– Хочешь ее? – прорычал Бренд, словно хищник перед своей добычей.

– Разве можно не хотеть, столь откровенную красоту? Столь совершенную женщину? – он решил идти во банк, быть честным и будь что будет!

Бренд смотрел ещё несколько мгновений ему в лицо, а потом резко отпустил и Зурад рухнул на пол, от неожиданности.

– Ты либо слишком смелый, либо глупый.

– Глупо отрицать очевидное, мой король, – голос его был тихим, но твёрдым.

– Если бы ты только знал, как мне было сложно обладать ей… – Бренд произнёс это в задумчивости, словно сам для себя. Зураду было не понятно это странное «было» Бренда, он не мог понять того, что чувствовал Бренд, он обрёл теперь лёгкость, именно поэтому в его словах звучало это «было». Он хотел возразить королю, объяснить и словно почувствовав это, Бренд спросил – Ты хочешь что-то сказать?

– Я не понимаю тебя, мой король, – Бренд прищурился, но промолчал и Зурад рискнул продолжить, – Да, они все жаждут ее, хотят обладать ей… Но если бы ты только видел, как она смотрит на тебя… Никогда и ни на кого она так не смотрела.

– Если мне понадобится понимание прислужника, я дам ему об этом знать, – Зурад прикусил язык.

Бренд смотрел на него какое-то время и Зураду даже показалось, что мысленно он был не здесь, а где-то далеко. Король сел в кресло и потянулся к песенным принадлежностям, стоявшим на соседней полке. Его рука заскользила по бумаге, он что-то быстро записывал и неожиданно снова заговорил.

– Ты не только прикасался к ней, но смеешь и наблюдать за ней… – Зурад похолодел. Ему показалось, что он сам сунул голову в петлю и затянул ее у себя на шее. Но Бренд продолжил абсолютно спокойно, – Считаешь меня глупцом, Зурад? Думаешь я всего этого не вижу, не знаю? Думаешь, что я оставил тебя с ней тогда, чтобы уязвить ее, наказать? Никто не должен был видеть ее слабости, никто не должен был навредить ей, но кто-то должен был позаботится о ней, – в спокойных фразах короля, Зурад вдруг почувствовал туманный смысл его действий, – Я бы предпочёл, чтобы это была женщина, но уж как сложилось…

– Нет предела твоей мудрости, мой…

– Заткнись! А ещё я знаю, – прошептал Бренд, – что ты подложил служанку, в постель моей королевы, в день смерти Геталя, – краска сошла с лица Зурада и он мелко задрожал, – Неужели ты серьезно полагал, что я поведусь на этот спектакль и спутаю собственную жену с какой-то девкой! – Зурад не знал что ему делать, что ему ответить, весь его мир перевернулся и весел на волоске, – Но тебе удалось ввести в заблуждение всех остальных, так что в целом, задумка удалась, – перо короля перестало скрипеть о бумагу, – Отнеси это Груму и возвращайся назад.

За весь день, Бренд больше не разговаривал с Зурадом, только давал поручения. Он бегал по этажам замка, в поисках необходимых людей, передавал распоряжения, провожал его в залы заседаний, таская стопки документов, относил и приносил письма, пытался разрулить толпу желающих встретиться с королем лично. Бренд не принимал никого после двух часов дня, но все равно находились те, кто считал что для них-то он сделает исключение.

К вечеру, в большой светлый зал, стали стекаться люди, на ежегодный бал в честь коронации. Бренд практически не занимался такими вопросами и не очень любил все эти традиции. Всю организацию и контроль брала на себя Арамина. Но король не мог не присутствовать на подобных мероприятиях, это была дань уважения людей к королю и отсутствуя, Бренд пренебрёг бы ими. Во время своего правления, Бренд уничтожил десяток традиций и столькими же пренебрёг, но были вещи, которые он старался соблюдать, в знак уважения к своими людям.

Зурад помог Бренду одеться, пристегнуть клинки и вдруг заметил, что король был крайне устал, его всегда живой, сильный взгляд, словно потускнел, лицо стало бледным. Он часто тяжело вздыхал, двигался медленно и периодически останавливался, словно для того, чтобы перевести дух.

Прислужник застегивал многочисленные ремни на груди Бренда и вдруг отчетливо почувствовал, почему Бренд был королем, до самого мозга костей. Он был сейчас в слабости, нуждался в помощи, но никому этого не показывал и одновременно с этим он умел принимать эту самую помощь, не теряя и не роняя своего достоинства и не впадая в состояние жертвы.

– Зурад, – голос короля прервал его размышления, – возьмёшь у кухарок кувшин вина, приготовленный специально для меня. Выльешь из него вино, так, чтобы никто не видел, и заменишь на виноградный сок.

– Да, мой король! – Зураду не требовалось уточнения, что никто не должен об этом знать.

– Иди.

***

Зурад стоял у стены, с кувшином в руках. Бал был в самом разгаре. Он осторожно наблюдал за королевской четой. Он видел, как Арамина всегда была слева от Бренда, как она ловко перехватывала всякое движение в сторону короля, которое могло причинить ему боль, как она вовремя подходила к нему, слегка касалась. И это было удивительно, она словно чувствовала его и создавала вокруг незримый щит. На удивление, Бренд тоже держался легко и непринужденно. Он пил только то вино, которое якобы было в руках у Зурада и мастерски нагонял постепенно на себя опьянение. Зурад даже задумался, бывал ли действительно король хоть когда-нибудь пьян? Или все его выходки, якобы под действием вина, были просто тщательно спланированными манипуляциям? Ещё днём Зурад заметил, что у Бренда в бокале часто стояло вино, он даже периодически подливал его заново, но так ни разу не сделал ни глотка.

– Твоё состояние становится заметно, Бренд, – тихо сказала Мина, – Сколько ты уже выпил?

– Три бокала! Ещё два и можно будет уходить.

Мина кивнула куда-то в сторону. Бренд отошёл от неё и стал медленно перемещаться в сторону Зурада, периодически останавливаясь и разговаривая с гостями. Здесь был и герцог Даян с младшим братом Бордом. Они владели крупнейшим и одним из самых богатых герцогств – Эрлингом. И это герцогство постоянно сидело крупной занозой в мыслях короля.

Когда-то, на Притаке свирепствовали страшные, жестокие эпидемии. Фактически, справится с ними удалось только Бренду, путем жесткого уничтожения старых традиций, приглашения врачей из других миров и приобретением лекарств из королевских средств. Бренд тогда очень сильно рисковал и остался практически без денег. Но он не гадал, он твёрдо знал что делал. В итоге, Притак за пару лет начал оправляться, смертность пошла на спад и как следствие, начали увеличиваться доходы и налоговые поступления.

Но не все было так гладко, как хотелось. Болезни, свирепствовавшие во время правления последних десяти королей, в том числе прадеда и деда Бренда, скосили огромное количество взрослого населения, вымирали целые города, но, на удивление, многие дети, ещё совсем малого возраста, выживали. Оставшись без родительского попечения, они были брошены на самостоятельную жизнь, ещё не окрепнув ни телом, ни разумом. К тому же сознание их, было безвозвратно повреждено перенесённой болезнью. Многие, естественно, погибали от голода, но были и те, кто умудрялся выжить. Но они представляли из себя совершенно диких и безумных существ, для них не существовало ни закона, ни традиций, ни власти. Они были практически лишены человеческого облика, да и разума, были не способны идти на контакт. Появление по близости незнакомых людей, вызывало у них приступы агрессии и они сразу же начинали атаковать.

К тому моменту, как Бренд стал королем, эти дикие люди, которых в народе называли «больные» стали активно размножаться и стекаться в герцогство Эрлинг. Причиной тому была очень плодородная земля, даже там, где она не возделывалась, можно было собрать обильный урожай. Этому же герцогству принадлежал и шельф, богатый редкими драгоценными камнями. Но с приходом в Эрлинг «больных», все это стало бесполезно. Люди не могли работать, стоило только кому-то покинуть охраняемую территорию, как случались нападения и убийства. Герцог Даян неоднократно обращался к королю за помощью, но Бренд был глух к этим мольбам.

К Зураду подошёл добродушный сенатор Саймон и подставил свой бокал.