Я уже видела фотографию мельком и понимала, что ничего интересного там нет. На пересеченном от вспышки фото виднелся край бумажки, возможно той, которая нужна, но разобрать там что-либо было невозможно. Точнее, возможность такая была, я перевернула телефон и добавила яркость. Один листок лежал поверх другого, но на том, который торчал, отчётливо были видны две с половиной цифры. Две с половиной, потому что третью частично перекрывал другой лист. Эти цифры ничего не давали. Пусть я не была математиком, но даже я понимала, что подобрать комбинацию из четырех цифр практически невозможно. Вариантов огромное количество и, скорее всего, ошибаться при вводе практически нельзя.

Тем не менее, цифры эти не давали мне покоя. Быть может, Аскар их знал, так как они были с чем-то связаны. Я, повертев телефон в руках, немного успокоившись и потребовав от себя перестать себя корить, написала Аскару: — Ты видел цифры, они тебе что-то могут сказать? –

— Нет, ничего. Никаких дней рождений или событий с такими цифрами я вспомнить не могу —, — ответил он.

— Да, эти цифры мне подозрительно что-то напоминают, — написала я. — Я где-то их уже видела, но не могу вспомнить где —.

— Быть может, в кабинете у Кости? Попробуй вспомнить. Если ты видела эту бумажку раньше, то, может быть, у тебя получится вспомнить и другие цифры? — , — предложил он.

— Нет, эту бумажку я точно нигде не видела, но вот цифры —.

И тут меня осенило.

Я написала Аскару — погоди — и тут же начала рыться в телефоне. Неожиданно я вспомнила, где видела эти цифры, и моё тело покрылось мурашками. Я открыла переписку с Маргаритой. Сумма выплаты, которая показалась мне такой странной и никоим образом не округлой, была прямо у меня перед глазами, и последние две цифры полностью совпадали с цифрами на листе.

Я всё ещё не могла в это поверить, и тогда посмотрела на небольшую закорючку, которая была частью третьей цифры, скрытой под листком. На самом деле, вариантов, чем она могла быть, было немного: например, двойка, тройка или девятка, потому что закругленная часть её была отчетливая, и мои сомнения тут же обострились. Если бы в сумме зарплаты третья цифра была, например, единица, то мои сомнения оказались бы обоснованными, но там расположилась тройка, а значит, всё сходилось. Это было очень странное чувство, но с другой стороны и приятное. Всё тут же встало на свои места. Костя, узнав о том, что я плотно помогаю Аскару, не просто так отправил именно такую сумму. Он не мог поговорить со мной после этого инцидента, но знал, как отправить нам подсказку, при помощи которой у нас будет вариант для спасения фирмы. Он знал, что Аскар сможет всё провернуть, и что рано или поздно он упрется лишь в этот код, который формально он не мог мне сказать, тем не менее, сама Маргарита прислала мне его в сообщении.

— Я знаю пароль —, — написала я,

— Ты его вспомнила? — спросил он.

— Нет, но стыдно признаться, он всё это время был у меня в телефоне —.

— И каким же образом? — удивился он.

— Моя сумма зарплаты, которую я получила при увольнении, её согласовывал лично Костя и попросил отправить мне через Маргариту. Как думаешь, такие совпадения бывают? — спросила я.

— С Костей, точно нет. Кажется, это дает нам разрешение ему помогать. Ведь он практически в открытую просит нас о помощи —, — ответил он.

Значит, возможно, он догадывается о скупке акций, но если он скажет кому-то в компании про это, всё это тут же узнает Ирина, и поэтому, не зная кому доверять, он сделал последний ход конём, отправив тебе код —.

— И что теперь? –

— Мы ждём двенадцати по Москве, когда откроются торги. Раньше я сделать ничего не смогу —, — ответил Аскар

— Хорошо —, — сообщила я.

— А ты сейчас где? — не унимался Аскар.

— Еду в общагу, отсыпаться —.

— Нет, так не пойдёт. Я перехвачу тебя где-нибудь. Позавтракаем и в двенадцать ты будешь мне нужна —.

— Приятно, конечно, спасибо, но чем же я смогу помочь? –

— Ты запустила всю эту историю и сделала так много, чтобы она произошла, а сейчас хочешь остаться в стороне, когда начнётся ключевое событие? Вот уж нет. Ты это все начала, значит будешь соучастницей до конца —, — сообщил Аскар.

Я восприняла его слова двояко. С одной стороны мне было приятно, что он хочет меня видеть, ведь человек он был не особо общительный. С другой, я действительно становилась соучастницей, хотя, кого я обманываю, я уже ей была. Да, если бы я была немного поумнее и передала код Аскару раньше, всё можно было бы списать на небрежность, но сейчас я засветилась на нескольких камерах, отец Аскара меня видел, а что ещё хуже, уборщица ну и, разумеется, Костя сразу же поймёт, в чём дело, как только увидит женские щипчики внутри его тумбы. Хотя надежда есть, ведь он сам предоставил мне код, значит, у нас с Аскаром может быть запас времени.

— Хорошо, я могу сойти в центре, там совсем недалеко до отеля, если перехватишь меня там, то я не буду против —, — ответила я.

Ещё какой-нибудь месяц назад мне бы и в голову не пришло беспокоить о таких вещах даже Олега, с которым я тогда встречалась.

Завтрак был восхитительный: свежий круассан, масло на небольшой керамической подставке, кружка горячего латте, несколько джемов на выбор, ветчина, сыр. Все это я наверняка не попробую, если свои молодые годы проведу в тюрьме. Поэтому я решила не отказывать себе в удовольствии и заказала самый большой из завтраков, которые подавались в уютном кафе, где мы встретились с Аскаром.

— Как ты решилась на такое? — спросил Аскар.

— Я уже с вечера знала, что пойду. Но смелость не гарантирует результата.

— Ну, в твоем случае эта схема не работает, ведь ты получила то, что хотела, — подбодрил меня Аскар.

— Сплюнь, давай будем судить по факту. Пока я просто хочу насладиться завтраком в хорошей компании на случай, если…

— Если что? — перебил он меня.

— Если это дело не выгорит, и меня посадят, тогда моей маме уж точно никто не поможет.

— Кстати, о твоей маме, я открыл счет. Это займет пару дней, но завтра уже все будет готово. Я могу единоразово воспользоваться всеми своими деньгами с учетом неких ограничений, и, как только акции будут проданы, я поставлю свою долю на вывод.

— Каких ограничений? — спросила я.

— А это тебя не должно беспокоить. Давай будем решать проблемы по мере их поступления.

— Мне действительно не нравится слово — проблемы —, они как-то стали очень сильно ассоциироваться со мной. Расскажи, какие ограничения, и давай решение по своей маме буду принимать я.

— Ну хорошо, если ты такая смелая, то я расскажу. Я могу нарушить завещание один раз, забрать свою долю, но не всю. В случае, если я выхожу из бизнеса, и фонд, снабжающий меня, закрывают, я могу получить лишь тридцать процентов положенных мне денег.

Меня удивило, что сказанные слова не вызывали на лице Аскара никаких эмоций.

— Но я не готова на такую жертву. Зачем ты идёшь на подобное? Это сильно урежет твои финансовые возможности.

— Ну, во-первых, ты не знаешь о каких цифрах идет речь. Тридцать процентов мне вполне хватит, чтобы запустить свой стартап. А если акции не будут стоить ничего, то и доля моя будет низкой. Ты же не думаешь, что после всей этой заварушки конкуренты Кости позволят ему спокойно жить?

— И опять мне не нравится, что я должна выбирать какую-то определенную сторону. Почему все не могут быть в выигрыше?

— Потому что такова жизнь. Ты либо побеждаешь, либо проигрываешь.

Я задумалась.

— После оплаты счетов моей мамы у тебя останется достаточно денег?

— Все относительно, ключевой вопрос в амбициях. Для меня достаточно и для себя, и для запуска нового бизнеса. Брату не уверен, отцу точно бы нет.

— Аскар, я тебе очень благодарна, — прервала его я. — Но я не хочу, чтобы ты внутренне корил меня за принятое решение. Осознание, что ты сделал ошибку, может прийти не сразу.