Ник и Тория накинули капюшоны и низко склонили головы, шагая немного позади патрульных. Как только патруль миновал боковые ворота, они вдвоем свернули с дороги, чтобы воспользоваться тайным маршрутом, договорившись встретиться в безопасном внешнем городе.

Фейт держалась ближе к Каясу, сворачивая на главную улицу, ведущую из города. Только сейчас она почувствовала неподдельную тревогу и машинально поправила застежку плаща, ни на секунду не забывая о форме королевского синего цвета. Учитывая ее округлые уши, она чувствовала себя так, словно белоснежные стены замка все еще давят на нее.

Они шагали по улицам внутреннего города, и Фейт была благодарна за молчание. В горле пересохло, когда она вытянула шею, чтобы оценить размеры устрашающе высоких зданий. Она всегда восхищалась сверкающим городом только издалека и никогда бы не подумала, что будет вот так непринужденно прогуливаться по гладким дорожкам. Благоговейный трепет на мгновение притупил нервы. В отличие от ухабистых, мощенных булыжником улиц человеческого города, дорога здесь была ровной и чистой. Ей даже показалось, что она скользит.

Время от времени ей приходилось ускорять шаг и догонять стражников, когда она останавливалась, чтобы полюбоваться изумительной красотой. Фейт старалась не обращать внимания на нескольких фейри, мимо которых они проходили, но любопытство взяло верх, и она чувствовала жуткую неуверенность всякий раз, когда ловила их хмурые взгляды, полные недоумения и отвращения. Она чувствовала себя ужасно неловко и хотела избавиться от синего наряда и провалиться сквозь землю.

Фейт заметила мерцающие лазурные огоньки, танцующие в богато украшенных белых чашах, парящих вдоль стен зданий, – именно их она нашла необъяснимо притягательными, когда впервые увидела неясный цвет огня несколько месяцев назад. Она повернула голову к Каясу:

– Почему огонь горит синим?

Он посмотрел на чаши.

– Мастера огня, – сказал он, словно это и так было очевидно. – Они создают пламя, которое греет, но не нуждается в дереве или угле. И не разгорается без их приказа.

Фейт с любопытством посмотрела на вечное пламя, призванное теми, кому даровано управление огнем. Она поражалась каждому новому дару, о котором узнавала, и задумалась, сколько еще на свете различных способностей. Она чувствовала себя чужой в этом городе магии и совершенной архитектуры. Краска не потускнела, не было ни выброшенных ящиков и вообще ничего лишнего на безукоризненно чистых дорожках. Вид был прекрасным… но неестественным.

Когда они добрались до стены и ступили под арку, кто-то словно погасил все огни, оставив лишь серость и мрак в обшарпанном ветхом городе. Зато здесь ничто не мешало звездному небу засиять во всей красе. Фейт пришлось несколько раз зажмуриться, чтобы привыкнуть к смене освещения. Она никогда не осознавала, насколько холодным и запущенным был ее унылый городок. Печальные обветшалые здания и оранжевое сияние факелов делало его еще более убогим. Тут не было высоких роскошных зданий, зато царили тепло и уют, приветствовавшие ее дома.

Фейт и двое стражников снова погрузились в молчание, пока шагали по знакомым до боли улицам, на которых она выросла, на которых точно нашла бы дорогу, даже если бы лишилась зрения. Она не знала, насколько отстали Ник и Тория, пробираясь подземным ходом, но спокойно ждала их появления.

– Чем вы обычно здесь занимаетесь? – с любопытством спросила она Каяса, пока они петляли по неровным дорожкам.

– Нужно сделать обход. В основном посещаем главные части города, проверяя, все ли в порядке. Обычно так и есть, поэтому прогулка довольно скучная, – просто ответил он.

У Каяса была замечательная особенность с юмором отвечать на ее вопросы без намека на осуждение или раздражение. Рядом с ним она чувствовала спокойствие, уверенная в его дружелюбном отношении и не из-за страха перед ее способностями или положением при дворе. Оно было искренним, и Каяс стал бесценным другом среди стражников, всегда зная, как ее успокоить.

Пронзительный свист заставил ее замереть на месте. Фейт резко повернулась и посмотрела в переулок по левую сторону. Глаза Ника ярко горели, губы изогнулись в усмешке. Его явно забавлял ее неподдельный испуг. Она сдержалась, чтобы не толкнуть его в плечо, когда они с Торией вынырнули из теней и присоединились к ним.

Принц обратился к стражникам:

– Вы двое отправляйтесь на дежурство. Мы будем недалеко и найдем вас, когда придет время возвращаться.

Каяс переводил взгляд с Ника на Фейт, и в нем отчетливо читалось желание возразить. Вероятно, ему строго приказали ни на секунду не спускать с нее глаз. И Фейт поблагодарила духов за присутствие Ника. Он знал, что она намеревалась отделиться от патруля и проведать друзей, а благодаря его авторитету ей не пришлось уговаривать их самой. К счастью, Каяс лишь понимающе кивнул в ответ.

Фейт не тратила впустую драгоценное время и быстро повернула на улицу справа от себя. Принц и воспитанница последовали за ней, тогда как Каяс и Трес продолжили идти прямо. Спустя пару минут она уже была на месте и замерла у покосившейся бурой двери хижины, заламывая от волнения руки.

– В чем дело? – осторожно спросил Ник.

Она не знала, что ответить, охваченная одновременно радостью и печалью при виде своего дома, который внезапно показался таким чужим. Затем подумала о друзьях внутри и их счастливой жизни, в которую она собиралась ворваться в униформе стража другим человеком. Она была уже не той девушкой, которая ступала в ветхое жилище в последний раз, и осознала, что чувствует вину за то, что вносит хаос в их дом. Они могут жить обыденной, полноценной жизнью и без нее. Собственный эгоизм привел ее сюда.

– Это было ошибкой, – тихо пробормотала она и повернулась, чтобы уйти, но Ник схватил ее за плечи.

– Мне не нужны твои способности, чтобы понять, о чем ты думаешь, Фейт. Не решай за них.

На глазах навернулись слезы, когда она посмотрела в зеленые глаза принца и увидела в них решимость. Он не позволит ей погрузиться в пучину самоуничижения.

– Они заслуживают лучшей жизни.

Ник помотал головой:

– Они заслуживают друга, который будет рядом и будет бороться за них. И именно это ты и делаешь, придя сегодня сюда. – Он убрал руки, позволив ей самой сделать выбор.

Фейт перевела взгляд на Торию, которая ободряюще улыбнулась.

– Мне кажется, я уже знаю их обоих, так много ты о них рассказывала. Будет обидно не познакомиться лично, когда мы уже на месте, – небрежно рассуждала она, не осуждая и оставляя право выбора за Фейт.

Она не испугается и в этот решающий момент отбросит все предположения о том, что лучше для Марлоу и Джейкона. Если они решат, что им будет лучше без ее неразберихи и переживаний, она с уважением отнесется к их решению жить своей жизнью без нее. Но пока они этого не сказали…

Она сделала глубокий вдох и снова повернулась к двери, дважды постучав по дереву, пока не потеряла самообладание. Казалось странным стучать в эту дверь, но хижина больше не была ее домом, чтобы просто войти. Она дрожала от нетерпения, трусливо надеясь, что их нет дома. Но тут раздался знакомый скрип дверных петель, и в проеме показалась копна растрепанных каштановых волос ее самого близкого друга.

Джейкон ошеломленно молчал, и несколько мучительно долгих секунд никто из них не произнес ни слова. Фейт ждала на пороге, давая ему возможность прогнать ее при виде такого наряда и компании. Но вместо этого он протянул руку и заключил ее в крепкие объятия внутри хижины. У нее вырвался тихий вздох облегчения, и Фейт закрыла глаза, чтобы насладиться его нежностью.

– Фейт?

Услышав щебечущий голос Марлоу, Фейт открыла глаза и заглянула прямо в синие глаза подруги, выбегающей из спальни. Марлоу тепло улыбалась, и все волнения Фейт, копившиеся после их последнего мрачного разговора, улетучились в ее объятиях.

– Как ты сюда попала? – спросила она, когда они отпустили друг друга.

Фейт обернулась на двух фейри, оставшихся позади, и быстро поманила их внутрь. Они подчинились и прошли в хижину. Маленькая гостиная едва вмещала их всех.