— Это вы про что? — Раэнорэ хмуро прищурилась. — Ни о чём таком не имею понятия.

— Не слышала, как твои сородичи добавляют людям в ауру отпечаток дракона? Человек получает какие-то ограниченные способности, в отдельных случаях может даже превращать какую-то свою часть тела в драконью на краткое время — но изменения больше психологические. Причём то ли драконы действительно желают зла, то ли у них нарушен контроль качества, но этот отпечаток добавляет в основном отрицательные черты дракона — холодность, раздражительность, расчётливость. Говорят, что переселять при жизни они не умеют, и после смерти они получат новое тело по новой ауре, но кто знает, что там происходит после смерти… может, они врут.

— Да и вы сами-то… — задумался поп, — может, драконы вас нам и отдали. Обработанных в своих целях бывших людей.

Девушки долго ничего не говорили — настолько они были шокированы. Впрочем, самой озадаченной оказалась Нармэла — она не представляла, как православный батюшка может так спокойно выслушивать «ересь» про ауры.

— Зачем они так делают? — Заинтересовался Раяр, оставшаяся на улице (в коридорчике места ему уже не оставалось).

— Если бы мы знали, давно бы уже пытались противодействовать… — Марин посмотрел в небольшое кухонное окно, выходящее в унылые безлистые заросли. — Но мы не знаем ни как, ни для чего они это вытворяют. Вряд ли с добрыми намерениями. Но и полное уничтожение человечества им не выгодно, если они не перешли к прямой конфронтации. Так что возможно всё что угодно — от инфильтрации до порабощения землян.

— Мы постараемся это выяснить, — Лина внезапно ответила за всех. — Но не могу гарантировать, что правда на вашей стороне. Или даже стороне драконов.

Я так устал за день, что, прибыв в квартиру Мартоса, сразу завалился спать, не дождавшись хозяина. Кошмары и страшная тварь на крыше, которую я встретил, не дали выспаться прошлой ночью, а возня с Бафометом — этой. К счастью, теперь на отдых было сколько угодно времени, и я этим воспользовался, крепко проспав до и после обеда.

Но проснулся… уже в своей родной квартире. Немалое время произошедшее со мною в Нашаре и в Москве воспринималось как сон, необычайно долгий и яркий. Но свечение вокруг людей, животных и даже над домами не желало никуда пропадать, как ни три глаза. Уличные собаки, поджав хвосты, убегают за угол, если пристально на них смотреть. Рано или поздно я осмелится выйти через чердак на крышу своего дома… и расправить крылья.

Вот с тобой — всё гораздо сложнее…

— Это кто? — Не слишком вежливо вопросила Нармэла, присаживаясь рядом с Раэнорэ в третьем ряду конференц-зала. Было понятно, что «лектором» будет иной-крылатый: хотя он упорно не желал выдавать себя, маскируясь под щуплого близорукого студента, аура его выдавала.

— Дракон, — подтвердила подруга.

— Причём не совсем адекватный, судя по энергетике, — добавила Акулина, откинувшись на спинку сидения по другую сторону Нармэлы. — Такого бы даже в хаосисты не взяли. Не понимаю, на фига вервольф нас сюда затянул? Он, конечно, тоже ненормальный, но чешуйчатых не поддерживает…

Лина даже и не знала, радоваться ли первому обычному, без всяких подвохов (вспомним Марина), клиенту, или продолжать подозревать его во всех вселенских заговорах. Персона эта на первый взгляд смотрелась вполне обычной: высокий, с тёмно-русыми волосами, носил дешёвую куртку. Даже энергетика не предвещала опасностей или тайн — пришедший был иным, хотя менее интересной разновидности, чем та же Акулина; в меру весёлый, оптимистичный, хотя и не без нотки застарелой грусти. Но что-то не давало самоназначенной руководительнице конторы расслабиться. Да хотя бы то, что этот парень осмелился к ним обратиться! Или, может быть, то, что знал о работниках ЧУДА слишком много?

— Вы из фейна, я посмотрю, — садясь на место для клиентов, человек скосился на Раэнорэ. Сейчас, пока она оставалась в облике брюнетки, не было очевидным, что она была чешуйчатой.

— Ра, что ещё за фен? — Нармэла к ней тихо подошла и вопросила громким шёпотом.

— Он имеет в виду часть отслоившейся от нашего пространства метрики, где драконы создали себе базу, — Раэнорэ ответила нормальным голосом, не стесняясь гостя. — Вроде маленького параллельного измерения. И — нет, я лишь недавно там побывала, когда начала задаваться вопросами о жизни сородичей.

— А что с ними? — Посетитель спросил будто невзначай. Раэ качнула головой и прищурилась на Лину, мол, клиент уже скучает.

— Сразу обсудим это после контракта, — Лина сцепила пальцы, довольная возвращением к ней центра внимания. — Насчёт этого — что вы собирались нам поручить?

— На самом деле, одно с другим связанно… — тихо и почти неслышно протянул гость. Потом, обычной громкости тоном, представился: — Я Ари Кхепер из народа уров, по вашему — оборотней. Пускай среди вас есть дракон, по одному представителю нельзя судить обо всём народе. Может быть, вы уже знаете о некоторых их… безобразиях?

— Что под ними понимать? — Раэ переглянулась с Линой. Конечно, раньше они не встречались с не крылатыми оборотнями, потому не знали, чего от них ожидать. Тот же Мандилион — почему он продолжает обманывать людей вместо того, чтобы подготавливать их ко знакомству с другими разумными жителями планеты? Итог один, а иным жить проще, не нужно каждый раз оглядываться, взлетая. Даже в настоящем облике не пожить!

— Драконы, в отличие от уров, на этой планете пришлые. Если оборотни выступают за сохранение как природы, так и разумных Земли, драконы относятся к тем и другим потребительски — и человеческой культуре привили подобное отношение. Нет, я не из «зелёных» гринписовцев, — Ари протестующе замахал ладонями перед грудью, — но я выступаю за чувство меры и здравый смысл. Драконы обладают достаточными возможностями, чтобы добывать необходимые ресурсы из астероидов и безжизненных планет. Зачем тогда им эксплуатировать Землю?

— Если мы и эксплуатируем Землю, — Раэнорэ нахмурилась и скрестила пальцы, — то лишь включая себя в обычное общество, не больше и не меньше, чем любой другой разумный. Ответственность лежит не на драконах — они встраиваются в человеческий образ жизни и наносят вреда не больше, чем нанёс бы любой другой представитель своей профессии. А вообще, мы редко поступаем на вредящие природе специальности. Я, например, ветеринар…

— Да ладно прибедняться, — подмигнула ей Нармэла, — ты высококлассный врач и не раз нас…

— Чтобы лапу перевязать после очередной провальной драки или напичкать рассолом с утра, — тихо отвечала подруге драконесса, — много таланта не надо, хватит и ветеринара.

Ари возвратил диалог в нужное русло:

— Такой образ жизни нельзя назвать исконно человеческим. Понимаю, что вы можете не ведать о политических хитросплетениях ваших лидеров… Драконы специально привили разрушающий образ жизни людям чтобы избавиться от конкурентов в завоевании космоса. Так, без объявления войны, подождав ещё столетие или два, драконы могут добиться полной деградации человечества. Но даже сейчас они могут безбоязненно мешать ему выйти в космос, мотивируя это деструктивным влиянием людей, натравливая остальные народы на человечество. Оборотни — даже со своей дикой природой — часть человечества. И нам обидно.

— А нам не обидно, что всю жизнь приходится прятаться от людей непонятно зачем? Мы никогда не собирались им вредить, и убивали иные людей не чаще, чем другие люди. Эпоха инквизиции и крестовых походов давно прошла, человечество повзрослело, не пора ли ему принять правду о своих соседях и перестать их бояться⁈

Да, Нармэлу прорвало… это всегда случалось внезапно — если запои можно было предсказать, зная распорядок праздников, то у философских тирад никакого расписания не было.

— Да? — встряла в тираду Нармэлы Акулина, — И что ты предлагаешь, всем нам выйти на улицы в истинных обликах и просить жить дружно? Плохо ты знаешь человеческую психологию… Нас сразу пристрелят, не дав раскрыть пасть!