– Если не найдёшь завтра жильё, можешь здесь недельку погостить, кормить буду, за это порядок в комнатах наведёшь.

– Спасибо, – коротко ответила, мысленно отметив, что мадам Челси точно не страдала альтруизмом и не упускала возможности воспользоваться чужим трудом.

– В моём доме через полчаса все ложатся спать, – прошамкала старушка и больше ни слова не сказав, покинула комнату.

Оставшись в одиночестве, я с тоской огляделась и с трудом подавив судорожный всхлип, наплакаться вволю и пожалеть себя, хотелось всё сильнее. Набросилась на ни в чём неповинное покрывало, сбрасывая на кресло и пуфик подушки, пыталась избавиться от вездесущей пыли. Но сражение было неравным, а времени до озвученного отбоя было немного и, кое-как соорудив на кровати подобие гнезда, я на цыпочках прошла вглубь коридора. В не менее запущенной ванной комнате смыла с себя пыль, грязь пещеры и города ледяной водой и так же, как мышка прошмыгнула в выделенные для меня покои…

Сон не шёл, я вот уже больше двух часов вглядывалась то в потрескавшийся потолок, то на свисающие в закопчённых углах лохмы паутины и думала:

– «Как со мной такое могло произойти? И что мне дальше делать? Мне сорок шесть лет, моя, наконец, налаженная жизнь, мерная и без тревог в один миг переменилась. И теперь начинать всё сначала? В новом, странном мире, где синими молниями заряжают духовые шкафы, неведомые тефакторы греют воду, а канализационные люки телепортируют из подворотни деревушки, в переулок города?

Я была уверена, что выполнила своё предназначение, отмеренное мне судьбой. Я достаточно пережила: обман, предательство близких, нищету… но всегда старалась жить по совести…

Пять лет «счастливого» замужества, и я стала вдовой, одна вырастила и воспитала хорошего сына, теперь у него своя семья и он счастлив. Я много работала. Бралась за любую, чтобы выкарабкаться из долгов, которые оставил мне в наследство муж. И когда пришло время спокойно выдохнуть и прекратить эту бесконечную гонку. Я уволилась из крупной компании, и взялась вести бухгалтерию двух небольших фирм удалённо. А этим летом окончательно перебралась из города в деревню, в старый домик моей бабушки и с пользой проводила время в огороде и саду.

И пусть Элька уверяла меня, что такая жизнь мне вскоре наскучит. Любимая работа, ремонт старенького домика, уход за моей плантацией съедали всё моё время, так что скучать не приходилось. А Сергей – пятидесятилетний сосед каждый вечер радовал меня милыми букетиками, развлекал историями из своей богатой на приключения жизни и помогал в доме и огороде по части мужской работы.

И меня устраивала моя жизнь! Да размеренная, может быть для кого-то скучная, но моя. Однако теперь я непонятно где, как дальше быть я пока не знала, а моему сыну подруга сообщит о моём исчезновении…»

Уткнувшись в подушку и крепко её обняв, я долго выплакивала свой страх, отчаяние, злость и обиду, зная, что утром я встану с кровати, натяну дежурную улыбку и вновь пойду покорять теперь уже новый для меня мир.

Я не помню, как уснула, но пробуждение было отвратительным. В дверь комнаты громко и настойчиво стучались, а старческий голос недовольно высказывался о том, что я слишком долго сплю. С трудом приоткрыв глаза, предчувствуя, что после стольких слёз они превратились в щёлочки, а лицо наверняка опухло, я взглянула в окно и тотчас едва слышно выругалась. На улице было темно, а значит, до наступления рассвета как минимум ещё целый час.

– Мадам Челси, доброе утро! – сиплым голосом отозвалась, чтобы женщина прекратила колотить в дверь, и с трудом перевернулась на другой бок: ноги и спина немилосердно болели, а в голове до сих пор стоял звон, – я проснулась.

– Мадам Зоуи, в моём доме завтрак подают в пять тридцать утра! – словно издеваясь, объявила старушка, в дверь ещё раз стукнули, и наконец наступила благословенная тишина.

После такого бодрого пробуждения попытка снова заснуть не увенчалась успехом. Проворочавшись на кровати не больше получаса, я, сдавшись, рывком села и окинула беглым взглядом ещё погруженную в сумерки комнату. Уборки здесь хватало… вымести мусор, стереть со всех поверхностей пыль, по-хорошему снять шторы, покрывало и перестирать, но, я думаю, будет достаточно просто выбить их. И этого хватит, чтобы поблагодарить старушку за гостеприимство. Мысль о том, чтобы остаться в этом доме ещё на несколько дней приводила меня в неописуемый ужас.

Так что, не теряя времени даром, я принялась за уборку, благо ведро и тряпки были мной замечены в ванной комнате, а собранный с пола мусор высыплю в пакет, кажется, в моём рюкзаке оставался один…

К семи утра комната почти сверкала чистотой. Зеркало отражало отмытые от въевшейся грязи бутыльки, пыль была безжалостна стёрта даже с карниза, до которого я с трудом дотянулась. Шторы, покрывало, подушки и коврики были тщательно выбиты, а стёкла отмыты до скрипа, и теперь лучи солнца беспрепятственно попали в комнату и нахально ползали по ещё мокрому, но чистому полу.

Я тоже выглядела вполне прилично – глаза вернули свой размер, а волосы удалось собрать в незатейливую причёску. Спортивный костюм, в котором я наводила чистоту, был тщательно свёрнут и уложен в самый низ рюкзака. А покрасневшие от холодной воды руки были покрыты толстым слоем питательного крема.

– Твоя мадам Зоуи любит поспать, – донёсся до меня шамкающий голос мадам Челси, ступенька знакомо скрипнула, потом ещё раз, – а ты знаешь, у меня завтрак в половину шестого нечего на кухню шастать весь день.

– Да, мадам Челси, помню, – проговорил капитан Янг и с шумом выдохнул, но, возможно, мне это показалось.

– Хотела её приютить, но зачем мне такая в моём доме, – продолжила жаловаться вредная старушенция, мне же оставалось только набраться терпения, сдать в целости и сохранности комнату, в которой я провела часть ночи, и бежать подальше от этого дома и его вредной хозяйки, надеясь, что мне повезёт и мадам Челси я больше никогда не увижу.

– Мадам Зоуи весь день бродила по Левзее в поисках помощи, полагаю, женщина просто устала, – проговорил исье Стэнли, тотчас поднявшись в моих глазах сразу на несколько пунктов.

– Да? – недоверчиво уточнила старушенция, но вот скрип прекратился и из-за угла появилась она сама, за ней следом шёл хмурый капитан.

– Доброго дня, исье Стэнли. Мадам Челси, благодарю вас за гостеприимство и щедрое приглашение задержаться в вашем прекрасном доме, но, к сожалению, я не могу остаться. В знак моей признательности я отмыла комнату, в которой вы меня устроили. А также хочу заплатить за постой, – произнесла я, спеша сообщить всё, что хотела, прежде чем старушка заговорит.

– Кхм… – растерянно пробормотала женщина, покосившись на едва сдерживающего улыбку капитана, неспешно прошла в комнату и словно ищейка принюхалась. Да, каюсь, брызнула на бумажный платок немного своих духов, так как от запаха старости невозможно избавиться без кучи ароматных средств для стирки и уборки.

– Из штор и покрывала пыль выбила, но всё же лучше их постирать, – добавила, чуть отодвигаясь в сторону от идущей прямо на меня женщины.

– Кхм… – снова кашлянула мадам Челси, прошла вдоль кровати, хлопнув по ней несколько раз, но облачко пыли к её неудовольствию не поднялось. Провела рукой по подоконнику, сдвинула щётку на столике, даже заглянула под кровать и только тогда снизошла до разговора со мной, – если передумаешь, можешь приходить.

– Спасибо, учту, – ответила, мысленно же пообещала самой себе больше сюда никогда не возвращаться.

– Мадам Челси, нам пора, спасибо за помощь, – наконец заговорил капитан и, незаметно слегка дёрнув меня за руку, добавил, – мадам Зоуи, нам стоит поспешить.

– Да, конечно, – промолвила и первой направилась к лестнице, на ходу проворчав, – идёмте скорее, исье Стэнли.

Только покинув дом мадам Челси, я наконец ощутила невероятное облегчение, словно с моих плеч сняли тяжёлый груз. Старушка оказалась чрезмерно деспотична, дотошна со своими дурацкими правилами, и ещё один день с ней я бы точно не выдержала.