Незлобин аккуратно затащил пятого охранника внутрь предбанника, прикрыл дверь. Мы вытащили ремни из джинс «тунцов», связали их. Майками забили рты. Так себе кляп, но вырубили охрану мы надолго. Проверили обоймы пистолетов и револьверов. Полна «коробочка»…

Огонек жестом мне показал, что его зона — справа. Моя стало быть слева. Мы засунули по Кольту за ремни, обнялись. Покачиваясь вышли в длинный коридор-«продол». В который выходили распахнутые двери комнат. В первой пусто, во второй тоже. В третьей толстая латиноамерика в одном женском белье фасует порошок. Их охраняет дремлющий на стуле парень с дробовиком.

Нельзя оставлять его за спиной. Быстрый подшаг, прямой удар ногой с проносом в голову. Парень летит на землю, Веня быстро закрывает рукой рот женщине. Та лишь мычит и пучит глаза. Опять прикрываем дверь, связываем обоих, вставляем кляпы.

— Слушай, а чего она почти голая? — не выдерживает Огонек

— Чтобы не распихала в одежду кокс — также на ухо шепчу я ему

— Кокс — это кокаин?

— Он. Вон белый порошок. Засыпал в тайный кармашек и толкнул на улице. Пятьдесят баксов грамм.

— Да тут сразу несколько кило!

— О чем и речь — я аккуратно выглянул в коридор. Две тусклые лампочки слабо светили в середине и в самом конце. Вроде никого.

— Двинули?

— Пошли!

— Вставай, проклятьем заклейменный!

Незлобин потряс меня за плечо, я открыл глаза, отпустил рукоять пистолета под подушкой.

— Весь мир голодных и рабов — зевнул я, переворачиваясь на бок. В районе правого нижнего ребра стрельнула боль. Умеренная, но неприятная. Как бы там не было перелома. Надо плотную повязку наложить, но врач у нас так и не появился. Несколько собеседований и есть даже интересные кандидаты, но Авдонин хочет советского доктора. Который наверняка будет совмещать пгушный функционал. Поэтому пока обходимся Ольгой Тимофеевной. И надо сказать — она справляется. В основном, как фельдшер. Наложить повязки, даже гипс — без проблем. Простуды, прострелы спин и защемления… Даже с новокаиновой блокадой. Стоило Байбалу слечь — мигом поставила на ноги. Ну как мигом… Пару дней якуту пришлось отлежаться.

— Ты чего морщишься? — поинтересовался Незлобин, зевая — «Нырок» вспоминаешь?

В одной из комнат «тунцов» мне и правда пришлось исполнить пируэт, уклоняясь от направленного пистолета. Прошел в ноги перекатом, но неудачно. Нет, «тунца» я сбил, оружие отобрал. Но в процессе что-то хрустнуло, стрельнуло. Пока вязали грузного бородатого мужика не замечал. Но потом почувствовал. Не добавило здоровья переноска Джимми. Пилот был уколот и невменяем. А еще и грязен, как не знаю кто. Натуральный бомжара.

Вытащили его, сдали подвал Гонсалесу и команде. Те были рады до усрачки. Без стрельбы, без трупов — выложили им на блюдечке с золотой каемочкой. Все запасы наркотиков, деньги в стопках и пачках, оружие. Ну и вишенкой — связанные бандиты. Десять человек. Плюс около тридцати наркоманов, которых выгнать с базы стало еще той проблемой — те которые в сознании, начали качать права. Дескать, мы деньги заплатили, все дела… Пришлось вызывать дополнительные патрули, вязать самых буйных.

— Мало тунцов — вздохнул Хуан, после того, как сам обошел весь подвал — Куда-то делась вся их верхушка

— Допросить пехоту, надавить — пожал плечами я, захлопывая салон нашего бронированного джипа. Джимми положили прямо на пол и теперь я думал, что с ним делать. В вопросах детоксикации я был полный ноль. Вроде можно капельницу поставить… Но не просить же Ольгу Тимофеевну?

— А там уже и на верхушку выйдете. Материала для уголовных дел в подвале выши крыши.

Гонсалес дал команду своим полицейским идти с обысками по квартирам — ордерами от судьи он уже успел озаботиться.

— Ну что, я тебе должен — мы пожали руки с Хуаном, похлопали друг другу по плечам — Если что, звони, телефон у тебя есть

— Орел, але! — Незлобин снова потряс меня за плечо — Ушел в себя — вернусь не скоро?

— Ты чего меня разбудил? — я посмотрел на часы. Почти семь. Рассветает.

— Птичка нашептала, что начальство у ворот

— Бакли приехал⁇

— И Доусон.

— Вот же блядь! Че так рано?

Я вскочил, стал натягивать форму. Бок болел, но терпимо.

— Сам поди не ложился?

— Раз уж сон пропал — отмахнулся Веня — Решил устроить отряду ночной кросс и стрельбы. Если я не сплю, то и они пусть страдают.

Ага. Как в том анекдоте «папа, пусть слоники побегают».

— Резонно — согласился я — А что с Джимми?

— Дрыхнет. Еще не отошел от наркотика.

После того, как мы привезли пилота на базу, я велел Ильясовым его обрить, поменять одежду. Никакие лишние насекомые в отряде мне были не нужны. И то, что он был все еще без сознания — это было просто отлично!

— Ну пошли встречать начальство

Я нацепил берет на голову, поправил портупею. Посмотрелся в зеркало на 1-м этаже. Вроде все пучком, только небритый. Ну ничего, спишем на ночные занятия.

Начальство притащилось аж на трех машинах. Пока высаживались на парковке, жали руки — начался мелкий дождь. Зонтов я не захватил, поэтому быстро увлек Бакли, Доусона и еще парочку ооновских чиновников в здание штаба.

— Что так рано? — поинтересовался я, устраивая для начальства экскурсию по помещениям. Показал комнату дежурных, оружейку, в которой все было по фэн-шую — сейфы, стальная дверь, журнал учета и даже специальный пулеуловитель проверять разряжено ли оружие или нет. Вообще еще один пулеуловитель стоял в тире, но про него все забывали и вспоминали, когда приходили сдавать автоматы и пистолеты на ночь. Уже подумывал начать штрафовать за такие косяки. Как показала первая практика — залеты очень хорошо лечились всемогущим долларом. Вычел из зарплаты и все, впредь наука будет.

— Сегодня много дел еще — буркнул Доусон, кивнул в сторону окна, в котором виднелась казарма — До нас дошли… скажем так… слухи.

Все начали разглядывать свои ботинки. А секретарь Совбеза ухмылялся, поправляя красный галстук. Да еще к светлому летнему костюму… Приоделся, гад.

— Одним словом покажите нам Джимми

— Подполковник, где пилот? — в разговор вступил хмурый Бакли

— Как где? — я сделал вид, что растерялся — Спит после ночных занятий. Тренировали высадку на тросах.

Доусон скептически хмыкнул, Бакли тяжело вздохнул:

— Мы бы хотели его увидеть и убедиться

— В чем убедиться⁇

— В том, что он вообще есть — Доусон закурил. Даже не спросив разрешения.

— Пройдемте — я пожал плечами, открыл дверь. Ну сейчас я тебе устрою. Проверять он меня приехал… Пока народ выползал из кабинета, я всучил Незлобину фотоаппарат, шепнул на ухо кое-что. Веня заухмылялся:

— Сделаем

Взяв в штабе зонтики, мы быстрым шагом, под шквалистым ветром и дождем дошли, почти добежали до казармы. Я поднес палец к губам, попросил всех говорить тише. Открыл дверь комнаты Джимми. Тот все еще лежал на постели в отключке, но уже в новой форме, обритый.

— Почему он лысый? — удивился Бакли

— Говорите тише! — я потянул Энтони прочь из комнаты — Он уставший.

И обдолбанный. Ну ничего, я буду не я если не перевоспитаю этого утырка. Папаша зело полезный — много с него ништяков еще можно получить. Даже карьерой рискнул ради этого нарика.

— Не будем его будить, тяжелые учения, много вводных. А лысый он… э… из солидарности с некоторыми коллегами. Сейчас идут активные тренировки, бойцы сильно потеют. Кое-кто обрился, чтобы было удобнее мыться.

Я начал потихоньку выдавливать всю делегацию обратно в коридор казармы. Выдавил. Доусон продолжал дымить сигаретой.

— Очень тяжелая ночь, сам еле не ногах стою. На этом все?

Тут я дал секретарю Совбеза последний шанс. Но нет, он им не воспользовался.

— Я хочу еще осмотреть общую казарму. Пообщаться с бойцами отряда. Все ли их устраивает?

— Это не совсем удобно — тут я выписал себе индульгенцию — Даже на отдыхе спецназ тренируется.