— Не-а, не поеду, — мотнула она головой. — У меня дома работы невпроворот. Так что некогда мне.

— Настя! — на окрик сзади девушка обернулась мгновенно. К группе собравшихся подходила Зинаида Михайловна с прикрываемым ладонью от удивления ртом. — Настенька, да как же ты это… Обалдеть вообще… Ты теперь так можешь?

— Могу, мам.

— Северный экибастуз, а… — опешил Старгородский. — Михална, так это дочка твоя??

— Я сама в шоке… Если бы собственными глазами не видела такое управление машиной, ни за что бы не поверила!

— Настя, представься всем, — велел Громов.

Девушка сняла шлем, чуть встряхнув волосами, и назвалась:

— Анастасия Рокотова. Группа «Алые береты», старший сержант КГБ, инструктор по вождению и экстремальной езде.

— Ни хрена себе, — мотнул головой Амбросенков. — Тогда понятно, почему времени нет.

— Ну что, Александр Михалыч, как тебе техника? — Старгородский прищурился.

— Первое впечатление хорошее… Сдаётся мне, ты даже ВАЗ переплюнул.

— Ещё не вечер, — с победной миной на лице ответил директор АЗЛК. — К концу года ещё кое-что привезём на испытания.

— Да? И что же, если не секрет?

— Режимную машину для спецслужб. По типу «догонялки».

— Ого… хочешь и горьковчан подвинуть?

— А почему бы и нет? Сколько АЗЛК пинали и пеняли, что у нас застой настал, а? А теперь что? Получите и распишитесь!

— Да, кабриолет точно станет локомотивом заказов у вас, — кивнул руководитель НАМИ.

— Чур, я первая на очереди! — картинно подняла руку Рокотова. — Только мне красненькую… ну, пожалуйста, — сделала она просящую физиономию.

— Ты права получила? — картинно сдвинул брови Старгородский.

— А как же! Ещё неделю назад!

— Тогда ждём запчасти и краску, — подмигнул ей Громов.

— О, тогда я стану обладательницей эксклюзивной модели, собранной вручную! — она картинно потёрла руки. — Когда ожидать?

— Ну, с учётом подготовки документов…. думаю, к середине апреля, — ответил Родион.

— Класс!

— Андрей Александрыч, я бы тоже не отказался от такого подарка жене, — усмехнулся глава НАМИ. — Но она у меня любит голубой цвет.

— Алексан Михалыч, давай ты краску сам купишь, какую надо, а потом передадим её к ним, — Старгородский кивнул на Родиона. — Где-то через месяц-полтора получишь готовый образец.

— Слу-у-ушай, это вообще идеальный вариант! — расцвёл тот. — Так и поступим.

— А вообще, надо бы определиться с краской для будущих моделей, — заметил Громов.

— Ты просто не понимаешь, сколько это работы, — мотнул головой директор АЗЛК. — Ведь цвета нужно утверждать, согласовывать… мы ж не только себе в Союз будем продавать эту машину, — кинул он на кабриолет. — За рубеж тоже нужно будет подсуетиться. А там покупатели капризные, особенно в капиталистических странах.

— Тебе нужно будет подготовить сразу две машины на июльскую автовыставку, — напомнил ему глава НАМИ.

— И это тоже, — поскрёб тот затылок. — Ну а вы сможете оперативно выдать заключение, чтобы эти модели сразу ушли на конвейер?

— Такие красавицы не должны простаивать в запасниках, — подмигнул ему глава НАМИ. — Думаю, за неделю управимся. Сейчас дам команду, чтобы провели фотографирование днища и подкапотного пространства… ну и осмотр техники. Думаю, часа за три всё сделаем.

— Тогда приглашаю тебя к нам в столовую, — ответно подмигнул Старгородский. — Надо обмыть это дело.

Часом позднее. Столовая АЗЛК

Банкетный стол был накрыт от души — Старгородский не поскупился на угощение. Помимо сотрудников НАМИ и АЗЛК, на это мероприятие была приглашена вся группа Громова. Примерно через полчаса Зинаида Михайловна заметила, что оба водителя-испытателя из Рябиновска неровно дышат друг к другу. Естественно, она выбрала момент и вызвала на разговор дочь.

— Настя, я так понимаю, что Валера — твой парень, да?

— Мам, он мой жених, — усмехнулась та.

— Что?? Вот, значит, как далеко у вас дошло…

— Мам, если ты об этом, то мы ещё ни разу… в остальном понимаем друг друга с полуслова. Знаешь, как две половинки одного целого…

— А папа знает?

— Откуда? Мы же не афишируем свои отношения… я только не поняла, как ты догадалась, — усмехнулась дочь.

— Проживёшь с моё, тоже научишься, — ухмыльнулась мать. — Кто у него родители?

— Папа — директор нашего химического завода… Приёмная мать — главных технолог там же…

— А где настоящая мама?

— Умерла от рака почти четыре года назад. Мам, он самостоятельный и… тоже прошёл обучение… как я…

— Это что-то меняет?

— Ничего себе! Конечно! Мам, если с виду мне семнадцать-восемнадцать, то внутри примерно двадцать пять.

— Что?? — опешила Зинаида Михайловна.

— А ты как хотела? Тогда бы не видать мне экстремальной езды как своих ушей. Я тебе по секрету скажу, что сегодня мы были на приёме у самого Крючкова…

— Да ты что? — удивление матери достигло своего апогея.

— … И нам закроют обучение по приезду домой и дадут офицерские звания… Ну, раз мы сами уже обучаем других… О, а вот и Валерка идёт… Валер! Подойди к нам, пожалуйста! — попросила его Настя, поманив рукой.

Молодой человек степенно подошёл к обеим.

— Значит, ты, Валера, вовсю приударяешь за Настей? — Рокотова оценивающе прошлась по нему взглядом.

— Зинаида Михайловна, я люблю Настю… Мы только и ждём совершеннолетия, — он обнял девушку, а та положила голову ему на плечо.

— Вот видишь, мам.

— Как только нам исполнится восемнадцать, мы поженимся. Вы не волнуйтесь, мы решили регистрацию проводить, как положено: при родителях и родственниках.

— В Москве?

— Зачем? В Рябиновске. Там места хватит всем.

— Что же мне с вами делать… пам-парам-папам-папам…. ладно, но смотрите мне! — она погрозила обоим пальцем. — Чтобы ничего такого, что могло бы запятнать честь Рокотовых! Меня Степан Ильич тогда со свету сживёт!

— Мам, у нас каждый день под нагрузками, — вздохнула Настя. — Иногда приходишь домой, ужин, ванна, а потом сразу отрубаешься. Хорошо, что Василиса Андреевна мне помогает, а то бы давно умерли с голоду.

— Э-э-э… А кто у нас Василиса Андреевна?

— Моя приёмная мама, — ответил Валера.

— Я не поняла… вы что, живёте вместе? В одной квартире? — опешила Рокотова-старшая.

— Да, живём, только спим с разных комнатах, — ответила дочь. — Она меня и домоводству учит понемногу.

— Ладно, раз со стороны взрослых есть контроль, живите… — вздохнула она. — Нет, как мир-то поменялся… дети уже такие взрослые… Хорошо, пошли в зал, а то Андрей Александрович кого-то ищет… уж не меня ли…

Увидев идущую по залу Рокотову, директор АЗЛК сразу обрадовался.

— О, Зинаида Михална! А я тебя как раз ищу! Дело есть на миллион. Пойдём! — энергично поманил он рукой.

Дойдя до стола, они оба уселись рядом с Громовым.

— Короче, смотри, Зинаида… Тут Родион предлагает организовать у них сборку машин для всей элиты страны.

— Что получаем, — кивнул тот в знак согласия. — Разгрузку основного сборочного цеха, плюс силами механического завода создаём накопление запасных частей по всем моделям. Сейчас план у них выполняется ни шатко ни валко… но когда мы начнём работать на таком уровне…

— Это я поняла, а как же технология изготовления?

— Зинаида Михална! Хотите мы сейчас разберём ходовую любой из машин и покажем вам отличия ваших запчастей от того, что стоит там?

— То есть, вы частично заменили их?

— Часть сальников и прокладок — железно, часть металлических конструкций — тоже. Причём последние выполнены с неким напылением, прошли термическую обработку, закалку… там много чего… В общем, лучше ориентироваться на наш вариант, а не гнать сырые запчасти. А уж в варианте «догонялки»… — он мотнул головой. — КГБ с вас три шкуры будет драть за некондицию, которая может подвести в самый неблагоприятный момент.

— Слушай, убедил, — кивнула она. — Андрей Алексаныч, по всему выходит — нужно демонтировать наш экспериментальный участок и отдать им.