Тот медленно кивнул в ответ: всё понял. О том, что за деньги в интернете можно купить нелегальную базу номеров и адресов владельцев, не слышал только ленивый. Но сумму за такие базы просят достаточно солидную, для сына из семьи бюджетников неподъёмную. Антона считают в классе сыном небедного бизнесмена, и Егор надеется, что отец даёт ему на карманные расходы достаточно, чтобы хватило денег на покупку.

– Так. Слушай мою команду. Я твою мысль понял. Не вслух, если узнают – нам влетит. Особенно в свете вчерашних событий. Это я в смысле, что знаю, за что Юле попало. Номер я пробью, но до этого момента ты не отсвечиваешь и со шпионскими играми завязываешь.

– Ты его в лицо не знаешь, – мрачно сказал Егор.

– Ты меня не понял. Ловить этого отморозка мы будем вдвоём. Но пока мы его не вычислим и не сообразим, как нам случайно оказаться в районе, где он живёт, причём вдвоём оказаться – ты сидишь тише воды ниже травы. Если этот козёл был на том самом видео, то ему уголовка светит. Он это знает и на дно заляжет.

– Понял.

Проще всего было с адресом, для этого не пришлось ничего покупать – у отца был доступ к местным базам сотовых операторов. Важным он это не считал и от сына паролей не скрывал. Что хуже, жил этот парень недалеко от Полины, и над мыслями, как туда попасть вместе с Егором не вызывая подозрений, Антон промучился весь вечер. Решение пришло в голову, когда утром возле школы их догнала Зина Ковалёва. На уроке Антон шепнул соседке:

– Слушай, нужна помощь. Мне до зарезу надо, чтобы ты сегодня пошла домой вместе с Зиной. И чтобы я с вами был.

– В смысле? То есть на фига?

– Короче, помнишь, ты про секту говорила? Нашёлся один чел, которого на эту тему можно попробовать расколоть. Его знает в лицо Егор, но один он его не расколет. Живёт этот чел рядом от тебя. Но если Егор сам по себе пойдёт – ему в другую сторону вообще-то. Будет подозрительно, а мы хотим тихонько. Отловить и…

– Фу ты, тайны мадридского двора. Шпионские игры. Ладно, будет вам повод. Только Егора жалко. Ему же типа опять за Зиной придётся ухаживать. А когда он на той неделе за нами мотался, я же видела, что ему это поперёк горла. В смысле он её с чего-то недолюбливает, а ты заставляешь.

– Потерпит, – стараясь не рассмеяться, серьёзно ответил Антон. Коготь сдерживаться не стал, пользуясь тем, что его никто посторонний не слышит. Хохот фамильяра зазвенел в ушах колокольным громом.

Хотя Антон и опасался каких-нибудь накладок, всё прошло как по маслу. Сначала довели до дома Полину, следом проводили Зину. Егор выглядел после всего таким окрылённым, что горы был готов свернуть. Дальше отыскали нужную высотку и заняли наблюдательный пост, удобно устроившись сидеть на невысокой оградке газона.

– Вот он! – Егор ткнул пальцем в высокого парня в толстовке с накинутым капюшоном. – Я его узнал.

– Сейчас и я с ним познакомлюсь, – Антон соскочил с заборчика, пару раз присел, разминая затёкшие ноги, и приготовился парня догнать.

– Нет. Лучше я. Возьму его на понт.

И не дожидаясь ответа, быстрым шагом направился в сторону цели. Антон еле слышно ругнулся и остался стоять, надеясь, что если начнётся драка, он успеет на помощь.

– Здоров. Узнаёшь?

– Ты кто такой? Пошёл на х…

– А-а-а, узнал. Должен предупредить, что тебя ждут большие неприятности.

– Ты что? Совсем ох…? Да я тебя не знаю, – голос дрогнул, парень отступил на полшага назад: было заметно, что Егора он на самом деле узнал. И в одиночку его опасается. – Чё надо?

– Есть интересное видео. Показать? Ты и ещё кое-кто лупите битами одного пацана. И есть люди, которые тебя узнали на том видео, – как ни в чём не бывало продолжал Егор.

– Идиот! – взвился парень и одновременно побледнел, закусив губу. – Снимать такой базар на видео – мудак, мля…

– Снимать как вы лупите кого-то битами на видео – это прикупить всех, кто на него попал.

– Захлопни пасть. Будешь наезжать – песец тебе!

– Надеюсь, ты понимаешь, что если сейчас захочешь мне что-то сделать, залетишь к ментам. А дальше я им сдаю видео. За всех мотать будешь? Если сдашь ментам друганов – они тебя уроют.

– Чё те надо?

– Моё молчание – покупается.

– Сколько?

Егор назвал сумму.

– Сколько? Ты о…л?

– Или ищи бабки, или я иду в полицию. И не думай, у меня дома на флешке всё и письмо родакам. Чего со мной случиться – завтра же сядешь. Нет бабок – говоришь, кто остальные и где найти. Тогда с тебя так и быть – четверть.

– А… Я…

Гопник помялся, потом всё же начал исповедь. Антону оставалось только восхищаться, как в итоге Егор повернул разговор так, чтобы вместо оставшейся суммы гопник выложил всё про своего непосредственного «нанимателя». Когда Егор вернулся к Антону, тот крепко пожал ему руку.

– Молодец. У меня бы так не вышло.

– На Дениса ничего, – мрачно ответил Егор.

– Как раз наоборот. Он сдал нам посредника. Найдём, расколем – и тогда Дениса можно уже не к директору и родителям тащить, а сразу в полицию. Никакой суд и никакие адвокаты его не отмажут.

*****

Сообщение от мамы пришло на телефон Полины неожиданно и незадолго до конца уроков. Она сообщала, что вынуждена срочно уехать по делам не меньше чем на неделю. Но бабушка «удачно поменяла график», так что начиная с сегодня и до возвращения дома будет вторую половину дня. Намёк выходил весьма прозрачный, о чём Полина и поделилась с Антоном, закончив словами:

– Плакала моя итоговая контрольная. И не смотри на меня так обнадеживающе, сам говорил – за двоих ты не напишешь. А я в этих крючках так ничего и не поняла.

– Интегралах. И спокойно. Давай после уроков сядем и подумаем.

Для «военного совета» они выбрали детскую площадку сразу за забором школы. Тихое и относительно спокойное место. Деревья закрывали его от ветра, потому сидеть оказалось уютно. Антон уселся на детских качелях, Полина расположилась на бортике песочницы напротив. В песочнице возилось двое малышей под присмотром мамочек, но никто никому не мешал.

– Итак, какие у нас варианты? – начал Антон. – На крайний случай…

– У тебя – не вариант, – сразу отмела Полина. – И не в твоём отце дело. Позвонит бабушка, спросит – где я? Я и отвечаю: у парня дома, чай пьём, уроки делаем. Раз соврать может и получится, но потом всё равно узнает. Да хоть та же Зина не подумав проболтается. Если потом бабушка хотя бы мельком просто увидит нас около подъезда вдвоём, мне хватит. У бабушки последние несколько месяцев любимое слово стало «санкции».

Антон хихикнул, представляя картину.

– Экономические? Или ограничивается военно-политическим воздействием в виде бытового насилия? Простите, воспитательной порки. Придумаем. На крайний случай в каком-нибудь кафе засядем.

– Это у вас в Москве такое нормально, говорят. А здесь и приличного кафе рядом никакого, и выглядеть будем…

– Итак, нам нужно место? – начал размышлять Антон. – Библиотека отпадает, её закрывают всего через один урок. Только разложишься…

– Скажи уж, сразу вытурят.

– Ты места вокруг знаешь лучше меня. Начинай предлагать, я критиковать. Если не найдём ничего – я начну предлагать в своём районе. Или…

– Слушай, есть идея. Только сейчас пришло в голову. Пойдём, посмотрим. Если не подойдёт, будем думать дальше.

Местом оказался уголок между пальмами в коридоре, который вёл в крыло младшей школы. Рядом с деревцами стояла не скамейка, а самый настоящий диванчик из бордового кожзаменителя. Напротив – широкое окно, дававшее много света. Но главное, пальмы стояли каждая в большом деревянном горшке с очень широкими бортиками. Достаточно, чтобы разложить учебники и тетради.

– Годится? Я здесь с седьмого по девятый регулярно сидела около часа после уроков. Кружок ждала. Идти домой неудобно: пока туда, пока обратно.

– Годится. Доставай математику, будем разбирать твои закорючки.

– А по шее? У меня почерк получше твоего будет.

– Я интегралы имел в виду. А ты подумала? Всё, молчу, молчу. То есть не молчу, но говорю только про кр… про интегралы.