Глаза Марты начали быстро меняться в размерах — левый увеличиваться, правый, наоборот, уменьшаться. Таких познаний от святош она не ждала.

— Одна хрень! — бабка же не различала дьяволов и ксеноморфов. — Освятите квартиру, Христа ради! Всю эту мерзость огнём сожгите!

— Эй, постойте, это моя квартира и я не разрешаю тут святить и жечь! — девушка взяла монаха за чёрный рукав и потянула к выходу. — Частная собственность!

— Адвокат дьявола! — женщина стала уже Марте грозить пальцем.

Но служитель церкви, мало обращая внимание на попытки хрупкой (потому что в человеческом теле) девушки его оттащить, нагло решил осмотреть другие комнаты. В том числе ту, в которой я прятался. Я еле успел измениться в удобоваримый человеческий вид… и все равно осталось впечатление, что монах успел заметить темную шерсть. Хотя, если бы успел, начал бы диалог так спокойно?

— Ну а ты что прячешься, иль совестно за что?

— За что? — я непонимающе повторил. Только с виду не понимающе, на деле этот дотошный старик вызывал всё больше подозрений…

— Ты что на полу сидишь? Простудишься! — соседка проявила неожиданную заботу. Вдруг я обратил внимание, что и после превращения он остался… почти в той же звериной позе. Хм… чуть не засветился… Я встал на ноги.

— Не простудится, — заверил соседку бородач. — И вам, сестра, не советую стращаться. Это ангел-мститель, он мучает только грешников.

Сверкнув глазами, старец сам взял за плечи обомлевшую женщину и вывел из квартиры, не прощаясь и самолично закрыв дверь. Марте осталось только замок запереть.

— Плохи дела… «Маньяки» из Мандилиона уже, кажется, о нас знают. Пора менять прописку.

— Подожди… — я мысленно вернулся к моменту ухода «старца» из комнаты. — А он точно был из Мандалиона? Или я принял маскировку за нечто иное?

Художница прислонилась к стене в прихожей:

— Глаза что ли? Ну… сверкнул, кажется… Мне было не до проверки на скрытую сущность, вроде оборотня или другого крылатого…

— Так у вас здесь ещё и оборотни бегают? — эффект от фразы сравнился, пожалуй, с ударом подушкой по голове.

— Ну да. Бегали, пока Мандалион их немного… э… не прижал. Вернее, частично разогнал, либо куда-то убрал. Не спрашивай куда и зачем, у меня нет желания узнавать такие подробности, тем более, не касающиеся нас с тобой, — замолчавшая Марта попала под мой пристальный взгляд. Я задал закономерный второй вопрос:

— Так соседка знает художника Мартоса или девушку Марту? Что-то она не обратила на тебя внимание.

Судя по заминке, сам художник о мнениях жильцов насчёт живущих на верхнем этаже особо не задумывалась. Ответ в очередной раз удивил.

— Какая разница? Здесь царство творческих натур и остров тишины. Может мы живём попеременно, по-очереди куда-то уезжая? Соседке пофиг, её больше волнует то, чем мы занимаемся здесь. Хорошо, в квартиру дальше не ломанулись. Тот «старец» явно чужой агент, так что готовься к уходу отсюда. Может я не миллионер, но гнёздышко где-нибудь создать смогу.

Владелица квартиры ещё что-то сказала, но мне стало не по себе от навязчивой идеи — истинной природы посетителя. От того веяло никак не простым человеком. И человеком ли? Почему-то, стоило вернуться на Землю, и родной мир странным образом перевернулся. Как огромная декорация, обманчиво простая.

Быстро спустившись по лестнице — странно скоро для не слишком молодого человека — человек в рясе пригладил бороду, мигом убрав большую часть седины, и проскользнул за угол. Простая проверка обернулась вынужденным походом в мало выделяющуюся квартиру, в которой, со слов назойливой пожилой женщины, «жили начинающие сатанисты и просто нехорошие личности». Внутренне усмехаясь, он приготовился к короткому представлению, но обитатели озадачили. Если рыжеволосая девушка фонила вполне понятно, то молодой человек оказался… странным. Подсознание заворчало, чтобы немедленно покинул дом — не удивительно, в отпечатке угадывались чёткие линии Темноты. Не столь зловещие, с какими его братьям пришлось сталкиваться, но достаточные для занесения дома в список потенциально опасных. Не для людей: тех не проймёшь, пока не встряхнёшь и не продемонстрируешь себя. Только это не безопасно в современном мире, да и Мандалион не дремлет, вмешиваясь в жизнь всех, даже тех, кто никогда никого не трогал, отказавшись от наследия…

Покинув двор, бывший «старец» совсем перестал походить на служителя культа. Теперь на мир смотрел высокий темноволосый мужчина в неброской накидке. Совсем недалеко должна быть станция метро…

Достаточно странное ощущение ты испытывал, возвращаясь в «Краски света». Что-то вроде сожаления: зря смеялся над Ольгой. Нет никакого желания извиняться перед ней, или же верить бредням вроде тех, что ты уже слышал, но стоило сразу распознать в ней то, чем она на самом деле является, и вывести на чистую воду. С другой стороны, хорошо, что теперь появилась возможность поговорить без свидетелей.

Девочка открыла дверь сразу, как ты пришёл, ты лишь успел встать на крыльцо. Наверное, подсмотрела из окна, как ты подходишь, или отследила по мобильнику, если имеет отношение к госструктурам.

— Я вернулся, теперь ваша очередь, — не здороваясь, ты зашёл внутрь пропахшего благовониями помещения.

— В чём наша очередь? — непонимающе моргнув, Оля закрыла дверь.

— Вы тут все предсказамусы, — ты решил посмотреть на других работников или посетителей салона, но больше никого тут не было. — Знаете всё заранее. Значит, в том числе и то, что я желаю спросить.

— Это телепатия, а не ясновидение, — ребёнок развёл руками. — Пускай я могу больше многих людей, но не всё.

— Вы даже того демона знаете по имени, — ты припомнил вчерашний диалог, — и ваш абсурд с самолётом и пеплом произошёл только что. Откуда к вам такая информация вообще приходит?

— От Учителей. Это наши наставники из параллельного измерения, которые и помогают нам продвигаться вперёд и вверх. Но сейчас Учителя Света молчат. Вернее, мы их не слышим. Пепел закрывает от нашего восприятия светлые тонкие миры. В этот час мы вынуждены полагаться на собственные силы, пока Бафомет не снимет проклятие.

— Ладно, — ты упёр руки в бока, наклонил голову. Постояв так секунду, понял, что предстоит долгий разговор, и повесил куртку на вешалку у входа. — Вы что-то вчера говорили о лучах, я понял только то, что мне естественно сомневаться. Думаю, вы и это принимаете в расчёт в своих махинациях. Знайте — я дико сомневаюсь. Даже точнее — я допускаю возможность, что некоторое сказанное вами — правда. В том случае, если вы можете мне доказать. Я стремлюсь стать человеком науки, поэтому чтобы понять, что нечто работает, я должен это увидеть в действии, потрогать и ощупать, чтобы окончательно убедиться в отсутствии фокусов. Так же мне желательно постоянство. Даже в сугубо материалистичном мире возможно упасть с двадцать пятого этажа без парашюта и всего такого прочего, это вполне объяснимо наукой «статистика» и не противоречит законам вселенной. Да, можно так идеально сгруппироваться, как кошка, хотя человеку этого планомерно не вытворить. Но это всего лишь «чудо». Магия в моём понимании — чудо, которое можно повторить при желании. Воспроизвести, использовать на благо человека. Однако даже магия не должна противоречить законам вселенной, иначе как она вообще сработает, как произойдёт? Вещей и законов вне вселенной не существует, иначе мне придётся расширить само понятие вселенной как «сцены событий». Так что если есть магия, это тоже наука, с такими же строгими законами, причинно-следственными связями. Если так, прошу мне всё это сообщить и продемонстрировать без разрушительного подтекста и хулиганства, которое проявил… Бафомет.

— Я не люблю слово «магия», — Ольга присела на стул сбоку от Павла, — оно во мне вызывает ассоциации с Гендальфом и Гарри. Магия подразумевает нескольких одарённых, которые могут с лёгкостью влиять на мир, эпатажно рассылать огненные шары и гласить полную белиберду с высокой башни. А что остальные? Неужели ни на что не годны, не герои? Всей литературой и фильмами нам словно внушается, что обыватель — зритель, жертва при меньшей удачливости. С одной стороны, если реальность сможет изменять любой, даже не обременённый моралью индивид, это может привести к хаосу. С другой, к хаосу может привести даже математика и физика — с их помощью можно соорудить ужаснейшее оружие. Но их всё равно преподают в школах, в них есть и полезное применение, почему нельзя выбирать из всей магии лишь благое и полезное?