— Вам нужно в другую сторону, — девушка остановилась и начала показывать направление.

Это было зря, потому что цыганка тут же подскочила к ней и начала тараторить:

— У тебя большое горе случилось, страдание большое, сама страдаешь, дети твои страдать будут, черноту эту снять надо…

— Э! — вскричал Женя, наблюдая за сценой. — Ты чё там творишь?

Он пошёл туда, я следом, чтобы прикрыть его со спины, потому что такие ворожеи без охраны не ходят.

Но обошлось, нас откуда-то знали. Один из крепких смуглых парней, которые сразу выдвинулись из толпы на входе у рынка, посмотрел на меня, удивился, очень громко свистнул, и они все свалили вместе с ворожеей. Девушка в шубке с удивлением огляделась, но вокруг никого уже не было. Она покачала головой и пошла дальше.

— Сейчас бы всё вытащили, — Женя сплюнул. — Только начнут и не отпустят, пока все деньги не выгребут. Осторожнее надо. Тогда сам видел, как у одной всё вытащили, и деньги, и часы, и цепочку.

— Чё ты панику поднимаешь, Коваль? — к нам подошёл Слава, на ходу поедая горячий пирожок с картошкой, завёрнутый в бумагу. — Опять чё-то устроил? Только тебя и слышно.

— Да, всё уже, разобрались, харэ ныть, Славян, — Женя вдруг загадочно улыбнулся, будто что-то весёлое пришло ему в голову. — Тут это, Славян, мы сейчас Антонова подвозили. Он и говорит, что работники могут продукцию в задницах выносить, так что надо каждый день проверять. Вот короче, ты теперь за это отвечаешь и будешь лично смотреть в каждую…

— Иди ты сам в жопу, Коваль, — огрызнулся Слава, но совершенно беззлобно. — Придумал хрень какую-то, как всегда. Я же ем!

Они продолжили эту лёгкую дружескую перепалку. Я махнул рукой Кириллу, чтобы шёл дальше, и достал из кармана ключи от БМВ.

— Ладно, парни, — я протянул их Жене. — С вами весело, но мне надо в управу ФСБ. Пообедайте без меня. Если не успею освободиться к этому времени, то в магазин езжайте сами. Камеры заберите в коробках, всё договорено с хозяином.

— Понял, — Женя кивнул.

— И обязательно все чеки надо взять, потому что оплата по безналу идёт. И скажи хозяину, что одна из новых камер сильно рябит, пусть он человека отправит, чтобы посмотрел. Если что, пусть меняет.

— Передам. Не откажет?

— Не откажет, мы хорошие клиенты, столько камер кроме нас никто не берёт. Потом меня заберите, на комбинат все вместе уедем.

В управе ФСБ сегодня много людей, пришлось подождать, пока выпишут пропуск. Ремезов ждал меня в кабинете на пятом этаже. Сияющий фсбшник сидел за столом в новеньком костюме, а перед ним стояла запечатанная бутылка импортного коньяка, рядом с ней большая шоколадка и коробка из тёмного лакированного дерева.

— Поздравляю с внеочередным званием, товарищ полковник, — сказал я.

— Благодарю, Максим, — он поднялся навстречу. — Вот только вчера обмывали. Вообще, всё очень быстро идёт. Всего год назад был майором, бумажки перекладывал, а сейчас…

— Можно сказать, твоя карьера попёрла после того дела с торговцем оружием, — я уселся за стол.

— Да, можно сказать и так. Главное, что это дало мне возможности заняться другим, не менее важным. Но ты же знаешь, я про свои долги не забываю, — он посмотрел на деревянную коробку и подтолкнул её ко мне через стол. — Вот тебе от нашего ведомства. Было сложно, но я для тебя это выбил. Вчера пришло спецсвязью.

— Спасибо. — я взял коробку. Достаточно тяжёлая. Дерево гладкое, приятное на ощупь, дорогая порода. Да и подарок, должно быть, тоже не из дешёвых. — А что за важный разговор, кстати?

— Сразу с дела решил, как ты любишь? — Ремезов усмехнулся. — В общем, есть очень много хороших новостей… и одна плохая. Правда, ещё неизвестно, насколько плохая и как это на всё повлияет.

— Ну, обычно всегда просят с плохих начать, но мы с тобой давай с хороших. А там посмотрим.

Кафе «Брюгге», Новозаводск

Полуподвальное кафе ещё с осени было под охраной фирмы Гранит. Располагалось оно неподалёку от конторы ЧОП, так что многие сотрудники ходили обедать сюда.

Женя и Слава сидели за столом в углу и ели картошку с жареной курицей. Сегодня в зале было людно, посетители громко переговаривались, заглушая даже телевизор с видиком, по которому гоняли кассету с зарубежными клипами.

Сейчас на экране был рисованный клип на песню «Хелп ми, доктор Дик», который сменился на бодрую «Байландо» на испанском языке от группы Парадизио.

— Ну колись уже, — сказал Женя с усмешкой. — Раз начал, то говори уже.

— Так и говорю же, — Слава отодвинул пустую тарелку с костями. — Та рыжая медсестра в госпитале, не помнишь? Меня туда отправили, когда ты меня в той яме нашёл. Ты же эту Машку видел, она мне капельницу тогда ставила. Забыл?

— А, вспомнил. И чё, реально с ней? — Женя сощурил глаза.

— Ага, — Слава закивал. — У них там закуток был, они там спали ночью. Вот когда выписывался, там и… — он посвистел.

— Гонишь, — Женя замотал головой.

— Отвечаю!

Женя хмыкнул и отложил ложку.

— А я вот тогда… помнишь, у нас в штабе была связистка такая? Офицерша, блондинка…

— Вот ты-то точно гонишь, Коваль! — Слава взял кружку с чаем. — Ни в жизнь не поверю.

— Тогда ротный отправил меня, чтобы я ей стол помог передвинуть, и вот за этим самым столом, кхе, мы тогда…

— Да харэ гнать!

— Ребята, вы не заняты?

Оба посмотрели на небритого мужика, который встал перед их столом. На мужике были идеально выглаженные чёрные брюки со стрелкой, но носил он их с помятой рубашкой и очень старым галстуком кислотного цвета. Тимофеев, владелец кафе, тревожно смотрел на них. От него несло перегаром.

— Ну садись, батя, — Женя показал на свободный. — Чё там стряслось? Наехал кто?

— Хотел с Максимом Михайловичем переговорить. Можете ему передать, чтобы позвонил мне, как будет возможность?

— По всем вопросам охраны можно со мной, — Женя сел прямо. — Я его заместитель, погружен во всё.

— Да там наехали с утра на соседей, — Тимофеев вздохнул. — Кафешка соседняя, с той стороны дома, «Надежда» которая. Все окна побили, мебель поломали, девок официанток напугали. Сказали, что завтра вернутся, так что платите.

— А мы тут при чём? — спросил Женя. — Мы им предлагали ещё осенью контракт заключить, а владелец сказал, что лучше братве платить будет, чем какому-то ЧОП. Ну, вот кого хочет, пусть того и подтягивает. А то только пальцы гнул, каких серьёзных людей знает.

— Да вот подтянут же, и я теперь боюсь, как бы ко мне ни пришли. Это же говорят те же самые отморозки, которые людей постреляли в Шахтогорске. Раз дорожку узнали, то и…

— Да не боись, батя, — Женя показал на приоткрытую дверь в подсобку. — Там же всегда кто-то из наших сидит. Как наедут, так вызовут группу, и все отъедут. Так что спокуха, мы работу знаем.

Тимофеев ушёл. Женя отодвинул тарелку и взял кружку.

— Интересно, — сказал он, приглушив голос. — Вот та точка раньше была точкой Душмана, а сейчас из-за неё спор идёт у пивзавода с мясухой, но там спокойно договариваются. Кто-то время удачное выбрал и наехал. А вот у той кафешки в посёлке, где пацана какого-то застрелили, серьёзной крыши не было, вот те уроды и приехали сразу. На сильных они побоятся лезть, а вот слабых выбирают, пока всем не до этого.

— Ты когда таким умным стал, Коваль? — Слава усмехнулся.

— Ты с Волком побольше поезди, сам поумнеешь, — Женя хитро посмотрел на друга и засмеялся. — Хотя тебе не поможет.

— Да иди ты, — Слава отмахнулся. — И чё думаешь по этому поводу?

— Волку надо сказать, — Женя полез в карман, но чертыхнулся. — Блин, мобилу-то в машине бросил. Ладно, всё равно прослушивают. Так, смотри, Славян. Нашу кафешку тоже не братва держит, отморозки могут решить, что стоит наехать. Вряд ли, у нас репутация есть, но кто этих отморозков знает? Охрану на всякий усилим. Если покажутся, пожалеют, — Женя посмотрел на часы. — Погнали, надо ещё в ФСБ заехать после магаза.