Дом Петровых был самым крайним в деревне, поэтому первым их встречать вышел дед Вова Петров, рядом с ним сидел, прислонившись к его ноге, пёс Бульба, любимец всех ребят. Коля и Оля помахали всем на прощанье, и пошли вслед за дедом во двор. Артём завернул на улицу Комарова, где возле поленницы ждала его бабушка Настасья. Паша прошёл мимо своего дома и пошёл провожать Милку, дом которой стоял почти на самом берегу.

— Милка, ты только не говори пока про того старика, не надо пока никого пугать заранее. Если не найдём бусинку, тогда и расскажем. — Сказал Паша.

Милка кивнула головой. Паша внимательно посмотрел на неё и спросил:

— Слушай, а ты всё нам рассказала?

Милка молчала, опустив голову. Паша снова её спросил:

— Милка, лучше бы мы всё заранее знали. Хоть хорошее, хоть плохое. Для всех это лучше.

— Он сказал, что принести бусинку на болото надо до новолуния.

— Так. — Паша достал телефон — И когда у нас новолуние? — Он поискал в телефоне — Прекрасно! Через два дня. Не густо со временем.

— Я забыла это сказать. — Милка виновато посмотрела на него — Правда, Паша, я забыла.

— Ладно. Хорошо хоть сейчас вспомнила. Всё, иди, вон баба Дуся у ограды стоит.

Паша вернулся к своему дому, где из окна уже выглядывала баба Нина. Он совершенно не хотел есть, они картошки с ребятами неплохо поели, но сказать это бабушке — значит нанести великую обиду. Поэтому он выпил кружку молока, и съел две пышных ватрушки со сметаной. Когда он поел и пошёл в огород сполоснуться у бочки, там его уже караулил дед.

— Ну что, внучок, к Волчьим скалам сегодня ходили? — Спросил он.

Паша от неожиданности даже не нашёлся, что ответить. Дед хмыкнул и продолжил:

— Дурачки вы, вас вся деревня видела. Ты что думаешь, если вы видите со скалы деревню, то самих вас не видать? Эх, да мы всегда знали, когда ребятня на скалы ползали. И наши родители это знали, и родители наших родителей.

— Ругаться будешь? — Вздохнул Паша.

— Так что ругаться-то зря, вы уже сползали и вернулись. Мы ведь понимаем, что всё равно полезете туда. Решили, раз ты взрослый, серьёзный, то проследишь за остальными. Ну ладно, вернулись все живы-здоровы, это хорошо. Я тебя тут не из-за этого жду. Что там вы видели, в болотах?

— Так ничего, болота, лес. А что?

— И всё? — Дед испытующе посмотрел на него — Паша, тебе бабушка ведь рассказывала историю, которая произошла на наших Подённых болотах?

— Про кикимору-то? Ну да, рассказывала. И не раз. Так это когда было-то!

— Когда-когда, тогда! Так ведь история на том не кончилась. Она каждое поколение к нам возвращается.

— Каждое поколение? И что? — По коже Паши пополз неприятный холодок.

— Так видели вы кого или нет? — Дед не отступал.

Паша готов был уже сознаться, но вспомнил слово, взятое с ребят, и не захотел первым проболтаться:

— Нет. Да ты скажи сам, что за продолжение.

— Значит встретили. — Вздохнул дед и похлопал Пашу по плечу — Паша, вы что думаете, вы самые умные, вот так взяли, и победили всех? Жизнь, внучок, это не всегда сказка со счастливым концом. У нас тут такие истории случались, что не дай бог, чтобы повторились.

— Мы с Милкой видели старика, ветряка. — Паша решился всё-таки сознаться деду — Но разговаривал он только с Милкой. Он сказал, чтобы мы бусинку какую-то ему принесли до новолуния. Всё.

— Понятно. — Дед грустно кивнул головой — Ну что ж. Ничего нового. Давай мойся, спать иди. Завтра поговорим.

Дед повернулся и пошёл к воротцам во двор. Паша окрикнул его:

— Дед, что, совсем плохи дела?

— За эту кикимору уже человек двадцать легло. — Дед невесело усмехнулся.

— А при чём тут бусинка?

— Да никто её найти не может! Какая такая бусинка, бог её знает. Мы тоже в своё время все дома просеяли не на один раз, во все углы заглядывали. Нет никакой бусинки. Ладно, Паша, завтра собирай свою команду у нас. Поговорим.

— И сколько эти ветряки ещё будут мстить нашей деревне?

— А я откуда знаю! Нечисть есть нечисть. Ей только повод дай.

Паша сел на землю рядом с бочкой. Да что это такое! Что это за народ такой, ветряки, которые уже больше ста лет не дают покоя жителям его деревни. Ну да, ужасно поступил Иван Подногин с кикиморой, то есть с Ватагой. Так ведь она сама его по болоту таскала, играла с ним! А потом напугала. Если бы он не с топором по болоту бегал, и первый её не ударил, как знать, может, она бы сама его погубила. Так ведь за её смерть уже столько людей пострадало, можно было бы и остановиться. Правильно дед сказал, этой нечисти только повод дай, не остановится. Он не нашёл в себе силы сказать деду, что ветряки в этот раз сказали, что от деревни никого не останется.

На следующее утро вся компания собралась дома у Паши, пришла с ними и бабушка Артёма, Настасья, которая приходилась праправнучкой Мане Тихоновой, деревенской знахарке. Поговаривали, что и Настасья тоже многое умела, да только далеко ей было до её бабки. Как и говорил Пашин дед, не только он знал, что вчера ребята были на Волчьих скалах, знала вся деревня, и ребятам уже досталось за то, что обманули. Но в целом, бабушки и дедушки не очень и удивились, узнав об их походе. Нина Максимовна с утра настряпала сладких ватрушек, заварила душистого чая и пригласила дорогих гостей к столу. Валериан Петрович оглядел ребят, смирно сидевших вокруг стола, и сказал:

— Я хочу вам всем рассказать одну историю. Дуся, бабушка твоя, Мила, её знает, так как сама была свидетельницей всего этого. Мы тогда с ней ещё школьниками были, вот как давно это всё происходило. Считай, больше пятидесяти лет назад. С нами тогда были ещё мои сёстры, Вера и Надя, они меня поменьше, но тоже учились уже, Вера — в третьем классе, а Надя — в первом. Ещё был Игорь Подногин, Дусин старший брат.

— Витя Тулеев ещё был. — Подсказала бабушка Настасья.

— Да, я помню, ещё и Витька Тулеев. У него одного в деревне велосипед тогда был. Вот мы и пошли кататься на нём по очереди, как только дороги подсохли. Конец мая был. Тепло было, мы в одних кофтах бегали, мячик с собой ещё взяли. Игорь Подногин был наказан, ему батя запретил из двора выходить, поэтому мы ушли огородами подальше от деревни, почти до Волчьих скал, чтоб на глаза его не попадаться. А там дорога хорошая, ровная была, тракторами не разбитая. Стоим мы возле скал, ждём, когда Витька Тулеев свой первый круг сделает. Так вот. Возле скал стояли Дуся, моя сестра Вера, Игорь и я. Вера собирала одуванчики на поляне, и вдруг нас зовёт. Мы подошли к ней, и нам она показывает, что на земле лежит птичье гнездо с яйцами, видать с дерева упало. Игорь схватил его и мне говорит, чтобы я лез на дерево, повыше, он мне даст гнездо, а я его закреплю на ветке. Я полез сразу же на берёзу, он мне передал гнездо, я с ним ещё выше полез, да только у меня ботинок свалился, и я вслед за ним. И гнездо сломал, и раздавил яйца. Девчонки заревели, так им жалко было ещё невылупившихся птенчиков. Я, понятно, тоже расстроился. Верка повернулась и ушла. Сказала, что не будет больше с нами кататься. И вдруг слышим, что позади нас голос раздался: «Только губите всё, к чему не прикоснётесь». Я повернулся, а никого нет. Я только хотел спросить, откуда этот голос, а смотрю, Дуська с Игорем оба смотрят на дорогу, как зачарованные, будто видят там кого. Как потом оказалось, они увидели женщину в сером плаще. Глаза злые, сама бледная. Она им сказала, чтобы нашли эту самую распроклятую бусинку, которая принадлежала их сестре. Иначе опять в деревне будет траур. В общем, такая же ситуация вышла, как и с вами.

— И что, вы искали? — Спросила Милка.

— А как же! Мы сразу в деревню побежали. Тогда ещё была жива Настасьина бабка, Лидия Николаевна, Мани Тихоновой дочь. Мы ей всё рассказали. Она нам сразу сказала, что напрасно всё это, в смысле, напрасно искать бусину. Её уже искали не единожды до нас. Но мы всё равно перевернули все дома, особенно у Игоря Подногина. Но всё напрасно. Отец Игоря, Тимофей Иванович, знал то место, где его дед, Иван Подногин, убил кикимору. Правда он еле нашёл его, мы блудили часа два по болоту, пока до него дошли. Но что там мы могли увидеть! Кочки кругом, берёзки редкие, трава сухая. Но мы всё вокруг перещупали, каждую травинку, каждый кусочек земли. Ничего, понятно, мы не нашли.