Сад был невероятно красивым.

Плавные изгибы апельсиновых деревьев подёрнуты тонкой корочкой льда. Дорожки, покрывшиеся инеем, петляли среди кустов, замерзших клумб и скрывались за ледяными ветвями. Сладкие, как мед цвета растворились в белом налете замерзшей влаги. Очаровательные, непослушные кудри хмеля засохли. Сильные стволы дубов, что виднелись вдалеке приготовились к спячке. Тяжелые хмурые облака не пропускали солнце. Так приходила зима.

Устроившись на перилах террасы, Сара ждала возвращения отца и уже который час всматривалась в окрестные пейзажи. То и дело налетавший порыв ветра кружил остатки засохших листьев на мощеных тропинках, пробирал до костей девушку, что отчаянно куталась в волчью шкуру, наспех вытянутую из шкафа.

Холод придавал ей смелости, и она продолжала сидеть на террасе боясь растерять ее остатки. Как вчера, когда в яростном споре с отцом отстаивала свои права на последние несколько месяцев спокойной жизни, прежде чем рутина ее засосет. Говорила о своём праве на свободу, о том, что она, как и остальные заслужила иметь голос, который будет услышан. И она была готова доказать это.

Семейные дела хороши только до того момента, пока не перекрывают тебе кислород. Но грядет тяжкое время. Все это чувствовали и дело было не только в смене пор года, проблем с урожаями о которых писали в газетах и толпах протестующих, что каждую неделю штурмовали главное здание министерства в столице. В стране грозила разразиться война. Наверное, народ плохо молился святым. Альканта вновь, как и двадцать лет назад, могла потонуть в крови.

У Сары заледенели пальцы. Она поднесла их ко рту, чтобы немного согреть. Тусклый солнечный свет блестел на ее коже. Темные волнистые волосы были собраны в косу, и у лица покрылись тонким слоем инея от пара, который она выдыхала. Измученная бессонницей. Тревожная. Но все-равно радостная. Воспоминание о вчерашнем вечере покалывало мозг, как замерзшие пальцы пробивали мурашки от теплого воздуха. Пускай отец и отказал ей в просьбе посетить Академию, она знала, что это было далеко не конечное его решение. В конце концов он ее выслушал.

– Значит, хотите уйти.

Дорина наблюдала за ней со входа на террасу. Белый чепчик надвинут на лоб, губы поджаты. Почему-то она выглядела не так встревоженно, как вчера. Серьезней. Печальней.

– Не уйти. Взять перерыв, – ответила девушка. – Показать, что я готова к любой жизни. Узнать какого это.

Затем она взглянула на нее. Тёмно-коричневые волосы зачесаны назад, глаза – васильки. Кожа покрыта сетью коричневых точек.  Возраст этого существа определить было невозможно и пускай на вид Дорине можно было дать не больше сорока человеческих лет, Сара знала, что это не первое ее столетие. Дорина была не просто кем-то слабым и напуганным, кем-то кого закалили годы жизни среди людей. Она была частью семьи. Брауни служившей им дольше чем правили короли.

Сара вздохнула и отвернулась.

– Он согласится, не так ли? – спросила она. – Позволит мне выбирать?

– Не уверена, что у вас когда-то не было выбора.

Сара почувствовала, как теплая рука брауни коснулась ее плеча и обернулась. Дорина протянула ей конверт с багровой печатью, на которой красовалось странное сочетание солнца на закате, луны и камня. Сара взяла конверт и надломила печать. Красный сургуч раскрошился и потерялся в складках серой шерсти. Письмо истлело в ее руках, как только она закончила его читать.

– Похоже отец решил все прежде, чем я успела отрыть рот, – вздохнула она, спрыгивая с перил.

Босые ноги сразу же обожгло холодом.

– Он понимает вас, – Дорина улыбнулась ей. – Отправитесь завтра. Будьте готовы к семи.

– Отец не придет?

– Он занят, но услышал вас. Вы же знаете, как обстоят дела в стране. Война вот-вот разразится. Сейчас у всех уйма дел. Уходите сейчас или не уйдете никогда.

– Я знаю…

В слезящихся глазах брауни мелькнуло сочувствие.

– Вы справитесь. В конце концов у вас были лучшие учителя, а мы еще с вами встретимся. Можете возвращаться, когда угодно.

Она достала из-за пояса дневник и протянула его Саре. Синюю обложку украшал рисунок звезд, потерявший за годы свою красоту и сияние. Дневник ее матери никогда не менялся, как и написанное в нем. Все та же история любви с печальным финалом.

– Оставь его здесь, – вздохнула Сара. – Он принадлежит этому дому. К тому же я знаю наизусть содержимое каждой страницы.

Дорина взглянула на дневник и вновь спрятала его за пазухой.

– Ваш отец боится за вас, – внезапно произнесла брауни.

Сары хмыкнула и улыбнулась.

– Мой отец не умеет бояться. Не давай мне ложных надежд. Вот посмотришь, пускай он и одобрил мое заявление в Академию, еще до семи вечера завтрашнего дня я пожалею, что вообще подала ему такую идею. Хорошие сделки – это удел героев, Дорина. Тех, кто свободен во всех смыслах этого слова. Людей, о которых слагают легенды, пишут песни. Таких как наши святые или королевская семья. Для меня подготовлена другая дорога, просто я еще не знаю куда она меня приведет. Но вот условия сделки, которую я заключила, будут написаны моей кровью еще до того, как я переступлю порог Академии. Ведь я кто угодно, но не герой свободный ото всех.