Недолго помолчав, продолжил.

— Тем не менее, шанс на то, что кто-то сопоставит приглашения, распространяемые Ун Хонг, с вашей дружбой и догадается проверить фонд-организатор высока. Тем более, печатать рекламные материалы нам нужно будет уже сегодня, а оттуда информация может уйти куда угодно. Потому и спрашиваю, насколько они могут быть опасны?

В том, что при таком раскладе кто-то из её родственников постарается помешать, я не сомневался. Основной вопрос был в том, насколько жёстко они станут играть? Где грань допустимого во внутрисемейной борьбе? Детали подобных столкновений, как правило, заметались под ковёр. Медиа освещали только результаты. Единственное, что можно было смело исключить — убийство. За последние тридцать лет подозрительных смертей в семье Чен не было.

Девушка страдальчески поморщилась. Помассировала пальцами виски.

— Едем, выпьем кофе. Не видишь, мне плохо? А ты такие вопросы на улице обсуждать вздумал. Ащщщ… Совсем жить надоело…

Её «Генезис» был припаркован совсем рядом, а ближайшая кофейня, которая устроила девушку, отыскалась через пять минут езды по городу.

Усевшись за самый дальний от немногочисленных посетителей столик, мы сделали заказ и я вопросительно посмотрел на Чжи Чен. Она же скривила губы в лёгком раздражении.

— С чего ты вообще стал интересоваться такими вопросами? Мы все конкурируем между собой, но обычно остаёмся в рамках приличий.

Определение было настолько расплывчатым, что из него нельзя было сделать никаких выводов.

— И где проходят границы этих самых приличий?

Официантка принесла нам кофе с парой десертов и мы помолчали, пока она выставляла всё на стол. Чжи сразу сделала несколько быстрых глотков горячего напитка и блаженно прикрыла глаза. А вновь открыв их, уже более мягким тоном заметила.

— Скажем так, ноги людям друг друга мы старались не ломать и в медиа компромат не сливать.

Я тоже отпил кофе и перешёл к следующему моменту.

— Почему тогда всё изменилось во время конфликта между твоим отцом и старшим сыном председателя?

Чен моментально напряглась. Поджав губы, впилась в меня взглядом.

— Кем ты себя возомнил? Думаешь, раз пьёшь со мной кофе и так бесишь, можешь задавать любые вопросы? Ащщщ!

Дождавшись, пока она замолчит, я сразу же вклинился.

— Думаю, раз ты сбрасываешь мне свои фото в настолько интересном виде, то и вопросы я могу задавать самые разные.

Поперхнувшись кофе, Чжи потрясённо уставилась на меня.

— Но как… Ты ведь даже не открывал!

Я кивнул.

— Всё так. Но догадаться было несложно. А про твоего отца я вспомнил не просто так. Скажи мне, как давно ты в последний раз видела председателя Чен Групп?

Вопрос настолько выбил Чжи Чен из колеи, что она поставила чашку кофе на столик и ненадолго задумалась. Сразу же подтвердив мою базовую версию — если ты видел человека относительно недавно, то не станешь долго рыться в памяти.

— На семейном ужине, ещё до того, как начался конфликт вокруг фармацевтической компании. Почему ты вообще этим интересуешься?

Я сопоставил в голове временные рамки и поинтересовался.

— То есть около полутора лет назад?

Девушка медленно кивнула в ответ.

— Приблизительно так.

Мимика отчётливо указывала, что сейчас она повторит свой вопрос, и я поспешил заговорить первым.

— А после этого никаких семейных ужинов не было? И ты сама на приём к председателю не ходила?

Тяжело вздохнув, Чжи обхватила пальцами ложечку для десерта и раздражённо постучала ей по тарелке.

— Были ужины. Всего два, правда. Во время первого он летал за границу, а второй не посетил из-за срочной встречи. Какой именно, нам не сказали, но намекнули, что с кем-то из власти.

Снова стукнув ложечкой по тарелке, не выдержала.

— К чему это? При чём тут вообще председатель?

Я отпил кофе, выбирая между вариантами объяснения. Суть у них была одной и той же, но вот формат отличался. Определившись, принялся излагать.

— Конфликт вокруг фармацевтической компании был первым настолько острым внутри Чен Групп, верно? Я изучил вашу историю. Борьба за влияние и ресурсы шла всегда, но она протекала в куда более мягкой форме. А если встречался внешний противник, семья выступала единым фронтом, независимо от личных отношений между собой.

Пару секунд помолчал, не отрывая взгляда от девушки. Чуть скорректировал свою позу. И продолжил.

— Такое положение вещей сохранялось долгие годы. А потом вдруг началась битва за фармацевтическое производство. Неожиданная, как визит девятихвостого лиса в президентский дворец. После чего семья раскололась на части, а методы игры стали жёстче. Что изменилось?

Первая догадка появилась у меня после того, как вчера я прошёлся по истории Чен Групп. Когда же у меня получилось погрузиться в детали, воспользовавшись временем по дороге сюда, всё и вовсе стало очевидно. Если раньше они действовали сообща и старались не допускать утечек в публичное пространство о своей конкуренции, то сейчас многое изменилось. Методы стали жёстче и грязнее. Взять того же Мён Квака. Я не могу припомнить, чтобы он настолько непочтительно вёл себя с кем-то из членов семьи собственников. Однако, Чжи Чен он встретил едва ли не с откровенной издёвкой. И даже не попытался скрыть факт саботажа.

Лицо девушки озарилось пониманием, которое сразу же сменилось изумлением.

— Ты же не хочешь сказать, что…

Замялась, не зная, как точнее сформулировать мысль и я закончил за неё.

— Что у вашего председателя серьёзные проблемы со здоровьем и он потерял контроль? Именно это я и говорю.

Девушка выдохнула и машинально подняла чашку кофе, делая солидный глоток. Поставив её обратно, вопросительно уставилась на меня.

— Резоны так считать есть, но я не пойму, откуда у тебя такая уверенность? Раскол в семье может быть вызван действиями моего отца, а дядя действительно мог отсутствовать во время тех ужинов.

Я понимал, что она сейчас в состоянии шока, а организм страдает от похмелья. Тем не менее, отыскать факты, которые лежали на поверхности, она могла.

— Почему председатель не остановил конфликт между братом и старшим сыном? Отчего не надавил, потребовав от них покорности? Откуда у твоего отца вовсе взялась мысль атаковать своего старшего племянника? Раньше он ничем настолько рискованным не занимался, а тут вдруг поднял знамёна, построил армию и осадил город родственника.

Чжи Чен снова поджала губы, недовольно смотря на меня.

— Этого мало. Всего один случай, по которому нельзя делать выводы.

Я усмехнулся и положил руки на столик.

— Хорошо. Давай добавим сюда остальное, Отсутствие председателя на семейных ужинах за последние полтора года. Которых, к слову, было всего два. Могу поспорить, раньше вы встречались чаще. Полное отсутствие в медиа — нет даже протокольной съёмки с заседаний совета директоров. А бизнес-издания всегда используют её для сопровождения новостей о собрании директоров корпораций. Раскол семьи и более грязные методы внутренней борьбы. Раньше всех объединял страх перед председателем, а тот старался поддерживать видимость равенства своих детей и племянников. Сейчас же этот фактор отсутствует.

Помолчав, поинтересовался.

— Мне продолжать?

Собеседница молча качнула головой и откинулась на спинку диванчика. Взгляд уткнулся в чашку с кофе, ноздри раздувались от гнева, а пальцы правой руки судорожно крутили ложечку.

Наконец, она подняла глаза на меня.

— Ладно. Верю. Но почему отец ничего не сказал? Это бы всё разом изменило. Знай мы о ситуации с председателем и…

Она прервалась на половине фразы, а я продолжил.

— И вы бы затеяли масштабную войну. В процессе разоряя Чен Групп и теряя те активы, которые контролируете. В случае проигрыша, тот, кто пришёл бы на место нового главы компании, вам бы этого не простил. А выиграв, вы бы остались править руинами, среди которых полыхали мятежи. В итоге твоя семья оказалась бы практически выдавленной из бизнеса. Рискну предположить, твой отец заключил сделку. Он уезжает в заграничный филиал, а его детям позволяют спокойно оставаться на своих местах, не затевая передела сфер влияния.