Сковородка, хочу сказать, очень глупая собака. А ещё длинная и хвост торчком. Чёлку отрастила и теперь считает, что раз глаз не видно, то можно шкодить. С тех пор как я перестала дёргать её за уши, мы очень сдружились на почве хулиганства. Делает, например, мама трубочки с повидлом, бельё повесить отвлечётся, а мы тут как тут – едим сырые с поддона.

Самый живучий в семье – Лещ. Он вообще-то Алькина золотая рыбка, а не лещ. Круглый, с прозрачным хвостом. Но папа протестировал психологический тренинг «Я уникум» и полюбил давать питомцам странные имена.

Вот, например, я: как можно было назвать девочку Александрой? Маме, когда я была в садике, приходили эсэмэски: «Ваш Александр покусал Гену Воршина». Ладно бы это – полбеды. Так папа зовёт меня не Сашей, как все приличные люди, а Сандрой, как все неприличные.

Эх, как же я завидую Саньку с его простыми родителями! Самое страшное, что может с ним случиться, – мама в порыве нежности назовёт его Шурочкой.

– Сандра?! Она что у тебя, певичка? – злится на папу бабушка, когда приезжает в гости. – Ты ей ещё волосы в зелёный цвет покрась.

– Красил, когда зелёнку испытывал, всё смылось просто, – отвечает папа.

Но это, можно сказать, повезло: я – третья дочь, на мне воображение поиссякло.

Думаете, я ошиблась там вначале и сестру номер один зовут не Лила, а Лиля? Простая такая, обыденная Лиля, которая живёт во многих семьях? Фигушки! Своего первенца папа назвал в честь Туранги Лилы[7]. Если вы вдруг не знаете, кто это, посмотрите «Футураму». Ладно, не удержусь: сиреневое чудище-циклоп, вот кто!

А Аля? Вам кажется, что полное имя у сестры номер два – Алина или Алевтина на крайний случай? Как же. Внимание: нашу среднюю зовут Фи-за-ли-я (возможно, поэтому у неё по жизни кризис).

В детстве Физалия аквариум с золотым Лещом два раза разбивала. Пыталась накормить его детальками LEGO. Пугала золотую рыбку из-за угла. А он – выжил.

– Если он с вами всё-таки не сдюжит, – говорит Сашка, – ты его в унитаз не спускай. Похороним под тополем, как героя.

Саша, как и все актёры, любит, когда жизнь похожа на кинематограф.

Но Лещ пока что дюжит. Он у нас самый живучий.

Один раз актёр Полученков, который живёт на тридцать пятом, пригласил нас с Сашкой сняться в фильме про путешествие во времени. Никто такого не пропускает, даже если у мамы день рождения. Особенно Сашка – это ж его звёздный час! А съёмки – это ж такое дело бесконечное, какое там «будь дома к семи».

В общем, когда я домой в одиннадцать пришла, там никого не было, даже Сковородки. На кухне грязная посуда, в гостиной – улики, указывающие на праздничный ужин. Обёртки от вскрытых подарков.

Я тихонько присела рядом с Лещом.

– Забыла? – спросил он вдруг человеческим голосом.

Я решила не удивляться – золотая рыбка всё-таки.

– Забыла, – призналась, – напрочь. Совсем.

– А голову ты на съёмках не забыла? – уточнил Лещ.

Тут на улице раздался одинокий протяжный звук. А за ним ещё один.

– Слышишь? Киты кричат в Тихом океане, – грустно сказала я.

– Ты тему-то не переводи, – посоветовала золотая рыбка.

– Слушай, – меня вдруг осенило, – ты, случайно, желания не исполняешь?

– Наконец-то дотумкала. – Лещ выдохнул три элегантных пузырька.

– Серьёзно? – я причпокнула нос к аквариуму. – Лещик, миленький, сделай так, чтоб время отмоталось и было семь вечера, а? Нет, лучше шесть, я ещё подарок успею купить.

– Бесплатно не работаю, – он повернулся ко мне прозрачной попой.

– Иначе в унитаз спущу! – Честное слово, я не хотела угрожать. Вырвалось.

– Ой, спусти, пожалуйста! – взмолилась золотая рыбка. – По трубам я доберусь до моря!

– Лещик, ты сбрендил? Мы в Москве, какое море?! И потом, меня Алька убьёт. Это я так, пошутила. Где, кстати, они?

– Тебя искать пошли, – грустно вздохнул Лещ. – Решили, что ты пропала. Ты же не сказала никому про фильм.

– Точно! – Я взъерошила волосы и раздула щёки. Внутри от волнения расползалась неприятная горячка. – Тогда они все меня убьют. Не только Алька.

– Если вернутся, – многозначительно добавил Лещ. Утешать меня он явно не собирался.

– И что делать? – жалко спросила я.

– В унитаз спустишь?

– Нет. Я тебя прямо в море выпущу. Мы летом поедем.

– Вот когда выпустишь, тогда и помогу. А пока сиди у разбитого корыта, – и Лещ махнул плавником на неубранный стол.

Я схватила веник и бросилась подметать обёртки. Собрала тарелки. Запихнула в посудомойку. Вынесла мусор.

– Ты хоть им звякни, что ли, – не сдержался наблюдавший за моими стараниями Лещ. – А, ты же наказана. Три дня без телефона, помню-помню. А наизусть ни одного номера не знаешь.

Я только гневно глянула на этого умника. Отвечать не стала.

– На шкафу он.

– А вот за это спасибо! – Я подставила табуретку и пошарила по шкафу рукой. – Всё-таки ты не бесполезное украшение интерьера! Ой, разряжен.

Лещ закатил выпуклый глаз и цокнул. Экран включился, нарисованная батарейка – пустой индикатор зарядки – наполнилась зелёным до ста процентов.

– Да ты и правда волшебник! – я уже набирала Лилу, она меньше всех кричать будет.

– Море. Ты обещала, – напомнил Лещ, – и, это… Не говори никому про меня. Замучают же. Особенно Алька.

– Забились! Но тогда ещё и подарок нашамань!

Лещ аж встал на хвост от возмущения. Но хлопнул плавниками, и я еле поймала небольшую коробку с бантом, которая появилась прямо в воздухе.

– Тройка!!! – Лила заорала в трубку так, что я аж отпрянула. Видимо, раньше я не слышала её на максимальной громкости. – Где ты?! Что с тобой?! Твои права никто не нарушил?! Скажи мне честно, не скрывай от сестры!!!

– Они записку не заметили, – подсказал Лещ.

– Я дома. Я в порядке, – прошептала я и сжалась.

– Как дома? Как в порядке? – сестра номер один уняться не могла. – Не смей шутить, это обесценивание моего волнения за тебя!

– Вы что, не читали записку? – я посмотрела на золотую рыбку с мольбой. Не хочу быть дворянкой столбовою, не хочу быть царицею морскою, сделай так, чтоб меня не ругали.

– Какую записку??? Где??? – бушевала Лила.

– На холодильнике, – снисходительно подсказала рыбка.

– На холодильнике, – послушно повторила я и повернула голову.

Под магнитом действительно появилась бумажка: «Семья! Ушла сниматься в кино! Буду поздно (надеюсь к этому времени стать звездой)! Всех люблю, а маму – по-деньрожденьчески!»

– Имей в виду, что я напишу про тебя гневный пост во все соцсети! – угрожающе прошипела Лила и закричала куда-то в сторону: – Мам-пап! Тройка нашлась!

Я поспешила отключиться, пошла чистить зубы и отрубилась прямо так – в ванной, на корточках.

Разбудила меня Сковородка: лизала лицо, отвлекаясь на погрыз торчащей изо рта щётки.

– Надо же, как я не заметила записку? – бормотала мама на кухне.

– Ты только не ругай её слишком сильно, – прибормотывал рядом папа. – Посмотри, как она убралась!

Я выползла из ванной.

– С днём рождения. – Глянула на часы, они показывали полпервого. – С прошедшим.

– Спасибо, – мама вертела в руках подарок, стараясь не перейти к части «ругать слишком сильно». Шёлковая лента легко развязалась и упала на пол. – Ох, Сандрочка! Это именно то, что я хотела. Как ты догадалась?

В коробке оказалось старое издание русских народных сказок с иллюстрациями Билибина[8] и серёжки в виде берёзовых листиков.

Я глянула на Леща с благодарностью. Он задрал свой рыбий нос.

Тихие дни в нашей башне – это когда красивый закат. Небо идёт слоями, как малиновый торт «Наполеон». Наваливается заварным кремом на штыри московских башен. Солнце большое, как на курорте. Только вместо моря – зубастый оскал Москвы. Из нашего окна даже площадь Красная видна, как в стишке.