— Ты жалеешь? Я ведь предупреждал, сдержаться не смог, прости, я безумно тебя хотел и сейчас хочу, — прижимаюсь пахом к ней в доказательство своих слов.

— Нет, я не жалею, — наконец поднимает взгляд на меня. — Мне было хорошо впервые за эти десять лет, — признаётся, и я не могу скрыть своего ликования.

Конечно, мне её слова приносят удовольствие. Любому мужику было бы приятно слышать, что твоя женщина испытала оргазм, и не один, кстати.

— Тогда в чём проблема? — всё ещё не понимаю, почему она стоит с таким лицом, будто человека ночью убила.

— Всё в порядке, никаких проблем, — вырывается из моих рук. — Я поеду домой, — проговаривает, попутно надевая туфли.

— Катя, прекрати вести себя как ребёнок, — говорю, закатив глаза, вот истерик с утра мне ещё не хватало.

— Денис, правда, всё нормально, но мне надо домой, Гриша может позвонить на домашний, а если не отвечу…

— Хватит! — рявкаю. — Гриша, Гриша, Гриша, надоело уже!

— Он мой муж! — кричит в ответ.

— И хрен с ним! — восклицаю. — Всё, нету у тебя никакого мужа, есть только я.

— Прикройся, пожалуйста, — просит и отворачивается.

— Это всего лишь член, и ты его уже видела, — отмахиваюсь, это меня меньше всего сейчас волнует. — Я вчера сказал, что ты перебираешься ко мне в гостиницу, сына тоже заберём…

— Так не получится, Денис, — перебивает меня. — Если я выйду из того дома, то с концами. В городе оставаться мне нельзя, нужно уехать сразу же. Грише ничего не стоит явиться в гостиницу и вернуть меня домой.

— Кто ему разрешит, — фыркаю я. — Он к тебе не притронется больше и за шрам у тебя под рёбрами ответит, — добавляю, вспомнив, как я вчера взбесился, когда пальцы нашли рубцы на её теле.

— Ты не хочешь понять, на что он способен, — обречённо мотает головой.

— А ты не знаешь, на что способен я, — проговариваю, подходя к двери, проверяю, закрыта ли, и вытаскиваю ключи из замка.

Все давно уже перешли на ключ-карты, а в этом городе ничего не меняется. Так и остаются жить в прошлом веке, слава богу, что номера хоть приличные, и клопов нет.

— Денис, он убьёт меня…

— Бегать ты не будешь, — не даю ей договорить. — Пока он будет с тобой связан, у него будут на тебя права, — продолжаю приводить факты и озвучивать свои мысли и решения, к которым я пришёл сегодня ночью.

— Что ты хочешь сказать? — с интересом поглядывает на меня.

— Хочу сказать, что я уберу в графе «отец» его имя. Сыну дам свою фамилию, фамилию его законного отца, а ты подашь на развод, чтобы всё было легально, и у Попова не будет никаких прав на тебя, — отвечаю, приближаясь к ней.

— Развод? Ты шутишь? — нервно усмехается и делает шаг назад. — Ты знаешь, кто судья в этом городе?

— И кто же? — вопросительно выгибаю брови, продолжая наступать на неё.

Я её хочу прямо сейчас, прямо здесь раком её поставить над диваном, подол платья приподнять, шлёпнуть по круглой заднице, спустить её милые трусики в цветочек и засадить по самые яйца.

— Жена Сафонова, — громко восклицает, думая, что удивит меня.

— Мне насрать, — хмыкаю. — Хоть сам мэр, не вижу проблем.

— Она нас не разведёт, — не сдаётся, всё ещё шагая назад, пока не упирается в комод.

— У меня хорошие юристы, лучшие в столице, — говорю, уже прижавшись к ней.

— Денис…

— Я обо всём позабочусь, но только после того, как наслажусь твоими стонами, — шепчу и в её губы впиваюсь.

Денис

Мне всё же удалось удержать Катю в постели до обеда, но она то и дело взволнованно поглядывала на свой телефон. Подбешивает эта ситуация, но я понимаю её, особенно после того, что узнал.

— Кто это? — вскакивает с кровати, когда раздаётся стук в дверь.

— Я заказал обед в номер, не надо так пугаться, — проговариваю с улыбкой. Подняв валяющееся на кресле полотенце, обматываю его вокруг бёдер и иду открывать.

Забираю поднос, решив не пропускать внутрь работника гостиницы, и несу его прямиком в спальню, где Катя сидит на краю кровати, укутавшись в простыни.

— Как мне выйти отсюда? Зачем я вообще осталась до утра, ночью было бы не так рискованно, — проговаривает, и я не понимаю — это было мне сказано, или она просто размышляет вслух.

— Начнём с того, что тебе нечего бояться, а во-вторых, ты никуда не пойдёшь, я это уже говорил, — совершенно спокойно проговариваю и сажусь рядом с ней. — Давай поедим, и я тебе расскажу свой план.

— Денис, у меня кусок в горло не лезет, — возмущается и, встав на ноги, принимается мерить комнату шагами. — Не стоило к тебе приходить, ты всё шутишь, не понимаешь ничего…

— Всё я прекрасно понимаю, — перебиваю, уже сам разозлившись. — Просил просто довериться, прекратить реветь и дать мне всё решить.

— Но ты ничего не делаешь! — кричит, развернувшись ко мне лицом, вся в слезах. — Гриша завтра вернётся из командировки, и всему конец! Он наверняка уже знает, где я, иначе бы давно позвонил. А так он специально молчит, чтобы смаковать мой страх до завтра.

— Хватит! — рявкаю, резко поднявшись с кровати, и, вздрогнув, Катя вжимается в стену. — Я сказал, что сделаю, зачем мозги трахать с утра? — спокойнее спрашиваю, а у неё на лице ужас.

Бесит до скрежета зубов. У меня уже аллергия на этого Гришу, одно и то же с утра повторяет. Забрав из гостиной свой телефон, возвращаюсь в спальню.

— Сиди, — говорю, заметив, как Катя порывается встать, и набираю нужный номер.

— Денис Игоревич, я вас слушаю, — раздаётся после нескольких гудков.

— Саша, мне нужно, чтобы ты приехал ко мне, — перехожу сразу к делу.

— Что-то случилось? Иван не справляется? — интересуется мой юрист. — Проект, вроде, простой…

— С проектом всё отлично, Иван работает, ты мне нужен по другому делу, — отвечаю и, схватив с подноса чашку, делаю глоток кофе. — Мне нужно, чтобы ты взялся за один развод.

— Не вопрос, тряхну стариной, — отзывается Саша.

— Отлично. Дело, возможно, сложное, собери себе лучших помощников и напряги связи, остальное на месте расскажу, — отдав указания и получив положительный ответ, я отключаю звонок. — Вопрос решён, — поворачиваюсь к Кате. — Ну прости, — произношу, садясь перед ней на корточки. — Переборщил, разозлился, — взяв её руки в свои, целую холодные и подрагивающие пальцы.

Катя продолжает тихо лить слёзы, не ревёт, не шмыгает носом, а бесшумно плачет и ничего не говорит.

— Катюш, обещаю больше не повышать голос, — честно проговариваю.

Я вообще редко выхожу из себя, но рядом с ней все эмоции острее чувствуются. Да и задолбало это её недоверие и упоминание дебила Попова.

— Гриша тоже всё время обещает, — едва слышно проговаривает.

— Просил не сравнивать меня с ним, — ну вот опять, как не злиться-то?!

— Прости, не получается, — вырвав руки, вытирает щёки и наклоняется к моему лицу. — Я не могу контролировать это, реакция идёт впереди меня.

— Будем тебя лечить самым приятным способом, — голос уже охрип, а член снова в состоянии боевой готовности.

Ещё ни с кем у меня так не стоял. Без перерывов. Хочу её постоянно, во всех позах. Её стоны и то, как она выговаривает моё имя во время оргазма, как её трясёт, когда она кончает, просто искусство.

— У меня будет передозировка, — улыбается, у самого улыбку вызывая. — После десяти лет… я думала, вообще фригидна.

— Глупости, — отмахиваюсь и, поднявшись, хватаю её на руки и несу к постели. — Ты очень чувствительная, — говорю и прикусываю нежную кожу плеча.

— Денис… — смеётся, и такой она мне нравится больше. — Я маме должна позвонить, с сыном поговорить, — её тон слышится как мольба.

— Ты можешь делать всё, что захочешь, — укладываю Катю на кровать, но вместо того, чтобы вклиниться между её ног, как планировал, я сажусь рядом. — Кроме как выйти из этого номера без меня, — добавляю и, схватив с прикроватной тумбы старый телефон, настолько старый, что таких даже больше не выпускают, вручаю ей. — Звони, сын — это святое.