Квартира покупалась с прицелом на большую семью, но в итоге по ста восьмидесяти метрам, словно призраки, все эти годы бродили лишь мы с Романом. Комнаты, где предполагались детские, давно стали гостевыми.

– Алло? – снимаю трубку.

– Рузанна! – голос матери напоминает высокочастотный писк. – Ты почему звонки мои игнорируешь?

– Я спала.

– Зачем врёшь? Я вчера, не дозвонившись, к вам заезжала. Дома был только Роман, – многозначительно добавляет. – А ты где шлялась?

– Шлялась? Шлялась? Мам, прости, ты, что, этого говнюка защищаешь?

– С чего ты взяла? – возмущается. – Ты моя дочь и всегда на первом месте. Я волнуюсь, как бы не натворила дел после вчерашнего представления.

– Рома уже сделал это за меня на годы вперёд. Я буду разводиться. Надеюсь, ты не возражаешь?

– Я то не возражаю, но… с бизнесом отцовским, что будешь делать?

Хороший вопрос. Об этом я пока не думала, а вот мама сразу врубила деловую женщину. Небось, полночи не спала, всё думала, как быть. Не удивлюсь, если у неё готовый план имеется. Опасения вполне оправданные, после смерти отца управление полностью перешло к нему, я в дела не лезла, хотя стоило бы. Теперь я это понимаю.

– Продадим? Выручку поделим. Или пусть отступные платит. Мам, я не знаю. Тебя что, деньги больше волнуют, чем моё состояние? Я в стрессе, вообще-то.

– Вот это меня беспокоит больше всего. Отец твой, упокой господь его душу, всё на Романе замкнул. О возможном разводе даже не думал. В нашей семье не разводятся, но раз уже тут дети на стороне, понятное дело, надо себя застраховать от последствий. Чтоб тебе досталось твоё, а Роману и его отпрыскам не больше положенного. Дети же наследники первой очереди, а у тебя нет ребёнка, чтобы им, как щитом, прикрываться.

– Боже, мама, куда тебя несёт, в какую степь?

Иногда она, такое ощущение, не понимает, что слова ранят. Вот и сейчас, расписывая перспективы, задела за живое.

– О тебе думаю, Руза, о твоём состоянии. Давай приеду, тебе нельзя сейчас одной быть.

От перспективы сидеть с мамой и без конца мусолить вчерашние события, а что так и будет, сомнений нет, голова едет.

– Не надо. Пожалуйста. Давай завтра увидимся. Приезжай к обеду. Я сегодня спать пораньше лягу. Вот прямо сейчас пойду. Уже глаза слипаются, – вру напропалую.

– Уверена?

– Уверена.

Мама вздыхает обречённо, зная, что со мной лучше не спорить. Реально я в таком состоянии, что могу её и на порог не пустить.

– Ладно, Рузанна, только прошу, не натвори чего. Береги себя.

– Чего я натворить должна? В ванну нырнуть с головой? Мам, ну серьёзно.

– Руза, – в её голосе обречённость напополам с раздражением.

Помнит, как я сидела месяцы после несчастного случая и смотрела в одну точку. Только вот сейчас совсем другая ситуация.

– Целую, люблю, обнимаю, – чмокаю воздух и быстро вешаю трубку.

Едва успеваю сделать вдох, как снова слышу это – звук телефона. На этот раз мобильного.

– Зря я его включила, – ворчу, направляясь в гостиную, где в подушках дивана вибрирует, заходясь задорной мелодией, сотовый.

Смотрю на экран, моргаю, не понимая, в каком угаре я давала имя контакту. «Твой любимый ночной водитель» настойчиво продолжает слушать гудки, пока я соображаю.

– Алло?

– Привет, – голос Матвея растекается в голове, словно тягучий карамельный сироп, впрыскивающий дозу глюкозы в уставший разум.

Удивительно, но я мгновенно чувствую себя бодрой и собранной. И с сердцем происходит что-то странное: набирает обороты, будто спидер на гоночной трассе.

– Привет, ты что, взломал мой телефон, чтобы набрать себе, узнать номер и ещё свой контакт зафиксировать?

Матвей веселится.

– Чего там взламывать-то? Код четыре ноля? Тут ты не оригинальна.

Это да, я особо на блокировки не заморачиваюсь, не вижу смысла. Рома в телефоне моём никогда не копался, а больше и некому было.

Я, кстати, в его личное пространство тоже не лезла, а, возможно, стоило бы. Глядишь, вчерашнего позора избежала бы.

– Выспалась? – уточняет Матвей.

– Да. Спасибо. Кровати в отеле просто обалденные, как и разрекламированные тобой завтраки.

– Тогда если ты отдохнула, как насчёт ужина?

Тихонько смеюсь в трубку. Мужчины такие мужчины.

– Матвей, ну зачем тебе это?

Сердечко слегка сжимается, когда произношу эти слова. Оно шепчет: не отказывай, а разум назидательно подбадривает: правильно-правильно, нам это сейчас ни к чему.

Ни к чему ещё и потому, что ни к чему это общение не приведёт.

Сейчас мне не нужны отношения, Матвею в принципе они не нужны. Вот поэтому он мне и звонит. Выбрал безопасный путь ни к чему не обязывающего флирта. Я могла бы ответить на него только при одном условии. Мне было бы всё равно, но самое поганое – Матвей мне понравился. И, зная себя, могу сказать, что симпатия эта грозится разрастись до чего-то более глобального в случае, если мы продолжим общение.

– Ты интересная девушка, Рузанна. Я хотел бы ещё раз тебя увидеть.

– Спасибо за откровенность, но пусть эта ночь останется приятным воспоминанием. Мне не нужны сейчас отношения, – чувствую, что он хочет что-то добавить, поэтому быстро завершаю мысль. – Ни серьёзные, ни несерьёзные. Никакие, Матвей. Спасибо, кстати, что привёз мои вещи и за лекарство тоже спасибо. Прощай.

Быстро завершаю звонок, а потом, пока не передумала, кидаю номер в блок. Так будет лучше для всех.

И для Матвея тоже. Зачем ему такая, как я, дефективная?

Даже если у нас что-то завертится, когда узнает о моей проблеме, уйдёт. Мужчинам нужны наследники, здесь Анька, какой бы сукой не была, не ошиблась. А я такой радости доставить не могу.

Правильно, – кивает внутренний голос. – Потом всё закончится также, как с Ромой. Изменой и ребёнком на стороне.

Подношу телефон к губам, задумчиво стучу краем о ямочку на подбородке.

– Мне надо обсудить это с моим психотерапевтом, – бормочу устало. – Так, зачем я сюда шла?

Перемещаюсь к стеллажу, где в одном из ящиков у нас лежат документы. Дома сейфа нет, потому что сам дом, как сейф. Охрана, консьерж, закрытая территория, вход по смарт-ключам, куча камер. Не помню, чтобы хоть раз к кому-то из соседей залезали. Здесь живут люди не простые и коммунальные платежи в управляющую компанию тоже непростые уходят, случись чего, СОБР примчится, не меньше.

Достаю папки, щёлкаю замками, начинаю листать. Фирма, участок, недвижимость, движимость, доверенности. Ухмыляюсь… Свидетельство о браке. Вынимаю его. Для подачи на развод по любому пригодится. Если Рома будет артачиться, подам в одностороннем порядке, только надо с адвокатом проконсультироваться, как выйти из этого союза с наименьшими потерями.

Переворачиваю страницу и хмурюсь.

Это что ещё такое?

Когда Руза сбрасывает разговор, я усмехаюсь. Отрицание очевидного у этой девушки в крови. Очевидно, что я ей нравлюсь. Очевидно, что она нравится мне. Зачем так настойчиво отклонять то, что не повредит обоим?

Неудачное время, неудачное место, – подсказывает разум.

Конечно, то, что она упала в мои руки сразу после эмоциональной встряски, устроенной мужем, не особо хорошо. С другой стороны, отлично, что она вообще в них упала.

Снова набираю Рузанну. Один слабый гудок и сброс. Хмурюсь, смотря на телефон.

– Блок? Серьёзно?

Мне смешно отчасти. Я ведь могу позвонить с другого номера, а то и с номеров. Руза задолбается кидать их в чёрный список и, в конце концов, согласится на ужин.

Но я не навязываюсь. Вероятно, ей сейчас не до меня. Так что подождём.

Откидываюсь на спинку кресла, потираю подбородок пальцами. Я дома в кабинете, недавно была рабочая встреча с филиалами. Пускай на календаре суббота, а на часах – середина дня, срочные задачи, которые не успели раскидать в пятницу, никто не отменял. Вот такой я гад-руководитель. Вместо того, чтобы дать подчинённым отоспаться, вздрюкнул их на внеплановой планёрке. Пусть теперь до понедельника мозгами шевелят, как будут решать проблемы, которые в какой-то момент оказались нерешаемыми.