Когда я была у него в последний раз он водил нас с Ливаной по фамильному дворцу из южных сказок. А теперь в месте, где мы ели сочные румяные персики друг воздвиг собственную «крепость». Молодец! Правда, это было пять лет назад.

Время клонилось к вечеру, заливая мягким альмандиновым светом зеленые краски сада. Аккуратные дорожки, усыпанные каменной крошкой, шуршали под ногами, провожая путников к роскошному поместью. Резная двустворчатая дверь отворилась пожилым, но не старым, слугой, который, к его заслугам, не пошевелил даже мускулом лица, увидев странноватого вида компанию в окровавленной и грязной одежде.

– Доброй луны, господа… леди. – сдержанно поприветствовал дворецкий. – Через пару минут вас проводят.

Мне хотелось добавить «взашей», но я могла лишь издать лай, чего благоразумно делать не стала.

Дворецкий сдержанно посмотрел на меня и добавил:

– Прошу прощения, господин, – обратился он к Шанару, видимо по причине того, что я стояла справа от него, – все животные проживают на конюшне.

Возмущенный фырк я все же не сдержала, и все взгляды скрестились на мне.

– Собака останется. – бескомпромиссно отрезал Фрейгъерд и жестко посмотрел на предложившего сей возмутительный факт мужчину, который ни сном, ни духом не подозревал о том, что предложение являлось оскорбительным, особенно для трепетной благородной по крови девы, которая может по странному стечению обстоятельств оказаться в теле вот такой вот зверюшки.

– А ваш «Джар» никак шейх Финарийских островов? – проговорил гольд, пока мы неловко топтались в просторном белоснежном холле с живой водой и красивыми вазами с экзотическими цветами.

Мужчины разумно промолчали, не считая достойным реагировать на шуточки гольда, который видел, как реагирует Фрейгъерд на упоминание об адарийце. А Ливана подмигнула Лису, играя в его игру – «подначивай и смотри». Главное, вовремя слинять потом.

– Толлгарт похоже не промах. Домишко то какой отстроил. – кинула второй камень эртонка. – Наверное, и титул графа за заслуги уже получил?

– Вряд ли ваш император раздает титулы всем, кому ни попадя. – сухо подметил Рейдар.

А ребята подавили улыбку, осознав, что опять зацепили дэрна за старое «враждование». Вот паршивцы!

Через несколько минут к нам подошел слуга, призванный проводить в гостевые покои. Мы разошлись. А Фрейгъерд занес меня в одну из спален, размер которой превышал все последние, в которых я проживала так или иначе проездом, и аккуратно уложил на кровать. А сам уселся в темно-бирюзовое кресло и прикрыл глаза, чуть откинув голову на спинку. Он выглядел замороженным, точно не устал, а просто утомился слегка с дороги. Но мне чувствовалось, что рана плеча была серьезней, чем могло бы показаться на первый взгляд, хоть он и всю дорогу отмахивался от Йена. Северянин предлагал повезти меня, но Фрейгъерд говорил сдержанно: «все в порядке», на что Маккелану оставалось лишь хмуриться.

Мне вдруг стало совестно, что он взял на себя ношу в прямом смысле слова. Он не обязан. Но само бичеваться мне долго не позволили. Через пару минут дверь резко распахнулась, ударившись ручкой о затейливую резную панель, и в комнату влетел Джаред точно лютый ветер пустыни. Смоляные волосы коротко острижены, загорелое повзрослевшее лицо выражает крайнюю степень волнения. Что-то старое, теплое и забытое всколыхнулось во мне, и я было чуть не завиляла хвостом от радости! Как же я по нему соскучилась!

– Где она?! – друг молнией пронесся к кровати, игнорируя северянина и меня, вернее собаку. Припал ухом к моей груди, пытаясь уловить биение сердца. – Эверис! – какое у него лицо… он и в правду, беспокоится обо мне. Я подошла ближе, но он не замечал серого пса, что наблюдал за его агонией. – Живая! Девочка моя! – он прижал меня к груди, погладил по волосам. Хотя возможно он просто нас не заметил.

Пять лет прошло как мы не виделись. Казалось, он еще больше раздался в плечах, а в лице пропала та юношеская мягкость. Ее заменили более четко очерченные скулы, в глазах появилась резкость и некая решительность, что свойственна людям, наделенным властью. Ему шла чуть отросшая щетина, аккуратно выравненная цирюльником, а еще светлые одежды, которые он не чурался замарать, обнимая мое безвольное тело.

Фрейгъерд медленно распахнул глаза и следил за порывистыми действиями моего друга, сложив руки на подлокотники. Толлгард щелкнул пальцами и слуга, что видимо и доложил о нас незамедлительно влетел в комнату.

– Пошлите за лучшим врачевателем! Мэтр Фроули в городе?

– Будет сделано, господин!

– Джаред. – спокойно произнес Фрейгъерд и адариец точно только сейчас заметил, что в комнате есть еще человек. – Лекарь не нужен.

Друг выдержал паузу, прожигая взглядом «старого» врага. На его лице возникло удивление, а затем недоумение. И в помещение явно запахло дождем и грозовыми тучами.

– Оставь нас. – приказал он слуге, и тот незамедлительно вышел из комнаты, тоже ощущая напряженность обстановки.

– Рэйдар. – точно обозначил именем свой кошмар. Черты его лица сделались еще резче и появилась некая уверенность в собственной правоте или силе. Я не видела никогда, как они сталкивались в академии, но сейчас явственно ощущала негласное соперничество.

– Что произошло? – адариец кинул на меня обеспокоенный взгляд и, не опустившись до пресловутых ругательств, спросил по делу.

– Собственно, поэтому мы здесь. – развел руками дэрн, указывая на кровать.

– Я задал вопрос. – властительским тоном оборвал вступление северянина друг. И я чуть было не закатила глаза. Только не это. – Что здесь делает собака? – внезапно обратил он на меня свой взгляд и от его тона я аж растерялась.

У Фрейгъерда блеснули глаза на выпад адарийца, и мне это не понравилось.

– Желаешь выгнать ее? – он изогнул бровь.

– Я не пойму, ты решил позлить меня? – ответил вопросом на вопрос барон. Они вели собственный бой и пока, слава Стихиям, на словах. – Убери собаку и объяснись, в конце концов. – твердо обозначил мужчина, кто в доме хозяин.

– Как скажешь. – Фрейгъерд встал и было направился ко мне, но в шаге остановился. – Но прежде, я скажу тебе, что не все то, чем кажется.

Я сидела как меж двух огней и была в паре капель терпения, чтобы покусать обоих. И рявкнула на северянина. Тот кинул на меня ироничный взгляд, но сдался.

– Это Эверис. – указал на меня Фрейгъерд, наконец, раскрыв карты. Я бы точно тяпнула его, позволь он увести меня на конюшню.

Барон какое-то время смотрел на северянина и затем улыбнулся:

– Всегда подозревал, что ты несколько тронут умом. Но не думал, что настолько. Фрейгъерд, ты спятил? – удивился адариец, но когда северянин сложил руки на груди и вполне серьезно посмотрел на зарвавшегося южанина, то стал хмуриться.

– Я пропущу все то неуважение, которое ты сейчас проявил ко мне, но, если ты не поверишь и выставишь собаку. То я забираю и тело, и душу в собачьем обличие, и мы уходим. Я здесь по ее воле и уж точно не собираюсь расшаркиваться перед тобой.

– Да ты смотрю торговец душами. Такие слова произносить.

– Не передергивай. Твоя подруга думала, что вы друзья. Похоже она ошибалась. – он направился было к кровати, но адариец остановил его за плечо, возникла пауза. Дэрн в прямом смысле остудил пыл Толлгарта. Не сильно, но ощутимо кольнул его руку стихией льда. Ладонь тут же покрылась изморозью, но Джар быстро скинул стихию, растопив заклятье. Вода тут же закапала на ковер, южанин убрал ладонь и стряхнул остатки. На момент воцарилась странная тишина, означавшая либо начало войны, либо капитуляцию противников.

– Разве такое возможно? – спросил он, слегка растеряв напор и спесь.

– Поверь, эта женщина способна, если не на все, то на многое, что я бы посчитал безумством.

Джаред хмыкнул и посмотрел на меня в собачьем обличие. А я сидела и была в шоке от того, что только что услышала.

– Думаю, она бы покусала тебя. Да только она слишком добра к тебе. – прокомментировал северянин, и я подошла к Джару.