходим полноценный сон. Что-то подсказывает ей, что ей понадобятся все ее способности, если она хочет выжить в условиях нового существования.

Она переводит три других кастеляна в режим часового, чтобы они немедленно разбудили ее предупредительным сигналом, если кто-то приблизится, и в случае чего вступили в бой и уничтожили. Она также устанавливает резервный режим, который в любом случае разбудит ее через четыре часа, чтобы переключить протоколы перезарядки и дать возможность двум другим занять свои места.

Затем, не без отголосков того, что она распознает как трепет, Гриза Даллакс отключает свой мозг.

Корабль «Призрак Разрушения» служил флагманом Гурона еще до того, как Империум предал его, и он знает его так же хорошо, как и оружие, которое он носит. Конечно, со временем корабль изменился, и теперь никто не сможет принять его за имперское судно. Аквилы были срублены или сломаны, символ Астральных Когтей — огромная кошачья голова — закрашен черным когтем Красных Корсаров, а восьмиконечная звезда Хаоса нацарапана тут и там, в честь богов, которым он теперь служит.

Как и следовало ожидать, изменился и персонал. Опрятных членов экипажа, которые были на корабле во времена Империи, больше не видно, но это не значит, что Призрак теперь заполнен безрассудными и безумными. Быть офицером на мостике — значит находиться в поле зрения самого Гурона Черное Сердце, и, хотя это должность, на которой редко допустимы неудачи, она обладает авторитетом и некоторой степенью безопасности. Многие из тех, кто до сих пор управляет ауспексами, воксом, оружием и т. д., были сервами Ордена Астральных Когтей до того, как их хозяева отвернулись от своих прежних лояльностей. Верность смертных менялась, когда менялся их Орден; от тех, кто этого не делал, быстро избавлялись.

Несмотря на все изменения — резные черепа, спускающиеся с шипов; ритуально изуродованную шрамами кожу смертных и клыкастые шлемы терминаторов-хускарлов Гурона; сам воздух с вечным привкусом человеческой крови; бесчисленные мелкие мутации; тот факт, что некоторые члены экипажа теперь приварены к своим станциям с помощью сплава плоти и металла, пронизанного нечестивой энергией варпа, — на мостике Призрака не царит свобода действий. Гурон требует эффективности и послушания, и он их получает. При всех сделках, которые он заключил, Кровавый Грабитель не потерял себя, и он не позволит своим последователям поддаться.

Многие смертные пытались использовать силу Хаоса в своих целях, и большинство из них были погублены своей гордыней. Гурон Черное Сердце по-прежнему балансирует на острие бритвы, не слишком приверженный ни одной из Губительных Сил, но в то же время пользующийся их дарами. Для любого из богов он мог бы стать достойной добычей, но он слишком хитер, чтобы попасться в ловушку — по крайней мере, пока.

Тем не менее он не может позволить себе стать слишком самоуверенным.