Мало-помалу ветер заметно стих, но его было достаточно, чтобы паруса не опадали, а вода продолжала журчать вдоль бортов лодки. носа. Все было спокойно, сонно и восхитительно, когда произошло нечто внезапное и непредусмотренное.

Джек Реймор был почти так же хорошо знаком с течением, как и Дик Мортон. Он указал на то место, на некотором расстоянии впереди, где русло реки делало небольшой изгиб. В месте наибольшего изгиба узловатая сосна, искривленная и бесформенная, выходила из берега почти горизонтально на несколько ярдов, а потом изгибалась вверх, словно санный полоз, поднимаясь на высоту шестидесяти футов; ствол её оставался кривым и скрученным, и на нём было множество чахлых ветвей.

– Мне всё время интересно на неё смотреть, – сказал Джек. – Она так поразила меня, когда я увидел её в первый раз.

– Неудивительно, – ответил Дик, бросая на неё взгляд, как сделал бы это любой, даже видевший этот предмет сотню раз, – но у меня в неё есть одна привлекательность, которой у тебя никогда не будет.

– Что именно?

– Прошлым летом мы с Оцеолой просидели на этом стволе больше двух часов, ловя рыбу, и ни одной поклёвки.

– Он разозлился?

– И вполовину не так сильно, как я. Я ожидал, что он выскажет какую-то досаду, от него что-нибудь нетерпеливое, но он только усмехнулся и сказал, что рыба, должно быть, прослышала обо мне и оробела; он странный…

Естественно, пока юноши разговаривали, их внимание было привлечено к дереву необычной формы. Джек Реймор смотрел на него более внимательно, пока глаза Дика блуждали по левому берегу и течению впереди, когда его спутник внезапно схватил его за руку и взволнованно воскликнул вполголоса:

– У подножия этого дерева стоит какой-то человек, и он ждет нас!

V

Если бы не предупреждение, которое дал юношам Эф Эшли, и общий ход их беседы, восклицание Джека Реймора вряд ли привело в возбуждение эту пару; но сейчас они были в таком возбуждении, что следили за каждым звуком и приметой, которые в обычное время не обратили бы на себя их внимание.

Услышав слова Джека, его спутник повернулся к корявой сосне, пристально посмотрел на нее, а затем прошептал:

– Я никого не вижу.

– Я тоже, но минуту назад видел.

– Что это было?

– Ты заметил густые заросли у подножия дерева, там, где оно выступает из берега? Кто-то раздвинул их рукой, выглянул наружу и тут же скрылся.

– Ты уверен, Джек, что не ошибся?

– Ошибиться я не мог. На мужчине была старая соломенная шляпа, но его лица я как следует не разглядел.

– Должно быть, это был семинол; возможно, он ничего такого не имел в виду, но я боюсь, что он собирается в нас выстрелить.

– Не лучше ли нам переправить лодку к другому берегу?

– Нет, она такая узкая, что это не поможет нам оказаться за пределами его досягаемости.

– Но мы предложим ему лучшую возможность, о которой он только может мечтать.

– Мы этого не сделаем; я бы хотел заставить его думать, будто мы ничего не подозреваем, но для нас это было бы слишком опасно.

Лодка находилась далеко от берега, но, к сожалению, ближе к правому берегу, чем к противоположному. Говоря это, Дик Мортон спокойно поднял шест, вынув его конец из воды, и положил у них в ногах.

– А теперь давайте положим доски между нами и ним, – добавил он тем же осторожным тоном. Он лег на дно лодки, так что была видна только его макушка, и Джек последовал его примеру; и каждый взял свой ружьё.

– Как только он покажет голову, стреляй в него; то есть, если покажется, что он целится в нас, – прошептал Джек; – мы не должны рисковать, если можем этого избежать.

– Боже милостивый! – воскликнул Джек в следующее мгновение; – ветер гонит нас к дереву; мы врежемся в него!

Вероятность этого была пугающей. Если бы искривленная сосна находилась на сотню ярдов выше по течению, то, вероятно, произошло бы столкновение. На деле же лодка, приближаясь к опасной точке, оно не смогла бы ее задеть. Опасность оказалась преувеличенной.

– Это не дело, – сказал Дик, более обеспокоенный, чем его товарищ, который с испугом увидел, как тот отложил ружье, вскочил на ноги, схватил шест и, перегнувшись через борт лодки, уперся им в илистое дно, чтобы оттолкнуть лодку от правого берега.

Это был смелый поступок, поскольку он делал его прекрасной мишенью для предательского выстрела, поскольку они были уже в пятидесяти ярдах от того места, где были замечены лицо и соломенная шляпа. Не обращая внимания на действия своего друга, Джек Реймор, распластавшись на дне лодки, направил ружье, оперев его ствол на планшир, в сторону основания дерева и, затаив дыхание, ожидал изменений перелома в этой странной ситуации.

Долго ждать ему не пришлось. Скрывавшийся там негодяй, должно быть, понял по действиям молодых людей, что его заметили и разгадали его намерения, а также осознал, что лучшей возможности, чем та, что представилась ему сейчас, просто не могло быть. В подлеске снова произошло движение, и насторожившийся Джек увидел, как из-за кустов высунулся ствол ружья, направленный на них. Тот, кто в них целился, не был совсем невидим – видна была часть его головного убора. Она была едва заметна, но этого было достаточно, чтобы определить его местонахождение. Не могло быть никаких сомнений в том, что он направил свое оружие на юношу, который был уже на ногах и прилагал все усилия для того, чтобы увести судно подальше от опасного места. Джек прицелился как можно лучше и, выждав лишь мгновение, нажал на спусковой крючок.

Это было сделано в самый последний момент, потому что в ту же секунду винтовка того, кто был на берегу, выстрелила. При таком небольшом расстоянии, разделявшем их, этот выстрел, должно быть, оказался бы смертельным, если бы не выстрел Джека, который опередил его на почти немыслимо короткий промежуток времени.

Из подлеска донесся невольный крик, и в следующее мгновение яростный треск веток дал понять, что несчастный, в которого попала пуля, бросился бежать сломя голову, словно ожидая, что за ним последует другая, более меткая пуля. Джек повернулся к своему товарищу и спросил испуганным голосом:

– Он попал в тебя, Дик?

– Нет, но он был очень близок к этому. Я почувствовал щекой движение воздуха; должно быть, твой выстрел помешал ему прицелиться.

– Похоже на то, но мне жаль, что мой выстрел был не таким метким.

– Ты лучше и сделать не мог; у тебя было не так уж много шансов.

– Нет, я разглядел только край и верх его соломенной шляпы; я прицелился туда, где, как я предполагал, была его голова, и, похоже, попал в него.

Джек прицелился и нажал на спусковой крючок

– Его крик это подтверждает это; тоже думаю, что ему досталось; во всяком случае, именно этот семинол нас больше не побеспокоит.

Когда суматоха, вызванная инцидентом, улеглась и корявая сосна осталась далеко позади, Джек сказал:

– Этот разведчик был прав: мы подвергаемся большему риску, чем предполагали, попав в эту местность в такое время.

– Как ты думаешь, не лучше ли нам повернуть назад? Мы можем поплыть вниз по течению к утру будем на месте. Когда мы доберемся до Сент-Джонс, нам нечего будет бояться семинолов.

Джек знал, как сильно его дядя будет горевать из-за потери драгоценных вещей, оставшихся от его покойной жены, и, поскольку он сам был инициатором этого опасного путешествия, то не счёл правильным повернуть назад.

– Нет, давай продолжим; нам осталось проплыть на лодке всего милю или около того, и одна ночь в любом случае ничего не изменит; мы пойдем в твой дом, и, если Като будет там и скажет, что все в порядке, мы останемся с ним до утра. Затем мы, не теряя времени и уезжаем из этой местности, и постараемся держаться подальше, пока все не уляжется.