— Он на совещании, у нас срочная… — Я буду через две минуты, пусть ждёт меня у входа.

— Демьян Рашидович, он не успеет, у нас же…

— Если на своих двух и дальше планирует передвигаться, пускай поторопится.

Перевожу взгляд с телефона на мужчину. Отмечаю, с какой силой он сжимает руль, как выступают вены на его руках. Суровый в ярости. И попадать под горячую руку совсем не хочется. Кажется, что в таком состоянии он может кого-то убить. Меня пугает, что я вообще могу о таком размышлять как в порядке вещей.

— Как выглядели ублюдки, запомнила?! — В этот раз мужчина обращается ко мне. Сканирует взглядом, а я перепуганная сижу. Вцепилась пальцами в ремень безопасности и молюсь, чтобы мы до места доехали целыми.

— Они на видео есть. Но я запомнила. — Голос подрагивает, я тоже вся дрожу.

Суровый окидывает снова взглядом с ног до головы. В глазах что-то опасное загорается. Руль только сильнее стискивает, до побелевших костяшек.

— Теперь одна хуй куда пойдёшь, — чеканит, — охрана и водитель. И только попробуй пикнуть.

А я не пробую. После того как меня чуть в машину два ублюдка не затолкали, я согласна и на охрану, и на водителя.

— Они сказали, что их только прислали. Они не местные. Мне за Рамиля страшно, они ведь его тронут, да?

— Рамиль умеет за себя постоять. Не удивлюсь, если половину участка уложил. — При этом Суровый криво усмехается, как будто предвкушает что именно сделал его брат.

Закусываю губу и отворачиваюсь к стеклу, сердце в груди тарабанит как ненормальное.

Когда машина Демьяна подъезжает к участку, я напрягаюсь ещё сильнее.

Вижу ту самую машину, в которую меня хотели запихнуть. Я номера хорошо запомнила. Также вижу двух ублюдков. У одного на носу как будто гипс, второй, тот, что его напарник, просто рядом ходит.

— Это они… — Хриплю, когда Демьян мотор глушит. — Вот тот, у которого на носу гипс. Это он хотел меня… — Договорить не успеваю, потому что Суровый уже из машины вылетает. Прямиком к этим ублюдкам несётся.

Они даже не успевают осознать ужас всего происходящего. Тот, что с гипсом, только в сторону Демьяна развернуться успевает. Суровый одним резким движением бьёт его ровно туда же, куда до этого ударил его брат. Я закрываю ладонью рот. Ублюдок на землю валится, орёт, за нос держится. А Демьян уже на второго идёт.

Все, что происходит дальше, как будто сцена из фильма. Суровый со вторым разделывается ещё быстрее, чем с первым. У меня сердце то в пятки уходит, то колотится так, что сейчас из груди вырвется. Кислорода не хватает. Жарко становится до невыносимости. Это он из-за меня так? Или из-за брата?

От всех этих мыслей становится настолько жарко, что я дверцу автомобиля открываю. Выхожу на улицу. Демьян скрылся в самом участке минут пять назад. Всё подозрительно тихо и спокойно. Не знаю, чего я ожидала. Что здание взлетит в воздух или что как только Суровый внутрь войдёт, то оттуда все вылетать начнут? Оказывается, что я уже готова к чему угодно. Понимаю, что мужчина на многое способен. И, кажется, даже готова это принять.

Взглядом сканирую ублюдков, тот, что с загипсованным носом, в мою сторону разворачивается. Рука к лицу приложена. У меня по спине холодок пробегает. Страшно становится. Но вместо того, чтобы обратно в машину спрятаться, я спину выравниваю и в глаза ублюдку смотрю. Пускай знает, что на любую силу другая сила находится. Я ведь ему говорила за Сурового, теперь пусть расхлёбывает.

Ублюдок меня ненавистным взглядом прожигает. Кажется, что хочет шею скрутить. Я пальцами сильнее край дверцы сжимаю. Знаю, что не рискнёт. Боится. Демьян его тогда точно убьёт.

Но уже через несколько секунд ублюдок теряет ко мне любой интерес. Потому что из здания выходит Демьян и Рамиль. А следом за ним бежит мужчина в форме. Мне кажется он главный. Не знаю по чему именно я это понимаю. По тому, как ублюдок моментально выравнивается и бледнеет. Или по тому, что у мужчины подходящий возраст.

Демьян продолжает излучать ярость и опасность. Я это чувствую даже на таком расстоянии. Прожигает ублюдка взглядом. Что-то говорит мужчине рядом с собой и тот кивает. Проходит буквально мгновение, и из здания выходят полицейские. Пакуют ублюдка с гипсом, а после и того второго, что в отключке валяется.

Если Демьян злой и готов рвать и метать, то Рамиль наоборот. Как будто веселится. Подозреваю, что его настроение связано с тем, что именно сейчас Демьян говорит мужчине. Что-то грозно рявкает. Слова я разобрать не могу. Но по тому, как у мужчины бледнеет лицо, могу предположить, что ничего хорошего ему не сказали. А после Рамиль и Демьян направляются к машине. Меня в холод бросает от того, каким взглядом мужчина меня окидывает.

— Зачем из тачки вышла? — Грозно произносит.

— Подышать захотела.

— В машину. — Приказ, от которого коленки подрагивают. Демьян буквально искрится яростью. Ему точно можно вести машину в таком состоянии? — Братец на взводе, — Рамиль мне широко улыбается и подмигивает, когда садится на заднее сидение.

— Ты, я смотрю, слишком разговорчивый стал.

— Тебе не угодишь, — Рамиль язвит. Кажется, совершенно не боится гнева брата.

Что не скажешь обо мне. Я сажусь в машину. Пристёгиваюсь ремнем безопасности. Спорить с Суровым в таком состоянии совершенно не хочется.

— Ты бы узнал, откуда таких борзых сюда перевели. — Произносит Рамиль, как только машина трогается с места.

— Уже в работе, они мне тоже странными показались.

— Зажравшиеся сильно, как будто совсем не понимали, куда приехали.

— Хочешь что-то конкретное сказать?

Если до этого я считала, что Демьян к брату, как к маленькому нашкодившему ребёнку относится, то сейчас картина совершенно меняется.

Суровый вопросы задает не с сарказмом. Он брата серьёзно воспринимает и, кажется, его мнение ему важно.

— Когда девочка сказала, что она твоя, ублюдок как будто только обрадовался. Я думаю засланные.

Пульс зашкаливает. Я мало что понимаю. Засланные? Их сюда специально прислали? Зачем?

Демьян хмурится, сильнее сжимает руль. Обдумывает слова брата.

— Грому скажу, пусть гнид пробьёт.

— Может, я ошибаюсь, но ты же знаешь, я подставу хорошо чую.

Суровый лишь кивает согласно.

— Ты меня в центре высадишь? Я там тачку свою оставил.

— Вечером на офис зайди. У меня разговор есть и предложение интересное.

— Ещё мне смен на стройке своей подкинешь? Я пас. От таких предложений загнуться можно. — Рам снова язвит. Демьян криво усмехается и головой качает.

— Другое предложение, но проебешься и на стройке ебашить до пенсии будешь.

В зеркало заднего вида вижу, как Рам скалится и заметив, что я подглядываю, подмигивает мне. Я моментально отворачиваюсь и краснею до кончиков ушей.

— Награда "брат года" по тебе плачет. — Произносит Рамиль, а Суровый снова усмехается.

Как только мы высаживаем Рамиля, я моментально напрягаюсь. Потому что чувствую, как накаляется между нами воздух. Как Демьян смотрит в мою сторону. А мне хочется из машины выйти и сказать, что пешком пойду. Рамиль сказал много лишнего. То, что я бы хотела оставить в неведении. Но Демьян же не станет…

— Значит, моя? — Звучит быстрее, чем я успеваю промотать это в голове. Ещё и тон у мужчины такой…

Зажмуриваюсь, хорошо, что хоть к окну отвёрнута. Румянец покрывает щёки. Может и правда попросить меня высадить?

— Остановишь? Мне отсюда на работу удобно будет дойти. — Поворачиваюсь и скороговоркой произношу.

Губы Сурового в улыбке подрагивают. С прищуром на меня смотрит.

— Через полгорода?

— Я гулять люблю!

— Уже погуляла, хорош. — Рявкает в ответ. Я же только губы поджимаю.

— Я не так сказала! Рамиль всё перекрутил! — Взрываюсь, потому что его взгляд довольный мне не нравится! И я про бабу не забыла, которая ему глазки строит! Вспыхиваю как спичка. Щёки и шея пылают. Я в ужасе осознаю, насколько сильно ревную. Бред. Ну, бред же. Как его ревновать можно?! Этого громилу бестактного!