Дерата растерялась, но быстро взяла себя в руки и рассказала о ночной беседе в комнате Руорима.

– Вот и все. Просто ты ошиблась, Марела, он даже не… – Глаза ее расширились. – Но… но потом этот сон, я совсем про него забыла…

– По пути расскажешь. Пойдем, сейчас мы должны кое-что выяснить. – Она поднялась, опираясь на палку, потому что ноги у нее подкашивались. Постоянное применение магии шло за счет ее собственных телесных сил. – Слухач, следуй за мной, – сказала она сыну, который все это время тихо стоял у двери как будто в карауле.

По дороге в глубь горы, где обособленно располагалась древняя комната алхимиков, Дерата рассказала свой сон, а потом еще и о предшествующей обмороку ссоре с отцом несколько часов назад. Марела внимательно выслушала, никак не комментируя, потом поставила на стол большую чашу. Быстрыми ловкими движениями она открывала и закрывала банки, бутылки и флаконы, из которых брала порошки, сухие травы, шерсть животных и крошечные кости и складывала в чашу.

– Дай мне руку, ту, что ближе к сердцу, – велела она Дерате, которая молча сидела напротив, погруженная в свои думы.

Дерата протянула левую руку. Марела мгновенно сделала острым ножом надрез на указательном пальце. Дерата даже не вздрогнула. Она равнодушно смотрела на вытекающую из раны кровь. Марела повернула руку и сжала рану. В чашу падали ярко-красные капли.

Раздалось шипение, образовался пар.

– Сейчас, – пробормотала Марела, от огня в очаге она зажгла сосновую лучину и бросила ее в чашу.

Смесь в чаше с шипением взорвалась, превратилась в серый дым, который поднимался вверх, напоминая густой туман, и быстро растворялся.

Дерата отпрянула, но целительница закричала:

– Не дергайся, вдыхай! Дай мне руку, я тебя поведу. Скоро ты увидишь…

Дерата ощутила твердое пожатие костлявой руки. Она послушно вдохнула дым, от которого на секунду закружилась голова. Глаза заслезились, все подернулось пеленой.

– Будь внимательна, – как сквозь вату донесся до ее ушей тихий голос Марелы, она почувствовала, как та дернула ее за руку. – Спокойно! Сосредоточься!

Дерата заморгала, ответила на пожатие. И начала смотреть в мрачный холодный дым; крылья носа расширились, внезапно стало так холодно, что изо рта повалил пар. А потом она увидела…

…саму себя, спящую в кровати. Но она была не одна. Кто-то приблизился к ней, наклонился, стянул одеяло, раздел ее, прикоснулся…

Дерате, когда она увидела, что с ней делают без ее ведома, стало противно.

– Как? – прошептала она с отвращением.

– Вино, – донесся издалека голос Марелы. – Он добавил в него вещество, лишившее тебя воли и отдавшее в его власть.

– Но я сама видела, как он тоже пил…

– Значит, перед этим он принял противоядие, наверное, заранее положил в свой стакан. Может, с помощью магии подслушал твой разговор с Дармосом и ждал твоего визита.

Дерата видела достаточно. Она отстранилась от Марелы, вскочила и резким движением сбросила чашу со стола. Чаша с треском развалилась на тысячу кусков, содержимое растеклось по полу. Дым быстро растаял, жрица Дракона наступила на остаток горящей лучины.

– Я его убью, – закричала Дерата. – Будь проклята его черная душа, пусть ее заберет Гирин, пусть отправит ее на побережье, откуда ей не будет возврата и где она никогда не найдет покоя! Как он посмел взять меня силой и зачать во мне своего ублюдка, чтобы заставить меня стать его женой?

Марела склонилась над остатками пепла, над которым поднимались колечки тонкого дыма. Она бормотала что-то непонятное и своим кривым пальцем чертила в воздухе какие-то знаки.

– Тихо, – наконец сказала она разбушевавшейся Дерате, не поворачивая головы. – Именно это я все время пыталась узнать, но до сих пор могла только догадываться. Здесь скрыто большее, гораздо большее, наконец-то все проясняется, ведь теперь я смогла добавить твою кровь…

Дерата моментально смолкла и подошла к жрице:

– Что ты видишь?

– Твоего сына…

– Это мальчик?

– Да. Тихо, все исчезает… Руорим хотел гораздо больше, чем просто запятнать твою честь. Смотри, тебе видно?

Дерата увидела только кровь, ничего, кроме крови, ее кровь неслась по жилам и взывала к мести за нанесенное ей бесчестье. Она едва слышала собственный голос, в ушах у нее стучало.

– Кровь, – прошипела она, – будет пролита кровь.

– Да, но не так, как ты думаешь, – сказала Марела, схватила Дерату за плечи и потрясла ее. – Прекрати наконец думать о себе, Дерата, эта история гораздо страшнее, чем ты себе представляешь! Речь идет не о тебе, а о твоем ребенке!

– Вырежи его из меня, вот и вся история! – закричала Дерата.

Испуганная Марела сотворила знак, защищающий от злых духов.

– Я не поступлю столь кощунственно с членом нашего клана. Иначе на голову мою падет вечная кровная месть!

– Он мне не нужен! – визжала, дрожа от ненависти, Дерата. – Никто не может заставить меня растить этого ублюдка!

– У тебя нет выбора, в жилах твоего сына течет кровь дракона, – произнесла жрица. – Это имеет большое значение. Дерата, прошу, выслушай меня. Его отец захочет использовать сына, ты обязана ему помешать! – Она снова начала трясти Дерату и закричала звенящим от ужаса голосом: – Все знаки свидетельствуют о том, что твой сын несет в себе душу Малакея!

Это не произвело на Дерату никакого впечатления.

– Все мы носим в себе частичку души прародителя, Марела, ты сама знаешь это лучше меня!

– Но только в переносном смысле, как ты не понимаешь? В твоем сыне она спит и однажды может проснуться. – Жрица пришла в отчаяние. – Сначала я думала, что она в тебе, но все гораздо хуже!

В комнате стало темно, свечи и факелы продолжали гореть, но почти не давали света.

Кровь запылала в теле Дераты, когда слова постепенно добрались до ее сознания. Жрица продолжала:

– Во времена больших войн, когда магия становится сильнее, сильнее становится и его душа. Вспомни: время Конвокации приближается. Все нацелено на нее!

Дерата стала бледной, как освещенный лунным светом снег. Слова Марелы проникали в ее сознание все глубже и глубже. Девушка опустилась на стул.

– Это неправда, – прошептала она. – Ты хочешь сказать, что старый алхимик, ловец чужих душ, может возродиться в моем сыне? Он, прародитель, который превратил наш народ в шейканов, за грехи которого нам приходится расплачиваться всю жизнь? Он, из-за которого на нас обрушилось проклятие?

Дрожащими руками Марела откинула с холодного как лед лба прядь волос. Она тоже была до глубины души потрясена открывшейся перед ними правдой.

– Значит, Руорим знал, что ваша связь, замешанная на чистоте крови, создаст нужные предпосылки. То ли он действовал по собственной воле, то ли это было предопределено. Результат все равно один. Мне очень жаль.

Той же ночью после тщательных размышлений Дерата решилась бежать. Напрасно Марела пыталась ее отговорить. Не смогла она и убедить девушку для начала выяснить отношения с отцом.

– Он дважды оттолкнул меня, Марела, – повторяла Дерата. – Выгнал из комнаты, словно приблудного пса. Этого я не прощу.

– Но если ты уйдешь не попрощавшись, то никогда в жизни не простишь саму себя, – предупредила жрица. – Ты любишь отца и знаешь, что он тоже тебя любит.

– Марела, ты мудрая, и великая предсказательница, но сейчас ты просто ослепла. Он даже слушать меня не станет, а если и станет, то ни за что не поверит. В последнее время так много всего случилось, и он безумно увлечен Руоримом. Может быть, этот шарлатан сделал его послушным своей воле, как и меня в ту ночь.

– Но куда тебе идти! Сбежав отсюда, ты все равно не сможешь уберечь сына от его судьбы!

Дерата кивнула:

– Возможно. Но я могу отправиться в те места, где наследство отцов не караулит возле каждой стены и где человек не опален дыханием дракона. Ты сама меня вынуждаешь это сделать, Марела, навязывая мне ответственность за отродье.