— Не буду, — нарочито серьёзно произнёс он и хлопнул другого комара на своём лбу.

Я и сама то и дело отмахивалась от ночных насекомых, оно и понятно, сумерки начали сгущаться, давая возможность ночным “охотникам” активизироваться. Нам бы лучше домой вернуться, нечего комаров кормить. Хорошо хоть я догадалась плотные джинсы надеть и кофту с длинным рукавом, а вот работодатель в тонкой рубашке и брюках.

— Не верю, — смеясь ответила начальнику и поднялась с пледа с намерением пойти к машине.

— Ну разве только чуть-чуть, — тоже засмеявшись проговорил Олег и поднялся следом за мной.

— Вот-вот, о чём и речь.

— Жадина, даже посмотреть нельзя.

— Всему своё время.

Так мы шутя пререкались с ним весь путь до машины, а когда уселись в неё, Олег вдруг резко прижал меня к креслу и впился в губы поцелуем. От неожиданности я охнула, но сопротивляться не стала. Это ведь всего лишь поцелуй, ничем не обязывающий и… приятный. Сердце учащённо забилось, дыхание стало прерывистым, голова закружилась. Я вцепилась в сиденье руками, чтобы не дать им волю, а то если так будет продолжаться, соглашусь на всё на свете, даже нагишом купаться.

— Должны же с чего-то начаться наши отношения, — произнёс Олег, оторвавшись от меня, и так же быстро оставил меня в покое, вернувшись к рулю.

А испытала чувство обиды, что вот так быстро прекратился поцелуй. И с трудом держала себя в руках, чтобы не схватить работодателя за грудки и не притянуть обратно.

“Спокойно, Женя, спокойно… Он этого и добивается… а ты не поддавайся!” — уговаривала саму себя, отвернувшись к окну и кусая от досады губы. — “Сказала подождём, значит подождём!”

Олег

М-да, девчонка оказалась ещё упрямей, но я не сдамся! Пусть поступит в свой универ, если, конечно, ей удастся поступить, ведь английский у неё не просто хромает, а очень сильно она в нём отстаёт. Хотя лентяйкой Женю нельзя назвать, но английский ей с большим трудом даётся.

А я даже хотел бы, чтобы Евгения провалилась на экзамене, может после этого поймёт, что заниматься надо тем, к чему у тебя призвание. На кухне она как рыба в воде, так пусть готовка и будет её основным доходом, а для души будет заниматься танцами, уж в этом она тоже хороша. Эх, каждый раз, когда вспоминаю наши с ней па на конкурсе, крышу сносит. Так и с ума сойти недолго. Когда-нибудь сорвусь и привяжу её к кровати… пусть потом не жалуется, сама виновата, что так долго мужика динамила. От такой фантазии снова возбудился, фух, надо успокоиться, всё-таки на работу еду. Довольно неудобно будет, если кто из сотрудников заметит… Месяц без секса — это тебе не шутки. Эх, Женя, лучше тебе на глаза мне сегодня не попадаться, поэтому обед пропущу. В ресторан заеду, заодно с Галиной поговорю о перспективах племянницы, пора девчонку подтолкнуть в правильное русло, а то так и будет барахтаться не в тех водах, упрямица.

Женя с утра была вся на нервах. Все выходные она практически не выходила из своей комнаты, появлялась на кухне только поесть. Я освободил девушку от готовки на эти дни, чтобы хорошо отдохнула перед экзаменом. Но она, похоже, и не думала отдыхать. Сегодня вышла, чтобы сделать мне завтрак, а у самой глаза красные от недосыпа. Я не стал лезть к ней с наставлениями, просто пожелал удачи и уехал на работу. Мог бы завести Женю в универ, но она отказалась, сказав, что у неё экзамен с одиннадцати, так что прекрасно доберётся сама.

На работе было всё как обычно: с утра совещание, взбучка от брата, что я неделю от работы отлынивал, и разговоры о перспективах нашего банка. После совещания в кабинете меня ждал неприятный сюрприз — грузный седовласый мужчина в деловом костюме — отец Марго. Я невольно задержался в дверях, когда его увидел, по-хозяйски сидящего в моём кресле и пьющего кофе.

— Простите, Олег Владимирович, я не успела Вас предупредить, — промямлила новая секретарша за моим плечом.

— Ничего страшного, Лена, — успокоил я её, а то у девчонки от волнения голос дрожал. Я слышал, как девушка легко вздохнула и вернулась за свой стол. — Добрый день, Анатолий Павлович, — поздоровался я с нежданным визитёром.

Внутри я максимально приготовился к обороне, заранее зная, что разговор явно будет не из приятных. На сто процентов уверен, что отец Марго пришёл поговорить именно о ней, а не о своих вкладах.

— Увы, не такой уж и добрый, — вместо ответного приветствия произнёс мужчина преклонного возраста, тем самым подтвердив мои мысли о предстоящем разговоре. — Ты не против, что я на твоём месте сижу? Кресло у тебя очень удобное, — добавил он, и не думая подниматься.

— Да нет, сидите, раз Вам удобно, — вымолвил я и положил папки, что взял для работы на стол.

После я подвинул к себе один из офисных стульев, что стояли в кабинете для гостей, и уселся напротив визитёра.

— Слушаю Вас, Анатолий Павлович, — произнёс я, удобно разместившись на сиденье.

Было заметно, что отцу Марго тяжело начинать разговор, но он всё же произнёс:

— Я пришёл просить тебя дать моей дочери ещё один шанс.

— Шанс для чего? — спросил я, сделав вид, что не понимаю его.

Мужчина горько усмехнулся.

— Знаю, что моя Маргоша далеко не подарок, но пропадёт ведь девка. Неужели тебе её нисколько не жаль?

— В смысле пропадёт? Ваша дочь взрослая и вполне адекватная личность.

— Да в том-то и дело, что неадекватная! — вдруг перешел визитёр на крик и стукнул ладонью по столу. — Извини, — добавил он более спокойно и стыдливо отвёл взгляд в сторону. — После вашего расставания она совсем с катушек слетела, третий день не просыхает. Сегодня вообще в обезьянник угодила, полицейскому нос сломала, а вчера погром в одном баре устроила. Только я с хозяином заведения расплатился за порчу имущества, как буквально через пять минут меня в участок вызвали… — отец Марго откинулся на спинку кресла и принялся массировать правой рукой сердечную область, — устал я. Что делать с ней дальше ума не приложу.

— Так оставьте её в обезьяннике, пусть посидит пару дней, может задумается наконец-то о смысле жизни.

Мужчина опять усмехнулся.

— Хотел я так сделать, но её мать мне всю плешь проела. Достали они меня обе! Всю жизнь пашу как проклятый, а им всё только дай, дай.

Хотел я ему напомнить старую добрую поговорку «Кто везёт, на том и едут», да не стал. Мужику и так тяжело, ещё я тут буду «ножичком по живому».

— Простите, что говорю это, но Вы не думали Марго специалистам показать?

— Каким ещё специалистам? — возмутился он.

— Наркологу, психологу, да много кому ещё, кто может помочь.

— Думаешь, я не пытался? Один раз даже в частную хорошую клинику положил, уход там как в пятизвёздочном отеле. Так нет же! Сбежала! Свободу ей подавай. — С грустью добавил: — Понимаю, что сам виноват, упустил в своё время воспитание, вот теперь пожинаю. Она ведь у нас поздний и единственный ребёнок. Как тут не будешь баловать? Жена ей с детства внушила, что она принцесса и достойна только принца. Вот она и увидела в тебе принца, ни о ком другом и слышать не хочет.

Я с трудом сдержал ехидный смешок. Знал бы папенька, чем его дочка на Бали занималась, уж явно не как принцесса себя вела.

— Увы, Анатолий Павлович, ничем не могу помочь. Но вы не переживайте, с ней ведь такое ни раз бывало. Попьёт ещё пару деньков, устанет и угомонится.

— К тому времени, когда она от попойки и косяков своих устанет, я разорюсь, — снова с горечью усмехнулся мужчина. — С тобой пока встречалась, держала себя в руках.

— Не всегда, — возразил я, и уже хотел напомнить пару случаев, когда я сам Марго из клубов забирал, когда она звонила мне пьяная и просила денег, потому что папенька опять карту заблокировал.

Отец Марго, когда видел, что с карты в один вечер утекают одна за другой приличные суммы денег, просто блокировал её, таким образом спасал дочь от пьянства. Но потом девушка стала действовать хитрее — снимала средства наличкой, когда собиралась уйти в загул или просила у матери якобы для покупки дорогих шмоток.