— Нет. — Я хнычу. — Пожалуйста.

Его ответный тон триумфальный.

— Именно так. Только для меня. — Его рука по-хозяйски обхватывает мое горло, когда он произносит предупреждение мне на ухо. — Он не должен видеть тебя такой, Беллами.

Я молча киваю. Я готова сделать и сказать все, что угодно, лишь бы прекратить мучения, которые он причиняет моему телу.

Его рука снова опускается на мою правую ягодицу.

— Теперь ты не такая болтливая, правда?

— Роуг, — стону я.

Он поворачивает мое лицо так, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Тебе это нравится. — Это наблюдение, а не вопрос. — Если я проведу пальцем по тебе, твоя киска будет мокрой для меня?

Раздается еще один шлепок, и я вскрикиваю. Сочетание его слов и его рук слишком сильно. Мое тело и мой разум охвачены множеством чувств, физических и эмоциональных, и я не могу ни в чем разобраться.

Я чувствую, как что-то нарастает в моем теле, переходя из состояния покоя в ощущение, что я вот-вот сорвусь с обрыва, за считанные секунды. Влага покрывает уголки моих глаз.

— Я чувствую отсюда запах твоего возбуждения, Беллами. — Он говорит, и, черт возьми, одно только то, как он произносит мое имя, может заставить меня кончить. Это собственничество, самодовольство и полная наглость.

Внезапно шлепки закончились. Но это значит, что и оргазм внутри меня тоже закончился. Он переворачивает меня так, что я оказываюсь на нем, а юбка моего платья задралась на талии.

Заглядывая мне в глаза, он тянется языком и слизывает слезинку, скатившуюся с ресниц.

— Прекрати свои театральные штучки, я знаю, что тебе это понравилось. Я чувствую твою горячую киску отсюда. — Он говорит, прежде чем прижаться к моему центру.

Он не сводит с меня глаз и не смотрит вниз, на то место, где он прикасается ко мне. Мои глаза закатываются от этих ощущений, а его глаза следят за каждой моей реакцией, за каждой судорогой и трепетом на моем лице.

Вместо того чтобы выгнуться дугой, как подобает здравомыслящему человеку, я упираюсь бедрами в его руку, пытаясь удержаться на скале своего стремительно уходящего оргазма.

Он шипит и убирает руку.

Обессиленная, я трусь о молнию его джинсов. Я распахиваю глаза, когда чувствую, как его твердость прижимается к моей сердцевине, и между нами остается только материал его джинсов и моих стрингов.

Он огромен. Толстый и пульсирующий, его член плотно прижимается к джинсам, пока я раскачиваюсь вперед-назад, обводя его длину. Я все ближе к разрядке, когда он хватает меня за хвост сзади и дергает за него. Он держит меня под неудобным углом, моя нижняя половина тела трется о его, в то время как мой торс наклоняется назад, чтобы следовать за его захватом.

Он угрожающе рычит.

— Следи за тем, что делаешь, или я трахну тебя прямо здесь.

Его слова оказывают на меня мгновенное отрезвляющее действие, и я вырываюсь из его хватки и падаю на пол, пытаясь встать. Поднявшись на ноги, я оборачиваюсь к нему и вижу, что он не сдвинулся с места. Он по-прежнему сидит на диване с самодовольным, победоносным выражением лица.

Я потрясена. Как я допустила такое? Как я скакала на нем, как я его трахала, пока не кончила после того, как он отшлепал меня несколько раз? Я открыла дверь и уже готова была выбежать, когда он окликнул меня по имени.

— Беллами.

Я оборачиваюсь.

— Ты жаждешь моего члена, ты не можешь этого отрицать. Я тебя не виню, кто бы не винил. — Самодовольный ублюдок. — Разница в том, что в тебе нет абсолютно ничего, чего бы я хотел, — усмехается он.

Я выбегаю, прежде чем он успевает сказать еще одну ненавистную фразу.

На следующее утро я проснулась с пульсирующей головной болью. Возвращаясь вниз, я столкнулась с Тайер, которая искала меня.

Я ничего ей тогда не сказала. Чтобы разобраться в этом, мне понадобится бессонная ночь.

Если бы я позволила себе это.

Вместо этого я собрала девочек и заставила нас выпить по рюмке, надеясь, что это поможет мне забыться.

К сожалению, уже утро, а я лежу здесь, вспоминаю вчерашний день, память цела, а гордость в клочья. Я не знаю, что на меня нашло и почему я позволила этому случиться. И даже почему мне это понравилось. Это было похоже одновременно на самую безумную встречу в моей жизни — то, что он меня шлепал, и все такое — и на самую естественную. Между нами не было никакой неловкости, когда мы плавно перешли от борьбы к траху.

Просто, когда я проснулась утром, у меня осталась сексуальная неудовлетворенность. Но и сейчас, не имея возможности закончить вчерашний день, я чувствую раздражение и неудовлетворенность.

Мне нужно узнать мнение девочек по этому поводу.

Сбросив с себя одеяло, я спрыгиваю с кровати и иду на кухню, где застаю остальных девушек на разных стадиях похмельного разложения.

— Доброе утро. — Говорит Сикстайн, протягивая мне чашку с кофе.

От чашки отделяется теплый пар, и в нос ударяет ароматный запах.

— Благослови тебя Бог.

Она поднимает свою кружку в знак молчаливого одобрения.

Я опускаюсь на свободное место за столом, усталость тянет меня за мышцы. Волосы Тайер с утра напоминают птичье гнездо. Она смотрит на меня обеспокоенными глазами.

— Как прошла ночь, Би? Куда ты пропала? Я искала тебя минут двадцать.

— Уф. — Я встаю и наливаю стакан апельсинового сока, когда они все трое поворачиваются ко мне. Намек на хорошую историю заставил их внезапно оживиться.

— Ты собираешься продолжить? — Спрашивает Нера.

— Думаю, мне нужно вмешательство. — Говорю я. — На самом деле, нет, я знаю, что оно мне нужно. Пожалуйста, спасите меня от самой себя, умоляю вас.

— Слишком поверхностно. Ты не можешь требовать вмешательства в собственную жизнь.

— О, поверьте мне. Я могу.

Сикс вскакивает.

— Зачем тебе нужно вмешательство?

— Хватай шампанское, оно мне понадобится.

— Так плохо? — Спрашивает она с легкой гримасой.

Сикстайн наливает всем мимозу, и все трое выжидательно смотрят на меня. Я прочищаю горло.

— Кхм, я… — Я делаю паузу, пытаясь подобрать слова. В конце концов, эту новость невозможно приукрасить. — Я позволила Роугу отшлепать меня прошлой ночью. — Я заканчиваю, слова вылетают в беспорядочной спешке.

Меня встречает тишина, настолько громкая, что можно было услышать, как в этой комнате упала булавка. Нера отталкивается от стола и уходит в свою комнату. Она возвращается прежде, чем я успеваю спросить, куда она направляется, и шлепает в ладонь Тайер купюру в двадцать евро.

— Спасибо! — Радостно кричит она.

Я вопросительно поднимаю бровь в сторону Неры.

— Я поспорила с Тайер, что в течение месяца между вами что-то произойдет. — Она показывает в сторону Тайер. — Она сказала, что это произойдет в течение двух недель.

— Между нами ничего не было. — Отвечаю я, делая саркастический акцент на последних двух словах.

— Конечно, ведь ничто не говорит о платонических отношениях так, как порка тебя на вечеринке. — Сардонически замечает Тайер. — Да ладно, я же говорила, что между вами есть какие-то серьезные чувства. Теперь у нас есть подтверждение, что они сексуальные. — Она говорит, вздергивая брови.

— Нет, он был зол. Это не было похоже на горячую порку или что-то в этом роде.

Я не знаю, почему я лгу. Мне не нравится, что что-то в моих… отношениях с Роугом так очевидно для моих друзей, но я этого не вижу.

Но Тайер видит меня насквозь.

— Тогда позволь мне спросить тебя вот о чем. — Она непринужденно скрещивает руки на груди. — Он отшлепал тебя из-за твоего платья?

Нера и Сикс оборачиваются ко мне с интересом в глазах.

Я краснею и ничего не отвечаю.

— Беллами! — Сикс вскрикивает, на ее лице появляется улыбка.

— Боже мой, это самое горячее, что я когда-либо слышала. — Говорит Нера, делая длинный глоток своей мимозы. — Я даже не знала, что вы целовались.