— По праву сильного, Людовик, — государь улыбнулся. — Или ты решил, что вы можете приехать в мою империю и творить, что вздумается? Император выпустил свою ауру на волю. — А ты ничего не попутал, король? Твой племянник оскорбил моих подданных, он сравнил русскую княжну со шлюхой, и после такого я должен был его отпустить? Так, Людовик?

— Но я не знал об этом, — король тут же сдал назад. — Можно ведь было решить полюбовно этот момент, зачем было раздувать скандал? У нас же хорошие отношения, Петр.

— Твоему щенку предложили извиниться, — император пожал плечами. — Он отказался. А насчет решить полюбовно уже поздно, не получится так. Филипп вызвал моего поданного на дуэль до смерти, и я намерен допустить эту дуэль завтра на императорской арене. Я ответил на все твои вопросы, мой венценосный брат? Под конец император усилил давление и с улыбкой отметил, как французский король напрягся, чтобы не потерять лицо. — Аудиенция окончена, брат.

После этих слов Людовик развернулся и быстро покинул императорский кабинет, а Распутин-старший глянул на императора с удивлением.

— Вы и правда хотите дать Мечникову убить Валуа?

— Правда, — император кивнул. — По данным разведки, эти ублюдки одолжили шведам два миллиарда франков на войну с нами, а этот напомаженный мудак еще смеет мне предъявлять! Завтра Ярослав уничтожит его племянника, а после этого мы разорвем с Парижем все дипломатические отношения. Приказ об эвакуации нашего посольства уже отдан, через несколько часов все наши люди будут дома.

— Значит, больше не играем в друзей? — Улыбка на лице Распутина напоминала оскал. — Что ж, тогда я отдам приказ своим людям, пусть потихоньку начнут сливать всё то, что мы имеем на французов, публика любит такое.

— Отдавай, — Петр кивнул. — Да и вообще, начни уже чистить Петроград от швали. Я знаю, что ты собираешься уходить, но твой сын еще неопытен, и ему пока что нужна твоя помощь.

— Я вас понял, ваше величество, — князь поклонился. — Сделаем всё в лучшем виде.

Имперские казематы. Следующее утро.

— Просыпайся, Яр, — недовольный голос Гриши вырвал меня из сна, — дрыхнешь как сурок, аж завидно, блин.

— Чего тебе, княжич? — открыв один глаз, я уставился на него.

— Нас выпускают, — он кивнул в сторону двери, где стоял довольный Распутин. — Пора ехать к императору.

— Ну пора, так пора, — я резко встал с койки и потянулся. — Надеюсь, император не отправит нас всех на север грехи искупать, по крайней мере у меня пока что дел хватает и в столице.

— Ох, дошутишься ты, Мечников, — Андрей Михайлович подмигнул мне. — Но можешь не переживать, император не планирует вас наказывать, скорее даже наоборот.

— Валуа тоже? — я ехидно улыбнулся. — Или нашего герцога все же пожурят за вчерашнее?

— С Филиппом другой разговор, — Распутин усмехнулся. — Опять-таки, тебе понравится, Мечников, уж поверь мне.

Когда нас вывели из казематов, на улице уже ждал целый кортеж из черных внедорожников, и через пять минут мы уже были у дворца. Долгоруков и Юсупов с опаской смотрели на громаду дворца, вот девушки были спокойны. Да и чего им нервничать, в конце концов, они пострадавшая сторона. Распутин шел впереди, показывая дорогу, и через десять минут мы были в императорском саду, где государь изволил чай пить в компании князя Пожарского и короля Франции. Чуть в стороне стоял герцог Орлеанский собственной персоной, правда, в отличие от своего дяди, он был в наручниках, и возле него дежурили двое гвардейцев с оружием.

— О, а вот и мои гости, — император широко улыбнулся. — Вот и самые главные хулиганы в моей империи.

— Добрый день, государь, — я коротко поклонился. — Добрый день, княжата.

— Здравствуй, Ярослав, — император отсалютовал мне кружкой. — Здравствуйте, княжата.

— Добрый день, ваше императорское величество! — мои товарищи выдали эту фразу чуть ли не хором и почти так же синхронно поклонились.

— Ну и что мне с вами делать? — Государь широко улыбнулся. — Взяли и обидели бедного герцога Валуа, как так можно?

— Вы позволите, государь? — Дождавшись кивка императора, я продолжил: — Герцог Орлеанский вчера немного перепил и позволил себе оскорбить княжну Дементьеву. Когда же я сделал ему замечание, герцог назвал меня чернью и пообещал высечь, а после вызвал на дуэль до смерти.

— Это правда? — Император поднял бровь и глянул на Лену. Дементьева тут же зарделась, но все же ответила.

— Чистая правда, ваше императорское величество. Филипп Валуа обозвал меня падшей женщиной и предложил мне деньги за то, чтобы я провела ночь с ним.

— Очень интересно, — государь с мягкой улыбкой повернул голову в сторону герцога. — Ну а вы что скажете, герцог?

И вроде говорил император тихо и спокойно, но в его голосе было столько силы, что даже меня проняло, а ведь внимание было направлено не на меня.

— Да, я и правда оскорбил княжну Дементьеву, — Филипп говорил, не поднимая голову. — Но я был пьян, ваше императорское величество, и готов принести самые искренние извинения и выплатить виру, достойную княжеского рода.

— А что насчет дуэли? — Император пропустил мимо ушей слова герцога. — Ты вызвал моего человека на дуэль до смерти?

— И это тоже правда, ваше императорское величество, — на этот раз голос Филиппа дрогнул.

— Ну что ж, — император рывком встал со стула. — Раз уж дуэль не закончилась вчера, я предлагаю закончить ее сегодня. У меня тут в саду есть дуэльная площадка. Ярослав, ты готов продолжить бой?

— Конечно, ваше императорское величество, — я широко улыбнулся. — В любой момент.

— А вы, герцог? — В словах императора слышалась неприкрытая ирония.

Я мысленно усмехнулся. Ну давай, скажи, что отказываешься, кусок дерьма, и ты будешь опозорен на всю жизнь, причем не только ты, но и твой король. После такого позора выход будет один — застрелиться, но вряд ли у этого лягушатника хватит силы воли, чтобы это сделать.

— Я тоже готов, ваше императорское величество, — на этот раз Филипп все же поднял голову, и в его глазах я заметил страх.

— Тогда идите за мной, — государь направился вглубь сада.

Через несколько минут мы и правда пришли на дуэльную площадку, и, пока гвардейцы освобождали Валуа от цепей, ко мне подошел Распутин.

— Мечников, тебе нужно размазать его по арене, но не убивать, — тихо прошептал ректор, — когда увидишь, что он вот-вот сдохнет, остановись, а дальше уже наша забота.

— Но до этого момента я могу делать с ним всё, что угодно?

— Абсолютно.

— Прекрасно, — я позволил себе кровожадную ухмылку, — тогда начнем представление.

Выйдя на песок арены, я снял с себя рубашку и обувь и остался в одних штанах. Ноги приятно утонули в теплом песке, и я прикрыл глаза, наслаждаясь моментом.

— Прометей, ты готов? — я мысленно обратился к своему помощнику. — Нужно выдать полную мощность, всё, на что способно мое тело.

— Договорились, агент, — в голосе Прометея я услышал злорадство. — Несмотря на то, что мне чужды человеческие эмоции, сейчас я хочу, чтобы вы уничтожили этого наглеца.

— Не переживай, Прометей, всё так и будет, — хмыкнув, я открыл глаза и увидел перед собой Филиппа в тяжелой броне с уже привычным мне мечом из белого света.

Несмотря на то, что его лицо было прикрыто забралом с узкими щелями для глаз, я прекрасно видел его глаза, и ничего, кроме страха, в них не было.

— Итак, Мечников Ярослав Викторович против Филиппа Валуа, — император усмехнулся. — Дуэль до смерти.

— Готов, — я коротко кивнул и создал два меча из чистой силы.

— Готов, — с опозданием сказал Валуа, с ужасом в глазах смотря на мои мечи.

— Да начнется поединок, — император махнул рукой, и я тут же активировал боевые кластеры.

Стоило только Валуа услышать команду императора, как он тут же кинулся в атаку. Клинок из чистого света прошел в нескольких миллиметрах от моей головы, но герцог был слишком медленен. Я тут же ушел в сторону и позволил своему клинку лишь чуточку поцарапать его броню из чистого света.