— Хорошо. Но сначала получим свою долю от директора фонда.

Обе девушки посмотрели на меня с таким искренним недоумением, что я удивился.

— Как минимум, самые крупные платежи ему перевели на счёт сразу же. Большинство мелких тоже. А судя по его реакции, первое, о чём он подумает утром, это как бы обвести нас вокруг пальца и ничего не платить.

Чжи пренебрежительно фыркнула.

— И как он это сделает? Пойдёт против Чен Групп?

Я выразительно посмотрел в направлении улицы, по которой уехали машины её брата. Снова глянул на девушку.

— Против одного конкретного члена семьи Чен. И хочу тебе напомнить, на банковском счёте фонда сейчас около миллиарда вон. А расходы на судебные тяжбы его уставом предусмотрены.

Та недовольно поджала губы, но всё же признала мою правоту.

— Ладно. Идём и заберём у него наши деньги. А потом выберем приличный ресторан.

Если смотреть объективно, то попытка оспорить договор с Чен Энтертеймент в судебном порядке перспектив не имела. Составлен он был в полном соответствии с законом, а соглашение о неразглашении позволило бы нам ещё и забрать почти все деньги, которые должны были остаться у фонда. Директор должен был это отлично понимать.

Но я хорошо разглядел безудержную жадность в его глазах. И был уверен — завтра его точно посетят мысли о том, что делиться ни с кем не стоит. А если после этого попадётся желающий заработать адвокат, которому окажется плевать на репутационные издержки, то глава фонда мог на самом деле обратиться в суд.

Конечно, по итогу он потерял бы абсолютно все деньги. Но от репутации Чен Энтертеймент не осталось бы даже воспоминания. Агентство выставили бы хищником, который пытался нажиться на благотворительной организации, а потом ещё и разорил её по итогу судебного процесса. После такого проще сразу закрыться, чем продолжать работу дальше.

Оставшиеся гости уже разошлись. Пара последних остались, наблюдая за сценой между членами семьи Чен, но уехали, как только она закончилась. А вот директор фонда всё ещё был здесь. Заставил своих волонтёров сдвинуть несколько столов вместе и пытался организовать что-то, вроде праздника. В арендованном зале и за чужой счёт.

Увидев нас, вновь рассыпался в благодарностях. Заметно помрачнев, когда мы совместными усилиями отвели его в сторону и напомнили про договорённость. Хотя, в данном случае, эйфория и алкоголь в крови, сыграли на руку — авторизовавшись в банковском приложении, он дождался, пока Чжи перешлёт ему номер счёта, после чего сразу отправил платёж.

Пятьсот два миллиона вон. Достаточная сумма, чтобы долгое время самостоятельно держаться на плаву. Даже если предположить, что заработать в ближайшие месяцы больше ничего не получится.

Пока он разбирался с нами, сотрудники вежливо объяснили волонтёрам, что время аренды зала подходит к концу и те свернули свой импровизированный праздник. Правда, закуски и алкоголь им позволили забрать с собой, так что директор призвал всех ехать в офис и принялся вызывать такси. А мы, наконец, выбрались на улицу.

Девушки, открыв на телефоне приложения с картами, принялась выбирать ресторан, а я просто стоял рядом, давая мозгу расслабиться. Пожалуй, долго я с ними в заведении не пробуду. Максимум час, а потом нужно будет ехать отдыхать. Чжи переведёт мой процент на личный счёт, так что можно будет снять любой отель поблизости. А завтра озаботиться поиском новой квартиры.

Платёж она отправила, как только мы прибыли в ресторан. Чуть больше пятидесяти миллионов вон. Достаточная сумма, чтобы не задумываться о том, чем платить за аренду, такси или еду. Да и за одежду тоже — теперь я сам мог позволить себе костюм от «Канали».

Вычесть его стоимость из этого платежа Чен напрочь отказалась. Заявив, что он был оплачен в счёт аванса за рекламную кампанию, а эти деньги к ней никакого отношения не имеют.

Когда пара улыбчивых официанток принесли нам первые блюда, телефон директора агентства засигналил мелодией. Глянув на экран, та непонимающе нахмурилась. А когда приняла звонок и услышала первые фразы говорящего, вовсе закаменела.

— Он дышит? Уверена?

Мы с Ун Хонг обменялись взглядами, а Чжи озвучила новую реплику.

— Кто-то это слышал? Ты уже кому-то звонила? В полицию?

Версии в голове начали выстраиваться сразу же. И были они настолько безрадостными, что мне очень хотелось в этот раз ошибиться.

— Я поняла. Оставайся на месте, никуда не выходи и больше никому не звони. Мы скоро будем.

Выслушала ответ и, сбросив звонок, положила телефон на стол. Мрачно покосилась на принесённые свиные рёбрышки, которые заказывала для себя. Подняла взгляд на нас. Вздохнула.

— Ужин придётся перенести.

Чжи Чен оглянулась, проверяя, что рядом нет официанток. Потом посмотрела на меня.

— Звонила Су Ён. Она сейчас в номере француза, а тот с разбитой головой на полу. Вроде бы, пока живой.

Одна из приоритетных версий, что до того крутились в голове, только что получила подтверждение. Хотя, лучше бы ей позвонила какая-то старая приятельница, рассказать о том, что зарезала соседа. А Су Ён Хван оказалась бы дома. Там, где она и должна была находиться, согласно озвученной ей инструкции.

Хонг собиралась что-то уточнить, но я уже поднялся со своего места, махнув рукой появившейся в зале официантке. Потом глянул на девушек.

— Расплачиваемся и едем. Нужно оценить всё на месте.

На то, чтобы извиниться и оплатить заказ, у нас ушло не больше минуты. А спустя ещё двадцать секунд я сидел на переднем сиденье «Генезиса» Чжи, который мчался по вечерней улице.

— Ащщщ! Надо же быть такой донной слизью! Известный актёр, а повёл себя, как демон! Пригласил её в номер, стал деньги предлагать, под юбку лезть. Ублюдок!

Я повернул голову к девушке.

— Какие-то детали она озвучила?

Чжи гневно цокнула языком.

— Какие там детали? Он решил, что раз она согласилась завернуть к нему в гостиницу, значит кисэн и попробовал заплатить. Она сначала не поняла, о чём вообще речь — переводчика же рядом не было. А когда тот всучил ей в руки деньги и попробовал перейти к действию, швырнула ублюдка в сторону.

Чуть помолчав, закончила мысль.

— Тот ударился головой о тумбочку. Лежит на полу, в крови и без сознания. Но дышит. Су Ён в панике. Хорошо, что сама сдаваться полиции не побежала.

Я выдохнул, просчитывая версии и снова погружая мозг в фокус. Стоило признать — просчёт был, по большей части, моим. Не следовало переоценивать дисциплинированность молодой девушки, которая провела вечер в роскоши, при этом выпив алкоголя. Могу поспорить, Лаваньен предложил ей проводить его, а потом отчего-то решил воспользоваться моментом.

Чего я не понимал, так это столь внезапного поворота событий. Пожелай он провести время в таком формате — мог бы обратиться к сопровождающему. Или хотя бы осторожно уточнить статус своей спутницы на этом вечере. Ему что, в Пекине на каждый ужин новых эскортниц приглашают?

— Только один удар головой? Больше она ничего не делала?

Чжи покосилась на меня.

— Вроде бы, нет. Повезло, что Хван в интернате тансудо занималась. Поэтому и справилась.

Разблокировав телефон, который держал в руках, я набрал номер модели. Услышав в трубке подрагивающий голос, который озвучил приветствие, начал говорить.

— Ты до сих пор одна? В номер никто не пытался зайти?

Девушка отчётливо шмыгнула носом.

— Нет, господин. Я тут одна. Вернее, с Жераром…

На мгновение замолчав, продолжила.

— Меня арестуют, да? Он просто вдруг начал что-то увлечённо говорить и деньги мне совать. Я машинально и взяла. А когда решила их на кровать положить, чтобы в руках не держать, то этот француз сразу пальцы под платье запустил. Ну я и опрокинула его на пол…

Телефон находился в режиме громкой связи и слышавшая всё Чжи выругалась. Я же принялся отвечать.

— Для тебя последствий точно не будет. Если кого и арестуют, то самого Лаваньена. А пока тебе стоит дождаться нас. До отеля не так далеко, мы скоро будем.