– А простая земная история о двоих, полюбивших друг друга, слишком примитивна, банальна? Невежественна?
– Что же вы прицепились к этому слову? Давайте забудем о нем.
– Не будьте так снисходительны! Все правильно – вы не относитесь к моей целевой аудитории, как и я к вашей. Я понимаю идею, неважно, кому она принадлежит, вам или шефу – столкнуть эти самые планеты, чтобы получить некий взрыв. Но чтобы столкновение было полноценным… – Софья вдруг замолчала и закашлялась.
– Что с вами? Может, воды? – озаботился я.
– Нет, ничего, все норм, поперхнулась немного… Так вот, о чём я…
– О полноценном столкновении, – подсказал я.
– Ах, да. Чтобы гм… планеты столкнулись на равных… – она на миг замолчала, лицо ее раскраснелось, словно внутри, под кожей загорелся теплый алый свет. – Полагаю, на равных?
– Хорошо, на равных, – согласился я.
– Попытайтесь прочитать и моё творение. Можно не всё, но хотя бы половину, – она триумфально взглянула на меня, выпрямившись и выпятив грудь.
– Хорошо, прочитаю, – брякнул я. – Могу даже весь… роман.
И в следующую секунду подумал: вот попался!
– Прочитаете? Неужели? – заулыбалась она.
– Да! – разозлился я. – Прочитаю до конца недели. Где его можно найти? Онлайн?
– Я вам принесу книгу. А вы поделитесь своей? У вас же есть экземпляр? Уверена, что есть.
– О'кей, – ответил я. – Завтра же!
– С автографом! Отлично! До завтра, Илья Ильин! И.… я не желаю интимной обстановки, если что.
Она встала, вытащила кошелёк, положила купюры на стол и направилась к выходу. Очень красивыми ногами. Я нащупал её чулок в кармане пиджака.
Не планировал показываться в редакции на следующий день, намереваясь начать писать вступительную статью к колонке и поработать над деталями полета и посадки Симириуса на планету, охваченную опасным вирусом. Но договор дороже денег, не мог же не явиться, когда назначена встреча с собутыльницей, возможной сотрудницей, да еще и собратом, то есть, гм… сосестрой по перу. Пришлось побриться, найти чистую рубашку, перерыть книжные полки в поисках экземпляра «Потерянных среди звезд» и ехать в редакцию, по пути, разумеется, простояв полчаса в пробке.
Софьи на месте не оказалось, и никто толком не мог объяснить, где она. Область поиска простиралась от «где-то здесь» и «куда-то вышла» до «уехала брать интервью у N или M». Очередной урок – никогда не полагайся на женщину, обязательно выкинет какой-нибудь финт. Я устроился за столом, представленным местной братией, как «рабочее место Шведовой и Славкина»(с Юрой мы когда-то топтали пороги единой Альма Матер, хоть и не были приятелями), в опустевшем по случаю какого-то локального события редакционном офисе и уже было приступил к написанию автографа, как двери отворились, и ясен-перец-свет Софья Санна явилась во всей красе короткой юбки и кофточки, или как там она называется, отнюдь не маскирующих её славные формы. Запыхалась. Прошла к столу, улыбнулась и положила передо мной книгу, что держала в руках – мать твою, я же обещал прочитать это! Половину этого… Идиот, что ещё сказать. С яркой, как карамель, обложки смотрела волоокая зеленоглазая рыжая красотка с пышным бюстом. Пылающий алым курсив сomic sans вещал: «Потерянные в любви». Вполне объяснимо, что я тотчас потерял дар речи и способность управлять лицом. Мог догадываться, что всё запущено, но не настолько же. Софья расплылась в триумфальной улыбке.
– Прошу пардону, чуть опоздала, это последний экземпляр, всё нарасхват, – пропела она.
– Потерянные…? Это и есть ваша книга? – простонал я.
– Да, именно… – сказала она, истекая сарказмом.
– Нет слов, – комментарий мой был краток, но слов действительно не нашлось, во всяком случае, нормативных.
Я вдруг сообразил, что сижу на их совместном с Юркой стуле, а она стоит, и поднялся, уступая даме место.
– Что вы, что вы, Илья Николаич, сидите, сидите, я заскочила на минуточку, дела, знаете ли. Да не пугайтесь вы так, всё не так уж плохо, как вам показалось.
Куда уж хуже, мысленно простонал я. И это не ирония судьбы, а банальность вершителей судеб. Впрочем, кто заставит меня читать это?
– Вот, возьмите в обмен, – сказал я, расписался на титульном листе и протянул ей своих «Потерянных».
– Теперь вы, хоть немного, понимаете меня? – спросила она.
Я кивнул, усмехнувшись, и поинтересовался:
– Вы решили что-нибудь по поводу совместной деятельности?
– Пока нет, думаю, – ответила она.
– Ну что ж, думайте.
– Вам подписать книгу?
– Э-э-э.… да, пожалуйста.
– А я уже подписала! – гордо заявила она. – Желаю приятного чтения! Мой телефон вам сообщит здесь любой, но проще взять у Бонни – Жанны, секретарши. Если что.
Она взяла моих «Потерянных», развернулась и, стуча каблуками, удалилась. А я остался в компании рыжей грудастой красотки, потерянной в любви. Проклятье!
Обернул книгу листом А4 из лежащей на столе пачки и отправился прочь из редакции, на вольный воздух, если так можно назвать забитую колесами улицу. Скорей бы пятница и истинно вольный ветер! Покатил домой, благо, что пробки к этому времени немного рассосались.
Снимая пиджак, в очередной раз вспомнил, что в кармане так и лежит Софьин чулок. Как долго буду таскать его с собой? Достав, скрутил его в комок, сунул на книжную полку, в пустое пространство между чёрно-красным четвертым томом из отцовского восьмитомника Шекспира и зачитанными до дыр «Хрониками Амбера» Желязны и вспомнил, что оставил книгу Шведовой в машине, на сиденье. Обменялись «Потерянными», подумать только! Что ж, пусть её «Потерянная» пока полежит там, подальше. Совпадения, уже претендующие на то, чтобы именоваться чередой, могли навести на мысли о мистике, хотя для «потерянных» у меня имелось иное, вполне тривиальное объяснение.
Вещая вчера Софье про планеты и траектории, стараясь быть остроумным и оригинальным, соответствовать имиджу, я, на самом деле, пытался избежать глупых банальностей, в поисках выхода из нелепой ситуации объясняясь языком, который, как я понадеялся, будет понятен достаточно неглупой и вероятно начитанной женщине. И что в результате? Так пока и не понял что.
Стоило сделать хоть что-то за день, и я, включив ноутбук, нащёлкал тройку вордовских страниц, время от времени застревая взглядом на свесившейся с полки кружевной полосе чулка, или как там она у них называется. Отчего-то пришёл к выводу, что идея с невежественным собеседником, то есть собеседницей, в исполнении Софьи свет Санны, была бы вовсе не плоха, если бы не тот фуршет с последствиями.
Вечером последняя опустевшая пачка сигарет вытащила меня из дома. Купил блок в супермаркете и забрал «Потерянных в любви» из своей Мазды. Попытался читать, в постели перед сном. Заснул на второй странице, так и не врубившись, в чём суть да дело.
С утра оказался весьма популярной личностью. Сначала разбудил звонок приятеля Петрухи, который собрался уйти от жены не раньше и не позже, как полшестого утра. Видимо, ночи на это не хватило.
– Почему так рано? – сонно пробормотал я, выругавшись вслух и мысленно.
– Ну… она… в общем эта идиотка выкинула мои вещи в окно, звоню со двора, батарея сейчас сдохнет.
– Не понял, но, чёрт с тобой, приезжай, – пробормотал я в ответ приятному женскому голосу, который сообщил, что аппарат абонента отключен и так далее…
Я рухнул на подушку. Когда-нибудь мне дадут выспаться?
Минут через пять не по делу запел будильник, вероятно, решив, реабилитироваться после прошлого молчания в нужный момент. Затем раздался дверной звонок, и я выполз из постели, решив, что приехал приятель, но это оказалась соседка, Алла Ивановна, которая вышла из квартиры вынести мусор – в семь утра! – и захлопнула свою металлическую дверь, забыв ключ. Она стояла передо мной с пустым ведром, что, кажется, согласно немудрёным мудрым народным приметам, предрекало, что сегодняшний день можно смело пускать в топку.
– Зачем так рано ходить по воду… то есть выносить мусор? – озвучил я животрепещущий вопрос, параллельно размышляя, насколько её смущает или не смущает моя нагота, прикрытая лишь трусами.
