— Что? — восклицает Нера.

— Я думала, что у вас все отлично. — Сикс добавляет.

— Если судить по тому, как он смотрел на тебя прошлой ночью, он был одержим тобой, как обычно, — заканчивает Нера.

— Почему вы расстались? — спрашивает Тайер, не обращая внимания на разговор позади нее и сосредоточившись на мне.

— Я поймала его. — Я говорю, и мои слова спотыкаются о комок эмоций, застрявший в моем горле. — С Лирой.

За спиной Тайер раздается резкий вдох Сикс.

— Ты шутишь.

— Этот гребаный мудак, — добавляет Нера, из ее ушей чуть не валит пар, настолько она зла.

— Почему? — снова спрашивает Тайер.

Я вздыхаю, эмоционально истощенная. Я не хочу больше тратить время на размышления о причинах его поступков. В моем сердце зияет рана, кровь льется на пол. Имеет ли вообще значение оружие?

— Не знаю. Он устал, наверное.

— Не-а, — отвечает Тайер, качая головой. — Я на это не куплюсь. Ни на секунду.

Я хмурю брови, глядя на нее.

— С каких пор ты его фанатка? — спрашиваю я.

— С тех пор, как я увидела, как он был с тобой. Этот человек одержим тобой. Одержим, Би.

— Я видела его своими глазами.

— Должна быть причина, — отвечает она, убежденная.

— Нет. Он просто феноменальный лжец, а я — идиотка, которая на это купилась. Вы, ребята, были правы, предупреждая меня, я просто не слушала.

34

Она купилась.

Миссия выполнена.

План выполнен.

Так почему же мне хотелось бежать за ней и кричать на нее за то, что она поверила, что я когда-нибудь сделаю это с ней?

Мне пришлось сдерживать себя, чтобы не сделать этого, когда я последовал за ней в коридор. Мои ноги двигались по собственной воле, и первым моим инстинктом было пойти за ней.

Мой отец не мог быть более удачным. Я не планировал, что он станет свидетелем нашего разрыва, он просто зашел в самый подходящий момент. Он видел, как Беллами была полностью уничтожена моим предполагаемым предательством.

Даже когда внутри меня все клокотало, крича, уговаривая, нет, умоляя меня рассказать ей, присутствие отца укрепило мое решение и удержало меня на месте.

Я разбил ее сердце и свое, но, по крайней мере, она была в безопасности.

Не обращая внимания на отца, я поворачиваюсь и иду обратно в комнату. Лира все еще сидит там, где я ее оставил, ноги расставлены, как будто мы собираемся продолжить начатое.

Через мой труп, мать его.

У меня по коже поползли мурашки, стоило мне только обхватить ее за талию. От ощущения ее ногтей на моей спине. Все это было неправильно.

Я подбираю свои выброшенные рубашку, пиджак и галстук и направляюсь к двери, не глядя в сторону Лиры.

— Малыш. — Она хнычет у меня за спиной.

— Не интересно. — Я огрызаюсь, захлопывая за собой дверь.

Оказавшись на улице, я приостановился, внезапно почувствовав усталость от мира. Тяжесть того, что я только что сделал, навалилась на меня и подкосила колени.

Сидя на ступеньках главного здания АКК, я достаю сигарету и прикуриваю ее, наблюдая, как ее конец горит на фоне черноты ночи.

Я затягиваюсь и стараюсь не думать о лице Беллами. Я провожу рукой по глазам, надеясь, что это поможет стереть воспоминания, но все, что я вижу, — это затравленный, предательский взгляд, запечатленный на ее прекрасном лице.

Правда в том, что быть со мной для нее небезопасно. Я неосознанно подверг ее опасности, втянув в свою жизнь и в окружение отца. Как только он стал угрожать ей, я понял, что нужно найти способ держать ее подальше от него и, соответственно, от меня.

Я чуть было не отказался от этой затеи, когда увидел ее в библиотеке. Она была так потрясающе красива, что я замер на месте. Счастливая, искренняя, любящая улыбка на ее лице, когда она увидела меня.

Меня.

Как мне повезло, что ее улыбка была направлена на меня, я не знал. Мне хотелось запереть ее где-нибудь и держать при себе.

Но ее безопасность была приоритетом. Если при этом придется потерять ее, я с радостью пойду на сделку с дьяволом.

Достаточно было одного взгляда в сторону Лиры, чтобы она, как всегда в отчаянии, последовала за мной в класс. Она пыталась наброситься на меня, поцеловать, но от одной мысли о том, чтобы прикоснуться к кому-то еще, у меня сводило живот.

Она не была Беллами, а я не хотел никого другого.

Я прижал верхние руки Лиры к бокам, так что она могла обхватить меня только за талию. Я наклонился над ней, используя свои габариты, чтобы создать впечатление, будто я держу ее в клетке под собой в интимный момент.

В этот момент к нам вошла Беллами. Лира, слишком счастливая быть победителем, якобы украв меня обратно, набросилась с мелочными комментариями, которые стали последним гвоздем в крышку гроба продажи этого спектакля.

Я делаю затяжку за затяжкой, сжигая сигарету до пепла, заново переживая те моменты.

Я всегда думал, что, когда придет время, я легко откажусь от Беллами. Наше путешествие будет закончено, и мы разойдемся в разные стороны, не оглядываясь назад.

Теперь же, размышляя о том, как мне жить дальше, словно в моей груди не зияет дыра на месте жизненно важного органа, я понял истинность утверждения, что иногда нужно что-то потерять, чтобы понять, насколько это тебе действительно дорого.

35

Неделя проходит без единого слова между нами.

Я вижу его каждый день.

Он повсюду.

На моих занятиях, сидит за парой столиков в кафетерии, устраивается под деревом рядом с нашим на лужайке.

Невозможно избежать короля АКК, если он этого не хочет, и я клянусь, мне кажется, что он не сводит с меня глаз.

В течение дня я чувствую, как его взгляд прожигает меня по спине или по лицу. Я никогда не смотрю, не даю ему удовольствия поддаться и проверить, он ли это, как бы мне этого ни хотелось. Но я знаю, что это он. Он уже сотни раз раздевал меня таким же взглядом.

Я игнорирую его прямой взгляд, но иногда украдкой бросаю быстрый взгляд, когда знаю, что он не смотрит. Он всегда выглядит одинаково: стоически, хмуро, от него исходит холодная отстраненность, которая выделяет его из толпы.

Он не выглядит так, будто умирает изнутри. Не похоже, чтобы пребывание рядом со мной было для него мучительным, как для меня.

Да и зачем ему это, я думаю. Он пошел дальше и не оглядывается назад.

К счастью, за исключением того мучительного момента, когда я застала их вместе, он не выставлял ее напоказ в кампусе. Он не показывал мне их новые отношения и даже не проводил время рядом с ней, когда я была рядом. Я не настолько наивна, чтобы думать, что это не происходит за кулисами, но, по крайней мере, меня не заставляют наблюдать за этим и делать вид, что мне все равно.

Внутри же от беспокойства у меня такое чувство, будто мой желудок съедает сам себя. Это была неделя бессонных ночей, когда я не спала, сводила себя с ума, анализируя каждое взаимодействие, предшествующее этому вечеру, пытаясь понять, нет ли признаков, которые я упустила.

Неделя безвкусной еды и мокрых учебников, слезы падали на страницы, когда я училась.

Неделя, когда каждая мелочь так или иначе напоминала мне о нем.

Неделя радиомолчания.

Коротко говоря, неделя эмоциональной пытки.

Неудивительно, что Роуг не верит в любовь. Если это та боль, которую приносит влюбленность, то я не уверена, что тоже хочу этого. Потерять его вот так — это не то, что я смогу легко пережить.

Но это не значит, что я когда-нибудь вернусь к нему.

Если он так легко изменяет мне, значит, я ему никогда не нравилась. За все время наших недолгих отношений я просила его только об одном, а он даже этого не смог сделать.