Директор принялся меня убеждать, что не будет у нас учеников за такую цену. А я лишь усмехался, поджидая Мэлоди. Был, был у меня козырь в рукаве на этот счет. На громкий голосо и размахивания руками Майка из тренерского кабинета вышел тот самый пожилой седой негр — Гарри Голдинг. Именно он показывал нам клуб, когда мы собирались его купить.

— Ник, я тут поговорил с Гарри — тут же понизил голос Майк — Он готов у нас поработать полгодика. Сейчас устроиться треннером по боксу сложно, а мужик привык к месту.

— Ну пусть работает — я посмотрел на часы. Мэлоди опаздывала — Ты с Грейси связался?

— Ага, послал телеграмму в Бразилию. Но ответа пока не было. Зато Гилли из эЛэЙ уже два раза звонил. Короче, прилетит в Нью-Йорк на открытие клубов. Может кого из учеников привезет с собой. Можно небольшой чемпионат устроить.

— Это было бы кстати — я пожал руку Гарри — Хорошо бы нам открыться первого октября. Постараюсь договориться о телевидении.

— Видел тебя у Карсона — покивал Голдинг — Если будут журналисты, народ потом придет. Чисто посмотреть на эти бои без правил. О, гляньте! Какая краля идет…

На походку Мэлоди среагировали почти все в клубе. Рабочие повернули головы, пооткрывали рты. Красная мини-юбка, короткий топик, в руках пиджак… Бедра качаются из стороны в сторону, грудь колышется. А еще красная помада и заколотые наверх волосы.

— О, Ник, привет! Наконец, ты нашел для меня время!

— Познакомьтесь, господа. Это новое лицо рекламной кампании нашего Ultimate Fighting Club! Мэлоди Принтисс.

— Какая же ты сволочь, Орлов!

Обсуждать детали рекламного контракта я повел Мэлоди в ресторан на соседней с клубом улице. Это оказалась модная итальянская пиццерия, в которой мы заказали по салату, пасте и бутылку красного вина.

— Почему сволочь? — удивился я, разливая Кьянти по бокалам

— Я о тебе узнаю из телевизора! Включая NBC и кого я там вижу⁈ Да еще в самом крутом шоу Карсона, в которое пытаются попасть все знаменитости…

Мэлоди говорила быстро, почти тараторила. Девушка раскраснелась, глаза сверкают. А что будет, когда она выпьет? На нас уже оглядываются в ресторане. Похоже узнали. Либо меня, либо ее.

После того, как мы пошатнули Америку своими съемками «Святой травки» на голливудских холмах, у модели пошла совсем другая жизнь. Некоторое время ее мучила полиция Лос-Анджелеса, пыталась пришить проникновение на частную собственность. Но тут у Принтис появился крутой адвокат, который уладил все вопросы с властями, договорился о штрафе. И деньги на него дал…. Хью Хефнер. Тот самый владелец Плейбоя.

— Он пригласил меня в свое поместье! И предложил стать его постоянной девушкой. Две тысячи долларов каждый месяц, съемки в журнале, проживание, оплачивается стилист, парикмахер, все-все!

Мэлоди пригубила вино, начала рассказывать, как проходил «кастинг» в «зайку».

Девушка отправилась в особняк Playboy. Хью Хефнер сидел за заграждением из красных бархатных канатов с двумя девушками — одна негритянка, другая белая.

Охранник пропустил Мэлоди к Хефнеру, тот посадил ее рядом.

— Я такая вся в мини, блузке с вырезом — Принтисс понизила голос. И то хлеб. Иначе нас сейчас отсюда вообще попросят к хренам — Он, представляешь, взял, и начал мять мою грудь! Будто взвешивала мясо или проверяла спелость какого-то плода.

Вскоре Хефнер позвал всех трех девушек наверх в спальню.

— Там такая роскошь! Все сплошь из мрамора и красного дерева, с тяжелыми портьерами и зеркальным потолком. А на люстре… ты не поверишь… висят десятки пар женских трусиков.

— Зачем? — ступил я

— Как трофеи!

Принтисс болтала и болтала о Хефнере. А я слушал и тихо уху ел. Евпатий Коловратий! Да я из девушки своей шуткой с травкой плейбоевскую шлюху сделал. Или она таковой уже и была? Все-таки в журнале снималась, про внутрянку этого бизнеса наверняка понимала.

— Представляешь! Спальня у него вся заставлена мягкими игрушками и безделушками, стены увешаны фотографиями со знаменитостями. Девушки отвели меня в гардеробную, где дали шелковую пижаму. И тут же забили мне косяк с травкой!

Ага, знаменитые пижамные вечеринки Хью.

— В джакузи его купались?

— А как же. Там он мне после секса… ой, ты не расстраиваешься, дорогой?

— Нет, продолжай

— Предложил пятилетний контракт с Плейбоем. А еще пообещал меня устроить на главные роли в голливудские фильмы. Из Метро-Голдвин-Майер звонили. Зовут в фильм Аэропорт и Бюро моделей. На днях должны прислать сценарии.

От обещал еще никто не обнищал.

— Аэропорт — это по Хейли.

— Какому Хейли?

— Писатель такой — вздохнул я, удивляясь дремучести Мэлоди — Можешь сходить в книжной и купить его роман. Прочтешь, образуешься чуток.

— Мне и так нормально — отмахнулась девушка — Хью, кстати, и тебя хочет на вечеринку к себе позвать. Познакомит со знаменитостями.

— А оно мне надо?

— Ах, да, у вас в Союзе с этим строго — наморщила лобик Мэлоди — Ты, кажется, что-то говорил про моральный кодекс.

— Строителя коммунизма — покивал я — Вот смотрю на тебя и думаю. А может и не зря это кодекс придумали.

— Да ну… скукотища какая! Ладно, давай к делу — Принтисс допила вино, заела пастой — Мне нужна пленка со съемкой на холме. Хью хочет сделать фильм и запустить вторую волну скандала.

И вот тут я озвучил девушке, что нужно мне — стать лицом рекламной кампании клубов по боям без правил. Пятилетний контракт на кабальных условиях. Конечно, лучше бы взять какую-то знаменитость мужского пола, боксера или известного каратиста. Например, Чака Норриса. Но у того своя сеть школ каратэ — только в Нью-Йорке три штуки. Да и запросит он немало. А Принтисс поснимается для меня в накладочках и капе за пленку. А если ее звездная карьера выстрелит — у меня будет отличная рекламная кампания. Да, скандальная, но дело того стоит. Лучшие тренеры, лучшие чемпионаты…

В целом все так и оказалось. Девушка посопротивлялась, но потом все-таки согласилась. Потребовала пленку вперед, нарвалась на «утром деньги — вечером стулья». Финально сломалась, спросила, когда съемки.

— Мой директор свяжется с тобой в ближайшее время и все устроит.

В нашем «семействе» — прибавление. Из Союза приехали жены. Мадам Незлобина плюс две «студентки». Ильясовы. Обе выбрали фамилии мужей, обе перекрасились в блондинки. Поразить Америку. Ну и покорить заодно. Пришлось проводить инструктаж, объяснять, что к чему.

— Местная якобы свобода бьет по голове и бьет сильно — я собрал женщин на пляже, на лежаках, попросил, чтобы присутствовали их мужья. Может тоже что-то в голову возьмут. Особенно Ильясовы.

Погода опять наладилась, появилось даже робкое осеннее солнышко. Ветерок, конечно, был уже прохладный, но терпимо. В гидрокостюмах можно было даже совершить финальные «забеги» по волнам на досках и так сказать закрыть сезон. Но дела не давали окунуться в океан.

— Во-первых, имейте в виду, что за вами наблюдают. За базой следят агенты ФБР, уверен, что и среди сотрудников есть стукачи. В семьях службу мужей не обсуждать, где кто был, какие задания, обо всем молчок. Это ясно?

— Товарищ Орлов — Незлобина досадливо поморщилась — Нас в Союзе заинструктировали по самое немогу.

Огонек дернул жену за рукав платья, но та лишь досадливо отмахнулась. Понятно, кто главный у них в паре. Впрочем, это и раньше было понятно. Веня у нас известный каблук, уж очень сильно любит жену.

— Ничего, послушаете еще по разу. Поработаю для вас замполитом. Мы почему на пляже собираемся?

Правая блондинка, кажется, Катя подняла руку. Прямо как ученица.

— Да?

— Чтобы показать нам океан?

— Нет. Потому, что на днях в штабе нашли жучок. Это такое прослушивающее устройство. Оно может быть и в ваших коттеджах, в казарме.

Трунов, конечно, проверял помещения каждый день, но слегка напугать девиц было делом правильным и политически верным. Лица «учеников» стали кислыми, Незлобин ободряюще подмигнул жене.