двадцать четыре ведущие державы мира, заявили решительный протест. По их мнению, это
стало бы трагедией для всей Европы. При полном распаде межгосударственных связей, при
поднявшейся волне организованной преступности, при очевидной слабости
правоохранительных органов поток наркотиков хлынет туда, на Запад, и мы быстро
превратимся во вторую Колумбию.
А наши-то хозяйственники возликовали: ура! вперед! даешь валюту! Размахнулись сразу на
девять-десять тысяч гектаров!
Но протест международной ассоциации сильно остудил пыл.
Со своей стороны, резко выступило против и Министерство внутренних дел республики. Мы
не возражали против посевов мака. Но разъясняли, как это надо делать, чтобы обеспечить
гарантии безопасности своим гражданам и международному сообществу.
Основной поставщик опийного мака на международный рынок - Австралия. Австралийский
резидент Международной службы по борьбе с наркотиками рассказывал мне, как там
устроено производство.
Во-первых, плантации мака расположены на острове, что само по себе уже немалая изоляция.
На Тасмании.
В-вторых, там ведь супертехнология, ультразвук, на плантациях практически нет людей.
В-третьих, собственно производство закрытое. Рабочий входит на фабрику и выходит оттуда
только через три месяца. Система охраны на всех этапах - как на золотодобывающих
фабриках, как для транспортов с золотом. Унести, украсть ни практически, ни теоретически
невозможно.
Мы предлагали нашим хозяйственникам: если уж выращивать мак, то давайте организуем
производство по австралийскому типу. А они, как водится, сказали: на такое производство
сейчас денег нет, вот когда разбогатеем, тогда... Словом, как обычно у нас.
Но самая большая опасность подстерегала всех нас со стороны наркомафии. Только вышел
указ о производстве мака, а все брошенные и неброшенные дома в районах Иссык-Куля были
уже куплены за бешеные деньги самыми разными людьми, прилетевшими сюда со всех
концов, от Кавказа до Магадана. На самые последние развалюхи цены взлетели в пятьдесят
раз, а уж приличные дома приобретались за целые состояния. Ничего не жалели, лишь бы
обосноваться здесь официально, получить прописку, легализоваться. Вот какой капитал был
сюда брошен! Вот как работают! Наркомафия в несколько дней приготовилась к новому
повороту в экономике республики.
Поэтому мы предупредили: республика только-только открыла двери в международное
сообщество, стали налаживаться контакты, уже капиталы западных и восточных стран
инвестируются в нашу экономику. .. - и всему этому сразу же придет конец, как только мы
начнем сеять мак. Безалаберно, как и раньше, фактически порождая и подкармливая
наркомафию. От нас же все отвернутся, цивилизованные страны прекратят с нами все
отношения, кроме вынужденно официальных. Во всем мире на производство наркотиков
смотрят совершенно однозначно.
Но конечно, в первую очередь свое слово сказала высокая политика, решительная позиция
двадцати четырех высокоразвитых стран, входящих в Международную организацию по
борьбе с наркотиками.
Взвесив все обстоятельства, президент республики отменил прежние решения о
выращивании опийного мака.
Беспредел
Евгений Зенченко, врач-нарколог
Беспредел - норма нашей жизни, наш быт. Мы своими руками творим беспредел ежедневно
и ежечасно.
Нынешний наркоманский беспредел во многом был порожден так называемой
антиалкогольной кампанией 1985 года - этим партийно-административным беспределом
ханжества, скудоумия и дуболомности. Творцы тех указов почиют на персональных пенсиях, а
страна бьется в наркоманских корчах.
Этим «железным» коммунистам и неведома была, и ненавистна сама мысль, что человек - не
винтик и механический исполнитель их «предначертаний», что человек слаб и подвержен
соблазнам, что соблазны и слабости входят в систему жизни человека как составная часть .
Что стремление человека иногда изменить свое состояние - это естественное, природное
свойство. Что бутылка дешевого портвейна на пятерых подростков - это некая отдушина, выход, удовлетворение возрастных потребностей, естественное стремление подростков к
поискам полузапретных приключений. Все прошли через это - и слесаря, и президенты. Но
как-то странно и непонятно забыли. А в голове осталось только одно: «Запретить!»
«Уничтожить!»
Запретили. Уничтожили.
И получили то, что мы имеем сегодня.
Сейчас средний возраст зарегистрированных наркоманов - 13-14 лет.
Удар нанесен по здоровью нации, по генофонду нации, по будущему нации.
Я врач, по должности своей обязан быть гуманистом. Только вначале хорошо бы определить, в чем тут суть. Если в том, чтобы все развалить и равнодушно смотреть на гибель поколения, то я не гуманист и не демократ. А давайте вспомним, как демократ, лидер Литвы доктор
Ландсбергис издал совершенно драконовский закон о борьбе с наркоманией. Прямо заявил: пусть меня осудят, пусть обвинят в том, что я нарушаю права человека, но пока я у власти, я не
дам обществу погибнуть от наркомании.
А у нас правительства и парламенты заняты чем угодно, но только не этой надвигающейся
опасностью. И пока они сами не знают, чего хотят, мы уже получили потерянное поколение.
Истинные масштабы подростковой наркомании не известны никому, кроме самих
подростков, которые точно могут сказать, сколько мальчишек и девчонок во дворе и сколько
из них курят анашу или колются синтетическими наркотиками. Мы немало средств
затратили, сил и энергии, чтобы создать эту больницу; американскую методику лечения
наркомании освоили и успешно применяем, а койки пустуют.
Улицы и дворы захлестнуты подростковой наркоманией, а у нас койки пустуют...
У нас до сих пор нет четкой правовой базы для лечения подростков. Милиция говорит: мы
бессильны, надо соблюдать принцип добровольности. Со взрослыми наркоманами - понятно.
Это их личное дело, их беда или вина. Но почему принцип добровольности распространяется
и на подростков? Почему общество, заботясь о своем будущем, не имеет права на
принудительное лечение несовершеннолетних?! Получается, мы ждем, когда они станут
законченными наркоманами, совершат уголовные преступления, - и только тогда
повернемся к ним всей мощью государства?..
Подростки - неустойчивы во всех отношениях. Психически, физически, морально. У них еще
нет четкой ориентации ни в чем. Организм и психика подростка разрушаются под
воздействием наркотика моментально. И там уже возможны любые патологии, любой
физический и нравственный беспредел. По многим пациентам знаю: для них границ
дозволенного и недозволенного, приличного и неприличного, стыдного и бесстыдного - нет.
Они, многие из них, на глазах у всех способны сотворить такое, от чего любой человек
содрогнется. И не потому, что они плохие - тут это слово неуместно, ибо неточно, - а потому, что все разрушено, личности нет, человека нет. Повторю: подростки - люди, не сложившиеся
ни физически, ни нравственно. Во всех смыслах. Вплоть до того, о чем мы говорить и
стесняемся, и боимся: у них еще нет, например, четкой сексуальной ориентации. И потому
там, в притонах наркоманов, возможно все.
СОН ПЯТЫЙ
Лариса Гринберг, 21 год, Москва
Мама у меня ведущий инженер, папа умер, когда мне было пять лет. Сестра закончила
театральное училище, вышла замуж. Двоюродный дедушка - народный артист СССР. В
принципе семья благополучная.
Я с детства мечтала о подружке, с которой можно было делить все. В пятом классе у меня
такая подружка появилась, приехали они из Воронежа. Вот с нее-то мои беды и начались. Нас
