Вокруг поля собралось уже много народа. Я шел, опустив голову, сгорая от стыда за свои великаньи ботинки, но все-таки успел заметить в толпе председателя колхоза Магомета Идрисовича, учителя Гамида Башировича, объездчика Инала, который явился сюда вместе со своей женой, отца Сулеймана и тетю Напсат.

Тетя Напсат тоже меня заметила.

— Гапур, желаю тебе удачи! — крикнула она.

— Спасибо, — буркнул я в ответ.

Бабушка с места в карьер завела с тетей Напсат беседу. Воспользовавшись этим, я быстрым шагом двинулся к капитану нашей команды Магомету, — он уже давно махал мне рукой.

— Куда ты, Гапур? — вмиг насторожилась бабушка.

— На поле. Играть надо.

— Подожди, я с тобой, — сказала бабушка.

Я уставился на нее. Только этого еще не хватало, чтобы она меня на поле опекала!

Хорошо, что тетя Напсат была рядом и помогла мне убедить бабушку, что на поле ей делать нечего.

— Пусть будет по-твоему, — согласилась наконец бабушка. — Только не думай, что тебе позволено обращаться с ботинками дяди Абу как угодно… Я тебе этого не позволю!

Когда я подошел к Магомету, он уже выстраивал команду. Сулейман, заметив меня, приветливо поднял руку.

— Салам!

— Салам! — ответил я.

— Опаздываешь, Гапур? — накинулся на меня Магомет. — Быстрее становись в строй…

Вдруг он глянул на мои ботинки и разинул рот от удивления.

— Э-эй, откуда ты выкопал такие страшилища? — спросил он.

Ребята, как по команде, опустили головы и принялись разглядывать ботинки дяди Абу.

— Это дядины, — начал оправдываться я. — А мои в шкафу заперты. — Язык у меня делал все, чтобы вывернуться. — А ключ от шкафа бабушка потеряла…

— Прямо «МАЗы»! — засмеялся вратарь Али. — На них грузы можно возить!

— Совсем и не «МАЗы», — тихо сказал я.

— Слоны! — выкрикнул Гилани, который играл в защите.

— Совсем и не слоны, — еще тише, чем в первый раз, ответил я.

— Да хватит вам, ребята, чего пристали? — послышался голос Сулеймана. — Ботинки как ботинки… Не в ботинках дело, а в ногах — правильно, Гапур?

Я кивнул. Меня обрадовало, что Сулейман пришел мне на помощь. В конце концов, хоть мы и ссоримся иногда, а он мне хороший друг.

Нам дали десять минут на разминку. А когда она кончилась, судья, учитель физкультуры, заливисто засвистел, призывая команды к центру поля…

Я слышал репортажи из Москвы и каждый раз удивлялся, как люди, говорившие по радио, не только успевали следить за ходом игры и за игроками, но и, развлекая слушателей, сообщали им, что такая-то команда сыграла с другой двадцать лет назад так-то и так-то, а такой-то нападающий в этом матче забил рекордное количество мячей — четыре, причем один в акробатическом прыжке, через голову…

Я на это не способен. Теперь, когда матч с карабулакцами позади, я могу вспомнить только самое главное. Как в первом тайме Магомет паснул мне и я, оказавшись перед воротами противника, послал мяч прямо в перекладину. Расстроенный Магомет сказал мне на ходу: «Кривоножка». В конце первого тайма, когда я боролся за мяч сразу с двумя карабулакцами и был неподалеку от бабушки, стоявшей с тетей Напсат, я услышал вдруг громкий бабушкин голос: «Гапур! Беги от этих шайтанов! Они разобьют твои ботинки!»

Первый тайм кончился при счете один — один. Гол карабулакцам забил наш капитан Магомет: он вообще здорово в футбол играет, и я не удивлюсь, если его когда-нибудь возьмут в самую сильную команду Чечено-Ингушетии — «Терек».

Во время перерыва я к бабушке не подходил: начнет еще осматривать ботинки на глазах у всей публики!

Второй тайм начался атаками карабулакцев. Они нас к самым воротам прижали. И вот, когда кто-то из них подавал угловой, наш вратарь Али запутался в своих же игроках, упал, и центральный нападающий карабулакцев, здоровенный рыжий детина, втолкнул нам вторую штуку.

Люди, стоявшие вокруг поля, вдруг все разом вздохнули — это же были наши болельщики, и они переживали, что Али пропустил второй мяч.

Нам пришлось начинать с центра. Магомет паснул мне, я переместился ближе к краю и, случайно подняв глаза, увидел бабушку. Она грозила мне рукой и что-то кричала. Времени у меня не было, но я все-таки остановился на секунду. И тут бабушка побежала мне навстречу.

— Нельзя на поле! — заорал я. — Бабушка, сюда нельзя! Иди обратно!

— Я сейчас тебе покажу, можно или нельзя! — донесся до меня рассерженный бабушкин голос. — Гапур, ты хочешь покрыть мою голову позором? Быстрей беги к воротам этих шайтанов из Карабулака и затолкни туда мяч!..

Я устремился вперед и уже не слышал, что дальше кричала бабушка.

Минут через десять Сулейман хорошо прошел по правому краю, навесил мяч на ворота, и Магомет забил ответный гол карабулакцам.

Что творилось с нашими болельщиками! Их громкие крики взлетели над футбольным полем и радостной бурей понеслись к домам Сунжа-Юрта.

— Давай, ребята!

— Вперед, джигиты Сунжа-Юрта!

— Молодцы!

Вот тут и случилось самое интересное. До конца второго тайма остались считанные минуты, когда Магомет прорвался к воротам карабулакцев. Ему преградили путь два защитника. Магомет хотел обвести их, но один из защитников кинулся ему под ноги и отбил мяч. Я стоял чуточку в стороне, на самом углу штрафной площадки. Мяч, отбитый защитником, описал странную кривую и покатился ко мне. Я подхватил его, прошел метра три и, когда почувствовал, что передо мной ворота — честное слово, почувствовал, а не увидел! — размахнулся и ударил изо всех сил.

— Го-ол! — пронеслось над полем. — Молодец, Гапур!

Я забил гол!

Из горла у меня вырвалось такое «Ура!», какое было бы впору целой роте солдат.

Вратарь карабулакцев безнадежно махнул рукой и повернулся, собираясь пойти за мячом, который застрял в сетке.

В этот миг и раздался свисток, возвещающий конец встречи.

Ко мне подбежал Сулейман, радостный, потный. Обняв меня, он крикнул в самое ухо, будто глухому:

— Здорово ты третью штуку засадил! Верно я сказал: не в ботинках дело, а в ногах!

Он посмотрел на мои ноги и вдруг спросил:

— Гапур, где твой ботинок?

Ботинка на правой ноге не было. Куда он мог подеваться? Я ничего не понимал. Два шерстяных носка — край первого вылезал из-под другого, более короткого, — были, а ботинка не было…

Я все еще остолбенело стоял около ворот карабулакцев, когда судья матча взял мегафон и сказал металлическим голосом на все поле:

— Товарищеская встреча по футболу между командой школы Сунжа-Юрта и коллективом школьников Карабулака закончилась… Выиграли…

Наши болельщики снова закричали «Ура!» и на мгновение заглушили голос судьи. Но он свои слова повторил:

— Встречу выиграли футболисты из Сунжа-Юрта со счетом три — два!

«Где мой ботинок? — тревожно раздумывал я. — Если я его не найду, бабушка меня со света сживет».

— Твой ботинок? — спросил кто-то над ухом.

Я поднял голову. Около меня стоял вратарь карабулакцев и держал в руках огромный ботинок.

— Мой! — обрадовался я. — Откуда ты его взял?

— Он в ворота вместо мяча влетел…

— Не может быть! — тихо сказал я. — Не мо…

Продолжать я не мог — у меня язык прилип к гортани…

Ну, вы, конечно, понимаете, что было потом. Я надел свой ботинок. Судья разыскал мяч, оказавшийся в какой-то ложбинке, — он через зрителей перелетел и туда закатился. Затем он взял мегафон и объявил, что произошла досадная ошибка: третий гол нашим ребятам не засчитывается, так как левый крайний Гапур забил в ворота противника не мяч, а ботинок.

Мне было обидно до слез. Я не мог поднять голову. Мне казалось, что сейчас все люди смотрят на меня с насмешкой и презрением.

Но смеха я не слышал, сколько ни прислушивался. Подняв голову, я заметил в глазах людей только радость и только доброту ко мне.

Сулейман похлопал меня по плечу и сказал:

— Я на тебя не злюсь… А клятву выполню, не беспокойся!

— Я и не беспокоюсь, — ответил я.

Бабушка вся так и сияла.