6 января 1983 года. г. Рябиновск. Утро

Получив вчера телефонограмму от «Второго», Остапов был шокирован начавшей меняться реальностью. Те условия, о которых проинформировал его глава КГБ, заставили Александра Петровича созвать негласное совещание сотрудников всех его отделов из числа «филинов». Общий сбор было решено провести на свежем воздухе в одном из скверов города в гражданской одежде, чтобы не выбиваться из массы гуляющих по улицам людей.

— Итак, на повестке дня два вопроса: первый о повышении звания Колыванову и Рокотову — вам дали майоров за сбитый самолёт-разведчик… кстати, мне — тоже внеочередное: я теперь генерал-майор, — усмехнулся он.

— Поздравляем! — по группе собравшихся прошли реплики одобрения.

— Теперь второй вопрос… Он начисто выбивает почву из-под ног… Мне поручено сформировать группу не только из гражданских, но и из вас… группа станет официально выдавать себя за потомков. Естественно, что не перед всеми гражданами СССР.

— Ничего себе… — мотнула головой Звонцова. — Это как они догадались?

— А они и не знают, — снова усмехнулся Остапов. — Просто наверху принято решение начать запуск всех новинок от потомков в производство. И чтобы не вызывать лишних вопросов, хотят поступить именно так — перевести стрелки на инженеров из будущего. Но Юля правильно задала этот вопрос — он лежит в плоскости того решения, которое мы сейчас и будем принимать. То есть перед нами стоит вопрос ребром: раскрыться перед руководством страны или и дальше вести двойную игру. У кого какие мысли? Выкладывайте.

— Давайте проанализируем ситуацию, — предложил Рокотов. — Служа здесь, многие из нас добились определённых успехов. Никто не встал на кривую дорожку, более того, по многим направлениям мы помогаем местным с новинками. Почему честно не заявить, что нас больше? Вот я, например, сразу влился в коллектив, и даже приезд Владимира Александровича не привнёс ничего отрицательного. А кого из гражданских хотят оформить потомками?

— Вы будете смеяться, но Константина Иванова, его сестру — это из засветившихся перед руководством страны… остальных по моему личному представлению… А там выходит, что всех «филинов» нужно брать под своё крыло. Ситуация, как в той пословице — «я знаю, что ты знаешь, что я знаю».

— На мой взгляд, есть смысл открыться перед главой государства и Крючковым, — высказал своё мнение Рокотов. — Остальным придётся довольствоваться тем, что сейчас известно.

— У кого ещё есть версии? — Остапов оглядел остальных собравшихся.

— Александр Петрович, не будет руководство страны бросать нас в застенки, — усмехнулась Звонцова. — Сейчас многое поставлено на карту благосостояния и безопасности Советского Союза. Да и не смогут они заменить нас никем из своих кадров — уровень подготовки не тот. А Ира и Костя — люди не глупые: узнают, что нас прижали к ногтю, сами дальше станут бояться сотрудничать с руководством СССР. Остальных же потомков не прижали? Нет! Считаю, что нужно сказать правду руководству СССР.

— Значит, все склоняются к мнению Юрия Валентиновича и Юлии Александровны? — Остапов вторично обвёл всех взглядом, но никто не проронил ни слова. — Хорошо, тогда идём на риск — всё или ничего.

Тем временем. Цех механического завода. НПО «Гефест»

Полчаса назад в кабинет Громова позвонили с проходной и сообщили, что пришло два тентованных «Камаза» с прицепами. Естественно, Родион пулей метнулся туда. Несколько минут ушло на оформление пропуска, после чего каждый из грузовиков по очереди разгрузились в цеху. Несколько слесарей, пришедших узнать последние новости, помогли собрать народ для разгрузки, а потом обступили Громова.

— Ну, Родион Александрович, колись, что это за детали? — вылез с вопросом самый смелый из них.

— Мужики! У меня большое желание утереть нос зажравшимся и зарвавшимся ВАЗовцам. Мы с Анжелой покумекали над кое-какими чертежами и явили на свет модель автомобиля, который сразу поставит ВАЗ в положение младшего брата. С АЗЛК пришли долгожданные запчасти для сборки нескольких вариантов таких машин.

— Родик! — у Громова за спиной возник громкий женский окрик, после чего к собравшимся ураганом подлетела Анжела.

— Это чё, это запчасти из Москвы пришли, да? — она переместилась к сгруженным у стены материалам. — Блин! Как классно! Теперь хоть есть чем заняться…

— Девонька! Тебе бы на кухне руководить, — усмехнулся один из пожилых слесарей. — Самое для тебя место.

— С чего бы это? — деланно удивилась она. — Значит, как чертёж авто проектировать — я, а как собирать — сразу на кухню?

— Анжел, не кипятись, — Родион примирительно поднял руку. — Здесь работы хватит на всех — всё-таки не одну модель собираем.

— Алексаныч, я, конечно, видел, как твоя жёнка газорезкой управляется, когда вы «Люкса» чекрыжили, — усмехнулся второй пожилой слесарь. — И в этом плане ничего плохого не скажу, но январские морозы для женского организьму малополезны, — покачал он головой.

— А мы здесь поставим обогреватели и потихоньку начнём сборку. Тщательно, с умом, с расстановкой.

— Это ж когда ты собрался? — прищурился первый «критик».

— Вот с понедельника и приступим.

Тем временем. г. Москва. Здание КГБ на Лубянке

Самый старший и самый младший из семьи Соломенцевых прибыли в штаб-квартиру КГБ поутру. Ксения испытывала двоякие чувства: с одной стороны, как и у всех гражданских людей СССР, при упоминании этой аббревиатуры сердце уходило в пятки. С другой стороны, желание соприкоснуться с неведомыми пока пришельцами из будущего, возможность вдохнуть воздух другой эпохи — заставляли её как можно глубже спрятать зачатки паники и не дать им вырваться наружу.

Михаил Сергеевич галантно пропустил её вперёд, открыв массивную входную дверь. Они подошли к посту охраны, и Соломенцев попросил оповестить руководство:

— Товарищ капитан, мне поручено назвать вам код «2-12».

Дежуривший на посту капитан кивнул в ответ и снял трубку:

— Товарищ «Второй», к вам посетители — мужчина и девушка… Так точно, понял, сейчас выпишу пропуск и вызову сопровождение… — он положил трубку, достал из стола два небольших бланка и внимательно посмотрел на посетителей.

— Ваши фамилия, имя и отчество…

Быстро заполнив пропуска, капитан нажал где-то под столом кнопку, и через минуту подошёл молодой мужчина в штатском, который и препроводил посетителей в кабинет Крючкова. Здесь Ксения почему-то подумала о нынешнем и бывшем, ставшим главой государства, руководителях этого ведомства. По её внутреннему мнению обоих объединял пронизывающий взгляд, будто рентгеном высматривающий все плюсы и минусы в душе каждого, кто попадал под их внимание. Девушка внутренне поёжилась, но внешне пыталась скрыть своё волнение.

— Присаживайтесь, товарищи, — пригласил хозяин кабинета обоих. — Итак, Ксения Юрьевна, мне передали, что вы хотите попасть в закрытый город. А в качестве кого? Журналиста или туриста?

— Понимаете… сначала хотела просто посмотреть на тех, кто выпускает одежду таких передовых фасонов… возможно, даже написать репортаж… нам на каникулах поручили это в качестве первой практики… Но потом… потом… э-э-э… — она стушевалась.

— Не хочет деда выдавать, — усмехнулся Михаил Сергеевич. — Молодчина, выдержка есть.

— Да, Михал Сергеич, дал ты маху, — усмехнулся Крючков. — Но сделанного уже не воротишь. И после успешного выпытывания сверхсекретной информации вам, Ксения, пришло на ум стать первой журналисткой, освещающей все проблемы и новости города, закрытого для обычных граждан?

— Я, конечно, понимаю, что не про всё можно писать, но ведь есть и обычные темы, которых не касается секретность.

— А вы слышали о косвенных методах сбора информации? — Владимир Александрович скрестил пальцы на столе.

— Это когда обобщаешь несколько разных интервью и потом выхватываешь суть того, что тебе интересно?