Вложив меч в ножны, я волчьей рысью побежал догонять товарищей. Возможно, Мацумото и прав, когда предостерегал от драки со своим отражением. Я срублю сотню голов, но среди них не будет ни одной, которая по-настоящему заслуживала этого. Мы бьемся сами с собой и неуклонно проигрываем. Кто бы ни победил в войне, истинный автор этого кошмара останется в выигрыше, пожиная плоды своих трудов. Пора искать альтернативные пути решения нашей общей проблемы. Возможно, еще не все потеряно.

На наручных часах было ровно восемь утра, когда мне удалось нагнать бойцов из моей группы. Они устроили привал в заброшенном вагонном депо, разместившись на втором этаже, под прикрытием железобетонных стен. Я, не таясь, шагал по старому ремонтному цеху, краем глаза наблюдая, как на втором уровне на меня уставились зрачки автоматов.

– Вы осмотрели железнодорожный путь? Разрывов не обнаружили?

Громко спросил я, заметив огонек облегчения в глазах солдат, уже почти похоронивших меня, учитывая, что я пришел с опозданием на полчаса. Лютый сообщил, что кроме умеренно деформированного отрезка пути сразу по выезду из леса они ничего, заслуживающего внимания, не нашли. Когда подъедут путевые рабочие с необходимыми инструментами и запасными рельсами, разрыв можно устранить всего за час. Намного хуже обстояло с подъездом к побережью, где рельсы заканчивались у разрушенного моста. В этом месте острова, почва сильно закарстована и грешила частыми и сильными оползнями. Целых триста метров пути попросту свисали с холма, уходя прямиком в пропасть.

– Антон, мы выдвигаемся к тебе, – сказал я, связавшись по рации с напарником. – Бронепоезда не смогут подъехать к побережью. Придется идти пешком.

– Твоя группа далеко от берега?

– Не так чтобы уж очень. Я у старого депо. Пришлось немного побегать от толстяка.

– Понятно. Вертушки выгрузили саперов и взрывчатку. Все готово к подрыву…

– К какому еще подрыву? – в недоумении переспросил я.

– Тебя не предупредили? – удивился Антон. – Мы будем проделывать дыру в борту судна, так как все люки на этом плавучем монстре запаяны изнутри. Воронин решил не возиться с ними особо. Предварительное сканирование не выявило внутри наличия некроморфов. Однако один из установленных на корпусе датчиков ведет себя крайне странно, но это может быть вызвано поломкой или помехами.

– А что именно фиксирует датчик? – В душу стали заползать подозрения.

– Повышенный электростатический фон. Но у этого может быть простое объяснение.

– Все равно это крайне неудачная затея: ведь мы даже не знаем, что там внутри.

– Думаю, у руководства свое мнение на этот счет. Мы будем прикрывать саперов с холмов, пока они буду минировать корпус корабля. Приходи, на месте разберешься. Отбой.

Помянув генерала Воронина всеми известными мне ругательствами, я дал приказ перейти на марш-бросок, чтобы прибыть к побережью как можно скорее. Мы быстрым шагом пересекали травяное плато, когда раздался рокот винтов, и два транспортных Ми-8 под прикрытием двух Ми-28 «Аллигатор», пронеслись прямо у нас над головой, обдав на прощание тугими струями перегретого воздуха.

«Ничему этих летунов аварии не учат, так и продолжают скрести брюхом по земле!» – недовольно думал я, наблюдая за аэромобильной группой в полевой бинокль, пока они не скрылись за холмом. Закинув автомат на плечо, я перешел на бег. Опасная игра не окончилась с появлением подкрепления, а скорее увеличивалась. Такое большое скопление людей и военной техники на столь малой площади обязательно привлечет к себе внимание некоторых особо опасных некроморфов. Мне вообще вся эта операция была поперек горла, а ведь умные люди предлагали разбомбить этот плавучий башмак одной-единственной полуторатонной вакуумной бомбой, сбрасываемой на парашюте с самолета. Но генерал возразил совету, мотивировав это тем, что на борту судна может находиться ценное имущество и провиант, так необходимый нам в столь мрачный час. Совет нехотя дал согласие на проведение операции «Мародер», но с одним условием: в случае угрозы всю южную оконечность острова должен поглотить безбожный огонь пары бомбардировщиков Ту-22, стоящих в полной боевой готовности на аэродроме с бомбовой загрузкой на борту. Эти самолеты почти не летали, уж больно прожорливые в плане топлива, и новых запчастей к ним не было. Бомбардировщики на моей памяти готовили к заданию только дважды: один раз по ложной тревоге, а второй раз вылет состоялся, когда бомбили корейский танкер «Джин Тай», доставивший в грузовом трюме огромную популяцию некроморфов с континента. Там прятались беженцы, прослышавшие про наше убежище. Наверняка среди них затесался один из носителей «радости жизни», который всех и обратил в монстров. Я с дрожью вспомнил эту поистине адскую картину, когда волна гнили ринулась из трюма и смела передовые аванпосты. Всю западную часть острова целый день бомбили Ту-22, истратив больше половины наших запасов бомб. И вот сейчас история по многим признакам повторялась вновь. На южный берег был выброшен китайский плавучий консервный завод «Тай Пен» водоизмещением свыше тридцати шести тысяч тонн. Эта туша могла принять в себя всех жителей острова, и еще полно место останется. Что он нам привез внутри своих необъятных трюмов – одним богам известно.

Опустившись в высокую траву, я перевел окуляры на соседнюю лысую сопку, где блестели стекла биноклей. Помахал рукой наблюдателю и снова сосредоточился на изучении местности. Лютый и снайпер Роман Чеков приволокли с собой собранную снайперскую винтовку СВ-98 – инструмент профессионалов, для которых формула «один выстрел – одна уничтоженная цель» – не пустой звук, а основной принцип боевой работы. Таких винтовок у нас осталось всего пять штук. Тип огня – одиночный. Перезарядка ручная. Ствол плавающего типа – обычное решение для высокоточного оружия. На дистанции триста метров настреливает группы по десять выстрелов в каждой в круг с поперечником пятьдесят миллиметров. Опытный снайпер способен с первого выстрела поразить ростовую мишень на дистанции до полутора километров. Другими словами – песня, а не оружие, и предмет постоянной зависти для остальных моих бойцов.

– Найди себе подходящую позицию с хорошим обзором и не спи. Понял? – строго приказал я Чекову. – Значица так, господа, если запахнет гнилью, не геройствуйте и не лезьте на рожон, а согласно плану отходите к железнодорожной ветке и грузитесь на бронепоезда. В случае если окажетесь одни вдали от основных сил, не надо паниковать и метаться. Точка сбора указана на карте. Компасом, надеюсь, все умеют пользоваться?

– Капитан, можно вопрос? – спросил боец по кличке Ворон.

– Ну что еще?

– Мы тут с ребятами поспорили, что вы носите меч за спиной только ради показухи. А я с ними не согласился. Они утверждают, что такой длины меч невозможно быстро вытащить из-за спины, не срубив себе по ходу голову. В чем тут фокус?

Иронично хмыкнув, я на секунду задумался, как бы доступнее объяснить, но потом, мученически вздохнув, заставил его встать в полный рост и встал напротив.

– Считай, что ты – мой противник, который верит, что извлечь меч из ножен быстро невозможно, и тут он будет в чем-то прав. Но лишь отчасти. Гляди.

Левой рукой, резко потянув вниз бамбуковые ножны, обшитые акульей кожей, правой неуловимым движением выхватил скрипнувший меч и остановил бритвенно-острое лезвие в сантиметре от шеи бойца. Все остальные затаили дыхание, пораженные скоростью, с которой это было проделано. Я постарался не обращать внимания на шушуканье, разразившееся у меня за спиной, когда нашлись люди, упрямо твердящие, что в бою этот фокус не прокатит.

– В 1582 году группа испанских конкистадоров встретилась лицом к лицу с группой закованных в броню и вооруженных катанами самураев-ронинов. Испанцы победили самураев, несмотря на подавляющее количество японцев. Простите за вопрос, капитан, а для чего вообще носить меч, если он неэффективен? Есть ведь огнестрельное оружие и…