— Когда ты собиралась рассказать о своём колье? — услышала она вопрос. Мысленно она начала проклинать отцов. Конечно, они рассказали ему о волшебном поводке. Она открыла дверь и сердито посмотрела на Гавриэля.

— Я ненавижу эту чёртову штуку. Нам оно не нужно

— Вынужден настоять, чтобы ты перекодировала его, и если тебе когда-нибудь понадобится им воспользоваться, оно предупредило бы меня, а не твоих отцов, которые далеко и не могут оказать немедленную помощь

Один взгляд на его лицо, и она поняла, что спорить не стоит. Повзрослев, она усвоила, что нужно выбирать сражение, и в этом ей не победить

— Ладно! — Она протопала к своему чемодану и вытащила маленький бархатный мешочек, который был спрятан в углу. Она развязала завязки и перевернула мешочек, вывалив большое ожерелье с кулоном и три цепочки для ключей с голубыми камнями себе на ладонь. Затем повернулась к Гавриэлю. — К этому кулону прилагалось шесть камней. У обоих отцов и у моего дяди по одному. Ты заберёшь четвёртый. Кому в Ликонии отдать пятый и шестой?

Гавриэль уставился на маленькие, невзрачные на вид плоские камешки и спросил.

— Это камни беспокойства?

Она вздохнула.

— Да, у воина-фейри, который сделал их, было чувство юмора. Но на самом деле всё обернулось к лучшему, поскольку они маленькие и плоские, их легко носить с собой. — Она протянула ему один. Гавриэль взял его и повертел в руках.

— Я бы порекомендовал Мерин и Аделаиду

Она удивлённо спросила.

— Не твой командир?

Он покачал головой.

— Если меня здесь нет, я точно на задании с Эйданом, так что бессмысленно забирать с собой два камня. Если у Аделаиды будет камень, она сможет предупредить Мариуса и, что важнее, старейшину МакКинзи о том, что нужна помощь. Любой из них мобилизует спасательную операцию за считанные минуты

Она кивнула.

— А Мерин?

Улыбаясь, он вернул ей камень.

— Ей хватит сумасшествия сделать всё, чтобы спасти тебя; в дополнение к этому Рю всегда с ней. У меня такое чувство, что эти двое мало что не могут сделать, — признался он.

— Согласна. Ладно, дай мне минутку. — Она положила три оставшихся камня так, чтобы они касались большого кулона, и прошептала заклинание, которому научилась в свой шестнадцатый день рождения. Когда она открыла глаза, камни сияли глубоким золотым цветом. Через несколько секунд свечение исчезло, и камни вернулись к обычному королевскому синему цвету. Она протянула ему камень, и он тут же прицепил на связку ключей. — Позже отдам камни Мерин и Аделаиде позже. — Она надела ожерелье и вздохнула.

Её пара удивил, притянув к себе для поцелуя. Когда она вопросительно посмотрела на него, он улыбнулся.

— Я знаю, что тебе неприятно, но спасибо, что надела ожерелье. Так я буду меньше волноваться, когда не с тобой, — сказал он и поцеловал её в кончик носа.

И теперь она больше не возражала против ожерелья. Если это поможет паре меньше волноваться, чтобы он мог больше концентрироваться на себе, чтобы избежать травм, тогда она с радостью наденет дурацкий поводок.

— Давай спустимся. Сегодня Рю приготовил одно из любимых блюд Мерин — пирожки. У каждого разная начинка, но не узнаешь, что это, пока не съешь. На самом деле, это довольно забавно.

— Я заинтригована. — И она не шутила. За последнюю пару дней ей было веселее с парой, чем за весь предыдущий год одной. Она схватила браслет, и они вышли из комнаты. Пока шли, Элизабет заметила, что Гавриэль идеально подстраивает свои шаги под её, не убирая ни на секунду руку с её поясницы. Она понимала, что это для того, чтобы предотвратить падение, но её это коробило так же, как когда её дядя и отцы так делали дома. Вот только Бет должна признать, что его прикосновение, хоть и лёгкое, было чудесным. Заяц практически мурлыкал, как котёнок. Тепло его руки было скорее успокаивающим, чем контролирующим. Прикосновение лёгким, как пёрышко, и больше походило на напоминание о том, что он рядом, а не на порицание. Взглянув на него, она заметила, что, несмотря на стоическое выражение лица, взгляд был тёплым и почти добрым. Одного лёгкого прикосновения к спине хватало успокоить его. Медленно он прокладывал себе путь в её сердце. Покачав головой, она протянула руку и просунула палец в петлю его ремня. Когда он посмотрел на неё, в редкой улыбке было столько радости, что она забылась и споткнулась. Смеясь, он протянул руку и крепко прижал Бет к себе. Он умел заставить её почувствовать огромной драгоценностью в его мире.

«Мне всё равно не нужно сердце, думаю, оно в безопасности у него в кармане».

Когда они вошли в столовую, Мерин сидела на коленях у Эйдана, смеясь и поднося ко рту пирожок. Трое других мужчин встали. Гавриэль проводил Бет к их местам и выдвинул для неё стул. Она села, и он сел рядом, в то время как Мерин продолжала ёрзать на своей паре. Мужчины сели и стали наблюдать за Мерин и их командиром.

— Ни за что! Ты знаешь правила, если выбираешь это, должен съесть. — Она помахала пирожком перед его ртом.

Эйдан хмуро посмотрел на свою пару.

— Но я не чувствовал запаха васаби, пока он не оказался у меня под носом. Ты же знаешь, я ненавижу его, детка. — Он поднял на Мерин карие глаза.

Мерин вздохнула.

— Хорошо, я съем. Но если там будет что-то, что мне не понравится, тебе придётся съесть. — Она откусила и улыбнулась.

Эйдан повернулся к ним.

— Как раз вовремя. — Его внимание переключилось на Мерин, когда она начала махать рукой перед ртом. Он взял стакан с водой и поднёс к её губам. Она взяла стакан и осушила содержимое, затем откинулась ему на грудь.

— Привет, Зайчишка! Хорошо поспала? — спросила она.

Элизабет оглядела комнату и встретилась взглядом с мужчинами, у которых подёргивались губы. Она одарила их взглядом, которым обычно одаривала заблуждающихся помощников Магнуса.

— Ей это сойдёт с рук, вам — нет. — Мужчины сглотнули и кивнули.

Вошёл Рю и поставил перед Гавриэлем два высоких стакана с кровью.

— Спасибо, Рю. — Гавриэль поднял бокал и начал пить. Элизабет была невозмутима. Выросшая в Ноктем-Фоллс, она привыкла видеть, как за едой подают кровь, но, судя по реакции Мерин, Гавриэль не часто пил кровь за столом. Она зачарованно наблюдала за тем, как он осушал первый бокал. Когда начала ёрзать, Элизабет поняла, что у неё вот-вот кое-что сорвётся с языка, бедняжка Мерин выглядела так, словно вот-вот взорвётся от того, что сдерживала слова.

— Ты всегда пьёшь из стакана? — наконец, выпалила она.

Гавриэль покачал головой.

— За свою жизнь я питался почти всеми мыслимыми способами. Пить из стакана по сравнению с этим — обычное дело.

Мерин начала ухмыляться.

— Ты пил из мужчины?

Гавриэль кивнул.

— Ты бы стал пить из банки? — спросила она с искорками в глазах.

— Почему бы и нет, — ответил он.

Элизабет пристально посмотрела на Мерин, когда та продолжила.

— Выпил бы из актёра?

И вновь Гавриэль кивнул.

Смеясь, Элизабет покачала головой, глядя на Мерин.

— Ты бы стал пить от тракториста? — Мерин едва могла выговаривать слова, так сильно смеялась.

Гавриэль нахмурился.

— Может, от фермера, если бы нужда была острой.

Серьёзные ответы пары на жуткие расспросы Мерин делали сцену ещё веселее.

— Не надо, пожалуйста, Мерин, — выдохнула Элизабет.

Мужчины уставились на них как на сумасшедших. Когда они отдышались, Эйдан нахмурился на свою пару.

— Я никогда не могу понять, что ты говоришь, — пожаловался он.

Мерин пожала плечами.

— Я не виновата, потому что пыталась ввести тебя в удивительный мир геймерского гика, но, похоже, у тебя какая-то научно-фантастическая нарколепсия. Что странно. Как только я пытаюсь тебе что-то показать, ты засыпаешь.

Эйдан поморщился.

— Ничего не могу поделать, это меня утомляет

Мерин снова посмотрела на Гавриэля и спросила:

— На что она похоже на вкус?

Колтон рассмеялся, а Дарьян застонал, прежде чем полезть в задний карман за бумажником. Он достал двадцатку и передал её Колтону.